Олеандр Олеандров - Дневник Квятика – 1

Вдруг резко начинают помогать семье поэта те, кто раньше отворачивался.

А все те кто смеялся над ним при жизни- начинают прославлять и гордиться что знали его.

Даже француз – впоследствии не раз хвастался тем что случилось с ним.

И его можно понять – кто бы помнил его – если бы не дуэль с нищим поэтом?

Который потом, вдруг оказался гениальным…

Случайно ли?

Стоит ли удивляться, что путь – как оказаться в истории не сильно перетруждаясь – запомнился человечеству.

И пошла плеяда убийств знаменитостей, лишь что-бы его имя оказалось рядом…

Но это уже, как говорится – совсем другая история.

Я получил его на базаре.

Мне нравилось продавать на улице. Во первых – свежий воздух. Во вторых – не скучно. В третьих – каждый день был не похож на предыдущие.

То милиция заберет – за торговлю в неположенном месте.

То базарная охрана окружает – А что это у тебя в руках? Не бомба ли? Может директора базара поджидаешь?…

Иногда ко мне подходили валютные менялы – Не снимаешь ли ты нас на камеру, браток?

– Нет – Отвечал я – Это у меня магнитофон, с радио. Китайский.

На лицах у всех была улыбка, а взгляд колючий.

Я включал музыку, и все отходили.

Самые классные, были девушки-менялы. Красивые, стройные, только голоса хриплые, грубые.

Я часто фантазировал какие они в постели.

Пытался даже пригласить парочку из них к себе на кофе, но они только смеялись.

Кажется, я не возбуждал их.

Как и мой магнитофон.

Я собрал его из запчастей. Благо, поломанной аппаратуры – было вокруг много.

Я все время что-то чинил и продавал.

Когда трахнуть девушек-менял не получилось, я сосредоточился на покупателях. Самые щедрые, были приезжие из села. Они с восторгом рассматривали мои радио и магнитофоны. Охали и ахали.

Но иногда и они что-то замечали… спрашивали – почему дыра сбоку?

Потертый корпус?

После этого, их лоб морщился в догадке – Уж не из мусорного бака я достал его?

– Да что Вы!!! – Делаю удивленные глаза. Взахлеб уверяя что это вентиляционное отверстие.

И показывал наклейку которую нарисовал фломастерами – Made in Japan.

Потом я научился заклеивать дыры – этикетками от жвачек.

Самые глупые – были девушки из села.

Но и самые красивые – тоже.

Они волновали мою кровь… заставляли краснеть…

Они замечали это, им даже нравилось.

Я мог продать им любой товар, пялясь на груди, или ноги.

Они улыбались и покупали – не особо торгуясь.

Но вскоре, местные магазины заполонила дешевая китайская аппаратура, и у меня перестали покупать.

День за днем я стоял на базаре, под дождем и солнцем, люди проходили мимо, и мне оставалось только с тоской думать, что мне делать дальше.

Но однажды, ко мне подошел покупатель, совсем не похожий на других.

Мужичок среднего роста, с конопатым лицом, за руку – он держал малыша лет 7-ми, с умными глазами.

– Вот видишь – Сказал он малышу – Человек пытается честно заработать, а не красть или грабить.

Они оба смотрели на меня, и я не мог понять какое мне скорчить лицо.

Наконец, решил приветливо подмигнуть малышу но мой правый глаз лишь нервно дернулся.

Впрочем, парочке что стояла рядом – это понравилось.

– Бедный, несчастный человек – Сказал папаша малышу. И на их лицах появилась загадочная улыбка.

– Мы с сыном решили дать тебе один доллар…

Я делаю удивленное лицо.

– Просто так, за то что ты хочешь быть честным человеком в любой ситуации.

Я остолбеваю.

– Да – да. Мой сынок просто хочет сделать тебя счастливым сегодня – дарит тебе деньги…

Наконец прихожу в себя… – кажется папаша воспитывает малыша. Вот теперь я знаю как надо реагировать – делаю сияющее от счастья лицо.

Конопатый вынимает доллар – дает малышу. А тот – протягивает его мне.

Пытаюсь выжать слезу благодарности на лице – вижу что конопатый одобрительно кивает – Выжимай.

Спектакль перед малышом продолжается.

Они смотрят на меня.

Пауза.затягивается.

Наконец из моего правого глаза выкатывается скупая мужская слеза (благо ветер как раз подул с правой стороны), и я с самым счастливым выражение на лице – беру протянутый малышом доллар.

– Спасибо – Шепчу как можно чувственнее. Что-бы воспитательный процесс малыша был на высоте.

Его папаша удовлетворенно кивает мне – Бери! Он твой!

Их фигуры начинают удалятся и я убираю улыбку с лица. На смену приходит недоуменное выражение – Что это было?

Или я плохо знаю людей, или мир меняется?

Как вдруг, конопатый возвращается, уже один.

– Слушай, спасибо что подыграл, но доллар, сам знаешь… вернуть бы надо…

– Да – да, конечно.. – Растерянно бормочу – Поигрались в добро и хватит!

Мир снова стал прежним. Мне даже лучше в таком жить. В нем все понятно и просто.

– Ну и как? Твоему малому понравилось делать добро? – Протягиваю доллар ему обратно.

– Еще как!

Конопатый забирает обратно свой доллар,

Я вдруг вижу что малый стоит в метрах двадцати – наблюдает за мной и своим папашей.

То перехватывает мой взгляд, поясняет – Я сказал ему что хочу подарить тебе еще один доллар.

Ха – ха!

Он хохотнул прижимая ладонь ко рту, что-бы малый не видел.

Улыбнулся и я тоже.

– Я ему сейчас мороженое куплю – Ласково улыбается он.

И возвращается к мальцу.

Я смотрю ему вслед.

На пол дороге он вдруг останавливается, как бы в раздумье. Шарит рукой в кармане. Достает мелочь, пересчитывает.

Понимаю – он хочет дать мне…

Только не знаю – брать ли мне снова.

Он действительно снова возвращается ко мне… теперь уже говорит смущенно:

– Слушай, я тут подумал, неплохо бы купить малышу еще карамели, но мне не хватает… может добавишь со своих? Тебе тут наверное и так дают на халяву… а малышу – будет радость.

От подобной наглости меня вдруг заклинило.

– Да пошел ты нах вместе со своим малышом, добродетель!

Тот, в ответ – оторопел. Затем шипит мне что я жалкий бомж… – сам иди нах отсюда!

Мы начинаем толкать друг друга.

Мое радио летит куда-то в сторону, разбивается об асфальт.

Одной дырой будет больше в корпусе!

Но я не уступаю – дергаю за край его пиджака – слышится звук рваной материи..

– А-а-а! – Орет тот и согнувшись пытается ударить меня головой в грудь.

Но я успеваю отскочить…

Еще и пнуть ногой…

Тот – меня в ответ… но промахивается – я вертлявый… но он все-таки ухватил меня. В обнимку повалились на землю, но я вскочил первый…

Лишь малыш, с понимающими глазами, который хотел научится делать добро – долго смотрел как я копал его папашу на мостовой. На пустынной вечерней улице. Под каплями осеннего холодного дождя.

Наверное он получил все-таки сегодня – важный урок.