Наталья Литтера - Встретимся на Арбате

В телефоне привычно ждало сообщение: «Доброе утро, соня. У тебя сегодня выставка. Ты готова?»

Она так же привычно ответила: «Привет, зануда. Все собрано с вечера! Содержимое рюкзака проверять будешь или поверишь на слово?»

Все как всегда и не так одновременно. Юля взяла с собой проекты, думая развесить акварели, украсить ими пространство, но сейчас, вынув папку и начав ее листать, поняла – не станет этого делать. Здесь собраны его фантазии, его мечты, его вдохновение. Они не годятся для развешивания на всеобщее обозрение, как белье перед окнами в старых итальянских фильмах. Слишком личное для демонстрации публике, которой это неинтересно. Слишком серьезное, чтобы быть всего лишь элементом декора не самого привлекательного павильона.

Частичка Игоря, которой он вчера поделился. Юля закрыла папку и убрала ее обратно в рюкзак.

– Так, я пришла, теперь твоя очередь обедать. – Лена села рядом, держа в руках бумажный стаканчик с кофе. – Рассказываю, идешь направо до самого конца, никуда не сворачивая. Там несколько точек, где можно вполне бюджетно перекусить. Пицца, сэндвичи, салаты.

– Поняла. – Юля поднялась со своего места.

Пока она шла направо до самого конца, то в центре, около большого представительного павильона с макетами новых спальных районов, увидела небольшой, но не менее красивый павильон. Архитектурное бюро. И рядом – объявление о конкурсе для всех желающих дерзнуть.

Что-то неоформившееся и смутное мелькнуло в ее голове. Юля сама не могла сообразить, что именно, но поняла, что на обратном пути обязательно туда завернет.

Она была пунктуальна и вошла в ресторан ровно в два. Виктору Викторовичу все было прекрасно видно со своего места. Метрдотель, предупрежденный заранее, подвел гостью к столику, и Новиков поднялся ее поприветствовать.

– Здравствуйте, Вера Дмитриевна.

Он впервые видел ее так близко, и сейчас эта женщина казалась Виктору Викторовичу прекраснее, чем он ее запомнил. Ухоженное, но нетронутое операциями лицо, легкий макияж, степенность в манерах, элегантность в сочетании одежды – темно-синего платья и тонкого бежевого кардигана. И еще хорошо поставленный голос.

– Добрый день, Виктор Викторович, вы знаете и номер моего телефона, и имя.

– Профессия, – улыбнулся он.

Подошел официант, принес меню. От своей папки гостья отказалась.

– Я только кофе, – сказала она.

– Но, может быть, посмотрите, здесь прекрасный выбор, – начал говорить Новиков, однако она была непреклонна.

– Не сомневаюсь, но кофе будет вполне достаточно.

После этого Вера Дмитриевна посмотрела на официанта и сделала заказ:

– Американо, пожалуйста.

– И мне, – проговорил Виктор Викторович.

Официант удалился.

– Итак, я вас слушаю.

Она держала спину прямо и слегка поправила волосы, выбившиеся из прически, – непослушные природные кудри. Новиков вспомнил такие же у парня в книжном.

– В первую очередь я хотел бы вернуть вам это. – Он вынул из кармана пиджака клетчатый чехол от зонтика.

– Спасибо, – поблагодарила Вера Дмитриевна и слегка улыбнулась.

Эта едва заметная улыбка преобразила ее лицо, сделав его мягче.

«Почему модно гнаться за молодыми? – подумал Новиков. – Может, это просто погоня за собственной молодостью, которая давно прошла, но не хочется в том признаваться?»

– Вера Дмитриевна, мы с вами в некотором роде коллеги. Я – редактор журнала, вы – корректор, оба связаны с издательскими делами.

– Вы собираетесь мне сделать деловое предложение? – Снова в ее голосе проскользнула ирония, та самая, которую он отчетливо услышал во время вчерашнего телефонного разговора.

– Ну что вы, – улыбнулся Новиков, – я пытаюсь начать разговор.

– Вы много обо мне знаете.

– Профессия, – снова аргументировал он.

– Что еще знаете? Мне просто интересно.

Она вела себя свободно, не переменилась ни в позе, ни в лице, но Виктор Викторович все же почувствовал, что вышел на скользкую дорожку, поэтому стал тщательно подбирать слова.

– Не много, поверьте. Вы вдова, работаете корректором. У вас два сына, со старшим мы, кстати, хорошо знакомы и плодотворно сотрудничаем.

Последнее предложение должно было расположить к нему гостью, вызвать чуть больше доверия.

Официант принес кофе.

– Насколько плодотворно? – поинтересовалась Вера Дмитриевна, положив в чашку кусочек сахара и начав помешивать кофе маленькой ложкой.

– Он наш постоянный рекламодатель, кроме этого, в ближайшем будущем мы собираемся сотрудничать немного в другой сфере.

Она кивнула головой и сделала глоток.

– Но если честно, – продолжил Новиков, – мне больше хотелось бы узнать о вас.

Вера Дмитриевна сделала еще один глоток и поставила чашку на блюдце.

– Знаете, – сказала она, – не в моих правилах ходить на встречи с незнакомыми мужчинами. Я согласилась по трем причинам. Первая – хотелось все же вернуть чехол, зонтик любимый, подарок сына, и я немного расстроилась, когда поняла, что потеряла деталь.

Подарок какого именно сына – старшего или младшего, Вера Дмитриевна не уточнила.

Женский голос звучал так четко и ясно, что Новиков невольно вспомнил свою последнюю встречу со Свиридовым в гостинице, его немного отрывистую речь, но при этом четко сформулированные фразы. Тогда казалось, что сын совсем не похож на мать. Сейчас Новиков понял, что ошибся. Похож, очень. Просто не внешне. А вот этой манерой разговора: самая суть, без долгих вступлений. И внутренним стержнем. Раньше Виктор Викторович всегда его чувствовал в Свиридове, сейчас – ясно увидел в женщине напротив, спокойной и уверенной. Они были очень похожи – мать и сын.

– Еще я хотела сказать, что у вас ничего не получится.

– Что именно?

– Ну, вот это все. – Она обвела взглядом стол, кофейные чашки. – Можно было, конечно, сказать по телефону, но я почему-то решила лично. Романа не будет.

– Вы очень прямолинейны.

Его кофе стоял нетронутый.

– Просто не считаю нужным дарить напрасную иллюзию.

– Почему? – Новиков слегка наклонился вперед. – Вы сразу лишаете человека надежды на дальнейшее общение, даже не узнав его.

– В этом нет необходимости. – Она сделала аккуратный глоток. – Дело не в вас, а во мне. Приятельские отношения вас вряд ли удовлетворят, ведь так?

Он молчал. Она улыбнулась.

– Вот видите. А большее я предложить не могу.

– Ваше сердце занято?

– Да.

Новиков помолчал некоторое время, а потом все же взял в руки свою чашку и сделал глоток почти остывшего кофе. В общем-то, это было закономерно. С чего он взял, что такая женщина одинока?

– Это второе, – сказал он. – А третье?

– Третье… третье, скорее просьба внимательнее относиться к тем новостям, которые позволяет себе публиковать ваше интернет-издание. – Она невозмутимо допивала свой кофе. – У моего сына прекрасная семья, замечательная жена, ребенок. Вы – главный редактор, Александр, по вашим же собственным словам, постоянный партнер. Так почему же вы позволили писать о нем сплетни?