Алексей Калинин - Гадалка [СИ]

— Ты очень умная, Наташа. С тобой приятно иметь дело. Хочешь, я прямо сейчас завалю твоего бывшего и мы подпишем контракт? Скрепим его кровью…

Лицо Андрея побелело, он явно не ожидал таких слов. Наталья заинтересованно взглянула на бывшего мужа. На миг промелькнула мысль — а может и правда, согласиться с бандитом и посмотреть, как Андрей рухнет на пол? Посмотреть, как он будет ползать у неё в ногах, и умолять пощадить, не забирать презренную и жалкую жизнь.

— Нет, я не хочу этого. Пусть лучше мучается со своей мегерой дальше, — мотнула головой Наталья. — Я так понимаю, если бы отдала вам деньги, то они пошли бы в оплату этому хмырю?

— Я говорил, что ты очень умная? Говорил, совсем недавно. Так вот я ошибался, ты сверхумная, гений в юбке! Да, пошло бы ему в уплату. Знаешь, а он быстро согласился нам помочь, походу ты ему насолила в своё время.

— Что есть, то есть, — согласно закивал Андрей.

— Тебя кто спрашивал? — грубо оборвал его Антон Валерьевич. — Мы ещё не до конца решили — валить тебя или нет. Так что не мешай, не щекочи судьбу за яйца.

— А машина-то причем? Или вы хотели так меня запугать?

— Нет, вот твоя машина это не наша работа. Походу, ты кому-то ещё дорогу перешла. Может, с кем-то не поделилась, или кому-то сказала не то. Всякое может быть.

В это время в зал вошел один из тех охранников, которые стояли на входе. Он быстрым шагом подошел к хозяину дома и склонился над его плечом. Что-то быстро прошептал.

— Что? Ни одна не работает? — Антон почесал кончик крупного носа, взглянул на Наталью. — Ваших рук дело? Хотя, чего я спрашиваю? И так ясно, что ваших. Вон как легко в офисе все мои камеры и микрофоны поснимали. Ладно, и на вашего мастера найдется болт с хитрой резьбой, — он взглянул на охранника. — У тебя всё?

— При мужчине было это, — охранник протянул пистолет Юрия.

— Старый добрый «Макарыч», — подбросил оружие на руке Антон Валерьевич и вперил взгляд маленьких глазок в Наталью. — Странный у тебя мужик — с одним пистолетиком против автоматов попер. Может, он у тебя наркоман?

— Нет, всего лишь не испугался вас, — вспыхнула Наталья.

— Ладно-ладно, не накаляйся, — «честный бизнесмен» поднял руки вверх и обратился к охраннику. — Свободен. Вызови нашего Самоделкина, пусть починит.

Охранник кивнул и испарился. Наталья внутренне порадовалась тому, что помощник сделал своё дело. Почти в центре Москвы сидят два человека, напряженно вслушиваются в их разговор и готовы погасить эту огромную люстру и дать маленький, но шанс для побега. Уже пошло не так, поэтому они и выключили камеры.

— Слышь, Наташа, так у меня к тебе так и осталось предложение. Переходи под моё начало, будешь, как сыр в масле кататься. Никто тебя не тронет, даже косо не посмотрит, получать будешь в два раза больше. Я тебе клиентуру буду подгонять. Отдам сына и этого, — хозяин дома кивнул на Андрея, — на сто километров к тебе не подпущу. А может, и вовсе закопаю в лесу. Ну что? По-моему нормальный расклад?

Андрей протянул руку, взял стакан с полки и отхлебнул глинтвейн, который предназначался Наталье. Послышался легкий стук, когда дрожащий край стакана коснулся зубов бывшего мужа. Наталья взглянула на него — ничего похожего на того вальяжного мужчину, который угрожал ей в офисе и хватал за горло на её кухне. Тряпка. Испуганный кобелек, который вот-вот описается.

— Отдадите сына? Он и будет такой… замороженный? — Наталья отвела взгляд от мужа.

Антон Валерьевич расхохотался. Смех получился противный, больше похожий на кашель кота, который поперхнулся шерстью.

— Нет, конечно же нет. Будет нормальный пацан, помогу в реальную школу устроиться. Там в универ оформлю, и работой непыльной обеспечу.

У Натальи появилось то самое чувство, которое называют «де жа вю». Совсем недавно она слышала такие же слова. Снова бьют по будущему сына, мол, с ней он обречен на нищенское существование, а вот с ними… Сережа всё также блуждал отсутствующим взглядом по шахматной доске.

— И я всего лишь должна буду гадать людям, и предсказывать их будущее?

— Ну, не совсем так, — замялся хозяин дома. — Ты же понимаешь, что я бизнесмен и зарабатываю деньги. Ты посмотришь, как клиент передергивает, а потом сольешь мне информацию, а я уже дам нормальный текст. Понятное дело, что ты скажешь правду, ты же дорожишь своей репутацией, но небольшая поправочка сможет принести неплохую надбавочку. Догоняешь? Нет? В общем, ты сначала говоришь мне, а потом уже клиенту доносишь то, что я скажу. За каждого клиента будешь получать не какой-то жалкий косарь, а в десять раз больше.

— Десять жалких косарей?

— Угу, вижу, что догоняешь. Ты пойми, роднуля, что на кону будут вертеться даже не миллионы — миллиарды! И у нас будет шанс отколупнуть в свою пользу. Я тебя озолочу! Будешь жить, как у Христа за пазухой, — мясистое лицо Антона Валерьевича покраснело.

— Всего-то говорить клиентам то, что скажете вы? — Наталья сделала вид, что задумалась. — То есть вы хотите заполучить в руки персонального оракула, который всем будет рассказывать отредактированное будущее, а вы с этого будете неплохо навариваться?

— Вот, ты умница. Тебе тоже нехило упадет, так что не переживай, я своих друзей никогда не обижаю. Давай, решайся. Этого отправим обратно в Ярик, и он будет там сидеть и не рыпаться. А рыпнется, то узнает, как выглядит багажник джипа изнутри, — Антон Валерьевич показал стволом пистолета на бледного Андрея.

Наталья задумалась. Всё равно в покое её не оставят. Если не этот огромный бандюган, то возьмутся другие, которые даже не будут предлагать долю, а весь доход от гадания будут забирать себе. С волками жить, по-волчьи выть. Но как долго это будет продолжаться? Рано или поздно, но она узнает очень много и её просто перестанут выпускать на улицу. Будет клетка. Золоченая или обычная, но клетка. И что будет с Серёжкой? Выбросят на улицу? Или пошлют к отцу?

— Какие у меня будут гарантии? — Наталья тянула время. Она не знала, на кого или на что ей надеяться, поэтому старалась сообразить, как поступить дальше.

— Моё честное, благородное слово, — улыбнулся фарфоровыми зубами человек в спортивном костюме.

— А как я могу ему верить, если Серёжка до сих пор замороженный? — Наталья кивнула на сидящего сына.

— Конечно же нет. И пусть этим… как его… жестом доверия станет его разморозка, — хохотнул Антон Валерьевич. — Но позже. Сначала мне нужно твоё согласие.

Наталья присела возле сына, провела рукой по мягким волосам. Он всё также смотрел на шахматы, словно в этот момент решается судьба мира, и ни до чего другого нет дела. Наталья в сердцах толкнула доску, и фигурки упали на толстый ворс ковра. Сверху их накрыла деревянная доска. Серёжка даже не дернулся, всё также продолжал смотреть на поверхность стола. Как будто ничего не случилось.