Наталия Полянская - Мой драгоценный кот [litres]

– Ты хочешь их догнать и продолжить?

– Я хочу как можно скорее убраться отсюда, – произнес Алексей. – Причем не тем путем, которым планировал ехать. – Он бросил на нее короткий взгляд. – Как ты освободилась?

– Оттолкнула его. У меня сильные ноги, я плаванием занимаюсь. Он упал, я отбежала в сторону.

– Почему не побежала в лес?

– Я бы там заблудилась в момент. Да и убегать по лесу сложно. И тебе могла потребоваться помощь. Хотя из меня помощник… – Тася криво усмехнулась.

Она чувствовала себя… иначе. Как будто рывок, в который она вложила всё отчаяние и злость, рывок, отбросивший ее врага и заставивший его разжать руки, смыл недавний страх, словно цунами. Было грязное стекло – а стало чистое, и сквозь него видно город с разноцветными крышами и воздушных змеев над ним.

– Может, следовало давным-давно прыгнуть с парашютом… – пробормотала Тася еле слышно, ощущая адреналин в крови, и Алексей переспросил:

– Что?

– Ничего, – повысила она голос. – У меня к тебе один вопрос. Мне следует тебя бояться?

Он покачал головой, не отрывая взгляда от дороги.

– Нет. Я тебе не враг.

– Но ты знаешь, кто были эти люди.

– Догадываюсь.

– Скажешь ли мне?

Алексей глубоко вздохнул.

– Тася, послушай… Я бы очень хотел тебе все объяснить. Ты уже сама поняла, что происходит нечто странное, если так можно назвать все эти… происшествия. – Он скривился. – Дело в том, что ты ни при чем. И вмешивать я тебя не хочу. Обещаю, больше такое не повторится, никто нас не найдет. Я буду осторожен. Возможно, нам следует ехать весь завтрашний день, чтобы добраться до Флоренции ночью…

– Подожди, – перебила его Тася. – Ты замешан в чем-то не очень хорошем? Ты… кого-то…

Алексей резко съехал на обочину и затормозил. Сзади возмущенно посигналили.

– Таська, – сказал Крапивин проникновенно, – ты мне очень-очень нравишься. Ты необычная, и… в общем… ай, не умею я это говорить. Но я не хочу, чтобы ты думала, будто я способен тебе навредить. Мне очень паршиво и хотелось бы объяснить тебе все, однако для нас обоих самый лучший выход – это делать вид, будто ты ничего не знаешь. Если ты готова с этим смириться… Так безопасней. Для тебя.

Тася молчала, глядя ему в глаза. Алексей сейчас находился очень близко, от фар проезжающих машин по его лицу все время летели блики, и в сумерках не представлялось возможным понять, врет он или нет. Тася прислушалась к себе. Раньше она верила в свою способность распознавать ложь, потом жизнь доказала, что это ошибка. Ничего такого Таисия Валевская не умела. Однако сейчас вроде бы новая жизнь.

Тася чувствовала себя проснувшейся, словно рывок и ее маленькая победа повернули в ней выключатель – и внутри стало светло. Ей говорили, так может произойти, и советовали не пугаться. Тася не испугалась. Как можно бояться себя, ставшую лучше?..

– Ладно, – произнесла она медленно, – договорились. Я не стану тебя пытать. Мы едем во Флоренцию. Если хочешь, одним перегоном или двумя, но я бы хотела оказаться там поскорее.

– Понимаю. – Алексей снова завел мотор. – Тогда сейчас заглянем на заправку, у нас бензин почти на нуле. И едем в Вену. Я заодно перебронирую отель, возьмем что-нибудь в шумном месте, чтоб незаметно не подобраться.

Заправка обнаружилась через несколько километров – здоровенная, с огромной парковкой, забитая фурами. Пришлось даже отстоять очередь. Тася отказалась выходить, и Алексей отправился платить сам. Ему не хотелось светить карточку, поэтому он решил рассчитаться наличными. Вроде бы преследователей не видно, однако Алексей хотел окончательно запутать следы.

Как же он так лоханулся, а…

Это все чертова самоуверенность. Предпринял, как ему казалось, все нужные меры безопасности, на границе никого не засек, и вот пожалуйста – сюрприз! Они целый день сзади тащились, а Алексей ни сном ни духом.

Тасю жалко. Ему стало жалко ее еще тогда, когда все начиналось, и он даже спросил, нельзя ли подсадить к нему кого-нибудь другого, однако ему сказали «нет». Ладно, подумал Алексей, ничего личного. Она не узнает.

Оказалось, личное есть. Еще как есть!

Она покорила его сразу – девушка-птица с челкой и хвостиком, одновременно неловкая и плавная, как река. Когда Тася болтала с ним, то часто смеялась мелким рассыпчатым смехом, звонким и очень приятным. Век бы слушал. Алексею казалось, что женский смех, способный его привлечь, остался в прошлой жизни, закончившейся год назад.

В этой, теперешней, жизни, подчиненной только одной цели, женщины оставались размытыми силуэтами, картонными фигурками в руках игроков. И тут одна из них, едва усевшись в его машину, разбудила в Алексее совесть. Да так хорошо разбудила, что он все время от совести мучался. Думал, думал, как отвести от спутницы беду, и так и не придумал.

Впрочем, вначале все представлялось относительно безопасным. А вчера, когда на Тасю напали в саду, Алексей сразу понял: схема дала сбой, что-то идет не так. Никакой это не алкоголик из местной деревни. Это они .

Конечно, Крапивин меры сразу предпринял. По-хорошему, следовало уезжать оттуда немедленно, однако он слишком устал, чтобы вести машину всю ночь. После ужина Алексей попросил хозяйку приказать одной собаке охранять коттедж – и всю ночь улавливал, как огромный пес бродит вокруг домика. Не бог весть какая защита. Алексей дремал вполглаза и был готов, что за ним придут. К счастью, этого не случилось.

Он не думал, что они настолько наглы. Значит, игра идет всерьез – и не совсем по тем правилам, что ему были озвучены. Что ж, он тоже умеет серьезно поиграть. Не мальчик.

Расплатившись за бензин, Алексей подумал минуту и вышел с заправки через запасной вход так, чтоб сидевшая в машине Тася не могла его видеть. Достал телефон, набрал номер и, когда ответили, заговорил без приветствия:

– Что ж ты, Гриша, творишь, а?

– О как! – весело откликнулся собеседник, и Алексей, как наяву, увидел его белозубую улыбку и буйные кудри. – Кто мне звонит! Чего звонишь, Лешка? Ты ехать должен.

– Дуболомы твои, – сказал Алексей спокойно, – полезли не в свое дело.

– Леха, так ты их вынудил. – Голос сделался вкрадчивым. – Маячок снял – зачем? Да не просто снял, а к жопе какого-то дачника прицепил, и мои за ним тащились, пока этот тарантас с морковкой не увидели. Конечно, ребята расстроились. Как мы с тобой договаривались? Тихо, мирно, под наблюдением.

– Так это ты, Гриша, не хочешь тихо-мирно. Я-то еду себе и еду, а меня бить пытаются и женщину пугают. Это тебе красивой жизни захотелось? Кинуть хочешь, да не меня, а…

– Что бы ты понимал в красивой жизни! – с чувством перебил его собеседник. – Я уже знаю, что ты мне сейчас наболтаешь. Так вот молчи и слушай. Я свое возьму. А если вздумаешь кому-то еще сказать, или позвонить, или начальство наше с тобою предупредить, так знай – не поверят тебе. Ты кто? Салага, новичок. То ли дело я, я в деле давненько. Скажу, что ты всех кинуть хочешь, и капец тебе, Леха. Все понял, хороший ты мой?