Алексей Калинин - Гадалка [СИ]

— Юрий Валентинович, мы с вами оба взрослые люди. У меня есть сын, которому тринадцать лет, есть небольшое дело, благодаря которому я заглядываю в души людей и вижу их природу. Я видела много пакости и грязи, так что теперь не верю в романтику и благородные позывы.

Дворник снова привлек внимание Тараева. Наталья видела на его лице борьбу — встать и уйти, или пересилить себя и досидеть с этой колючей особой. Она решила сбавить обороты.

— Не обижайтесь, Юрий Валентинович. Но я действительно перестала верить в чудеса. Да и вы тоже, когда начинали карабкаться наверх, очень много пережили. Вы же из Казани уехали не просто так.

Тараев дернулся, будто под стул провели двести двадцать вольт и неожиданно подключили. Некрасивое лицо скривилось, как у человека, который первый раз пробует лимон.

— Вы это тоже видели?

— Да, не только вы один умеете собирать информацию. Однако вам не о чем беспокоиться, я видела лишь этот момент, остальное скрыто за семью печатями. Да и не до прошлого мне было, я смотрела в ваше будущее.

Программист опустил напряженные плечи. Чуть заметно выдохнул. Наталья покривила душой, но она и так слишком много сказала. Зато теперь он не соврет о своем прошлом — мало ли что она ещё могла увидеть.

— Да, я из Казани. Воспитывался в детском доме, родителей своих не помню, так что подхожу под определение «сирота казанская», — горько усмехнулся Тараев. — С детства интересовался техникой, а когда бывший воспитанник детского дома, а тогда «новый русский» Шабаев подарил детскому дому десяток компьютеров от компании «Миникоп»… В общем, я изучил ту старенькую модель от и до, чуть ли не спал возле неё. Пока другие играли, я изучал компьютерные языки, до сих пор иногда снятся Паскаль и Бейсик. Возле компьютера меня и заметил наш физкультурник Кириллыч. Светлая ему память.

— Он умер?

— Да, как-то на пробежке с другими ребятами сел на скамеечку на стадионе и уснул. Навсегда. Но в то время я уже работал с его другом и одноклассником Сергеем Валерьевичем Потаповым. Вместе мы открыли маленькую фирму по полиграфическим услугам. За несколько лет более-менее расширились, наняли ещё нескольких ребят, основали компьютерный магазин и попали в поле зрения тех людей, которые любят вкусно пожрать, но не любят работать.

Наталье пришел на ум Антон Валерьевич, бывший бригадир тех, кто «любит вкусно пожрать, но не любит работать». Раскрутился он не плохо, а после «отошел от дел» и особенно не высовывался. Она попыталась вспомнить того человека, который к ней подходил в ресторане и снова тщетно. Лицо казалось смазанным, словно на картине, попавшей в воду.

Тараев замолчал на несколько секунд. Официантка Катя поставила перед ними два белых блюда, в центре которых возвышалась причудливая фантазия повара. Креветки были столь огромны, что походили на круассаны. Листочки красного цикория лежали лепестками розы, словно их выдернули из утреннего букета и положили на тарелки.

— Сначала брали немного и пару раз даже защищали от других бандитов. Хотя, может быть, они сами и организовывали эти постановки. Потом же захотели забрать наш бизнес себе. Представляете? Шесть лет работать и отдать всё просто так. Лишь потому, что кому-то захотелось больше денег. Это всё равно, что отдать своего ребенка чужому дяде.

Теперь пришла пора вздрагивать Наталье. Она чуть не подавилась зеленым лепестком рукколы. Он про это тоже знает? Неужели он знает о ней всё? Она потянулась за бокалом минералки, украдкой поглядывая на программиста, но Юрий смотрел в окно, словно там проносилась его прошлая жизнь.

— Пришлось срочно продавать свое детище и бежать из Казани. Увы, мой компаньон замешкался… Но я успел вывезти его семью и сейчас они работают вместе со мной. Его дочь Ильсия даже руководит одним из отделов.

Наталья видела в его воспоминаниях, как четыре человека морозной декабрьским вечером выезжали из Казани в тентованном полуприцепе за паллетами с ламинатом. Как они три часа тряслись по ухабам, и Юрий пытался укрыть пальто черноволосую женщину и двух девочек. Тогда одна из них была не старше Сережки. Наталья уже чуть иначе взглянула на программиста. Не такой уж он и сухарь, каким хочет казаться.

— Вы молодец, что не оставили их. А в Москве начали всё с нуля?

— Не совсем. Мы же успели продать фирму и на вырученные деньги открыли здесь небольшой магазинчик. Правда, здесь и возможностей больше и с бандитами не так, как в Казани. Тут вместо группировок начали принимать власть госорганы и под их теплым, но немного жадноватым крылышком мы и развились. Я серьезно увлекся программированием и сколотил неплохую команду. Мы сейчас разрабатываем настолько простой функционал, что работать с компьютером сможет и слепой. Это будет прорыв в мире информационных технологий.

— У меня есть знакомый парень, который почти слеп. Он тоже сможет работать на компьютере?

— Конечно, сможет. У меня же двое совершенно слепых человек работают, так что и он сможет. Если знаком с основами программирования, то я могу даже найти ему место не среди рядовых. Но начальник я строгий и могу за три оплошности попросить поискать работу в другом месте.

— Спасибо, можно я сообщу ему о вашем предложении?

— Конечно можно. Для вас…

— Хоть звездочку с неба, — улыбнулась Наталья. — Он хороший, вряд ли будет допускать оплошности.

— Тогда передайте ему вот эту визитку. Чувствуете шершавые точки на бумаге? Это шрифт Брайля, он без посторонней помощи сможет набрать меня.

— Спасибо, я обязательно передам ему.

— Приятного аппетита, — официантка Катерина поставила на стол большую тарелку с лежащим среди долек лимона красным крабом.

Казалось, что это чудовище сейчас встанет на многочисленные ножки и кинется прочь из ресторана. Возможно, даже ущипнет дворника, который продолжал чистить снег за окном.

— Ого, да этот монстр меня сам может съесть, — улыбнулась Наталья.

— Я вас смогу защитить, — тоже улыбнулся программист, и у него оказалась на удивление приятная улыбка. Словно лучик солнца прорвался сквозь тучи московского неба и скользнул по некрасивому лицу.

— Вы перестали заикаться. Или у вас это было нервное?

— Вы правильно заметили. Это действительно нервное. Я дико смущался, когда шел сюда. Вы красивая женщина и я…

— И вы влюбились с первого взгляда?

— Нет, я захотел узнать о вас больше. Пока общались, напряжение пропало. Вы умеете располагать к себе.

— А как много вы узнали обо мне?

— Не очень много. Адрес, имя, про сына. Кстати, он классно играет в «Скайрим». Немного про ваши дружеские отношения с Анной Агафониной. Вот и всё. Я думаю, что вы сами можете про себя рассказать гораздо больше. Расскажете то, что считаете нужным.