Наталья Литтера - Встретимся на Арбате

Он устал.

– Полетишь со мной в Грецию? – прервал рассказ Лары.

– Конечно, – без раздумий ответила она.

В конце марта Лара открыла свою третью «Цветочную историю». Сейчас шли мероприятия, приуроченные к этому событию: скидки, бесплатные доставки, подарки, лотереи. Александр знал, что это не лучшее время для поездки, но она согласилась.

Они оба понимали, что будут видеться только по утрам и вечерам, что, пока он будет пропадать с работой до вечера, она окажется предоставлена сама себе. Но совместный завтрак и совместный ужин, и ночь в обнимку на одной постели – этого порой достаточно, чтобы знать: все в твоей жизни правильно. Все в твоей жизни хорошо.

– Снегопад не прекращается, но, кажется, объявляют посадку.

– А у нас дождь, представляешь? Вся Москва сегодня в лужах, и на деревьях набухшие почки. Ты прилетишь из зимы в весну.

– Я прилечу к тебе.

– Прилетай. – Она помолчала, а потом продолжила: – Знаешь, мне сегодня впервые в жизни доставили цветы на дом. Обычно организацией подобных вещей занимаюсь я… Так непривычно.

– Все когда-то бывает в первый раз.

– Да. – Она едва слышно вздохнула. – Я люблю тебя. Не опоздай на посадку.

У них сегодня годовщина свадьбы. И впервые за совместные годы Лара в этот день одна. Все когда-то бывает в первый раз.

Свиридов шел на посадку, устраивался в кресле, пил предложенный сок и думал о том, что скоро будет дома. Вспоминал, как встречал Лару в аэропорту, когда она впервые прилетела к нему из Питера. Прилетела, чтобы остаться. Это было летом. Лара стремительно вышла в зал для ожидающих, катя за собой маленький чемодан на колесиках. Затем остановилась и оглянулась по сторонам. Джинсы, рубашка, поднятые на лоб солнечные очки.

Он некоторое время наблюдал, а потом подошел и сказал:

– Привет.

– Привет. – Лара посмотрела на него и улыбнулась. – Что у вас тут в Москве особенного?

– Я.

Старший пилот приветствовал пассажиров, стюардессы продемонстрировали спасательное оборудование, попросили всех пристегнуть ремни, и самолет начал разгоняться по взлетной полосе.

Свиридов вспоминал последний год, трудный, важный. Он не любил копаться в прошлом, он жил настоящим и будущим, но и забывать не хотел ничего. Потому что прошедшее наглядно показало, как на самом деле хрупко счастье, как легко его потерять и как важно об этом помнить. Чтобы не повторять ошибок.

Тогда, много лет назад, когда Лара только прилетела в Москву, они оба не представляли, как сложится их жизнь, что ждет впереди и с чем придется столкнуться.

Он помнил ожидание Кати, они знали, что будет девочка. И эта девочка активно выбивала крошечной пяткой шифры, устанавливая связь с внешним миром. Большой живот Лары ходил ходуном, а ребенок в нем получил прозвище «радистка Кэт». Так что, когда дочка появилась на свет, проблем с именем не было.

На третью годовщину свадьбы Александр впервые подарил Ларе фиалки. Принес маленький букетик, перевитый лентой, как в старых черно-белых фильмах, и вручил.

– Ой, – она не ожидала, – настоящие пармские фиалки.

Подняла свои лучистые глаза, и Свиридов понял, что не ошибся.

Лара не смогла найти подходящей по размеру вазы, поэтому букет поставила в стакан. Она старалась держаться невозмутимо и вести себя как обычно, но ничего не получалось – улыбка сразу же появлялась на лице, лишь только Лара поворачивалась к цветам.

– Скажи, почему фиалки? – Она все-таки не выдержала и задала интересовавший ее вопрос.

– Трудно дарить цветы хозяйке цветочного магазина, – прозвучал задумчивый ответ. – Купишь у конкурентов – обидишь, закажешь в магазине жены – вообще глупость получится: будет собирать букет для самой себя. Пришлось серьезно поразмышлять над этим вопросом.

– Да, тяжелая у тебя жизнь, – согласилась Лара.

– Ты даже не подозреваешь, насколько.

С тех пор Александр всегда на годовщину свадьбы приносил ей фиалки. А Лара их ждала. Весенние цветы в весенний день, когда солнце уже светит по-особенному ярко, в воздухе разлита свежесть и весь город живет ожиданием мая.

Свиридов приехал домой поздней ночью, открыл дверь квартиры и шагнул в темный коридор. Все спали. Даже Лара, к которой наконец стал возвращаться нормальный сон. Александр понимал, что его жена пережила сильнейший психологический стресс и его последствия быстро не исчезнут.

Но все налаживалось. Они сумели вернуть утраченное и стали еще ближе друг другу. Еще роднее.

На кухне на обеденном столе в маленькой фарфоровой вазе благоухали фиалки. Рядом лежали три билета в театр на спектакль для детей и взрослых «Конек-горбунок», а также записка: «Дом, милый дом».

И он еще удивлялся, в кого у них такая идейная дочь.

На плите ждал готовый ужин, но есть Свиридов не хотел. Он хотел спать.

В Тюмени сейчас половина пятого утра. В Москве – половина третьего ночи.

Когда он проснулся утром, комната казалась затопленной светом. Часы показывали десять ноль пять, Свиридов почувствовал себя выспавшимся и отдохнувшим. Рядом на кровати сидел Рик и внимательно глядел на него своими синими глазами.

– Привет, экстремал. Мы здесь с тобой одни?

Оказалось, что нет. Катя вместе с няней уже уехали на занятия, а Лара была дома. Она стояла у окна, смотрела на свой тополь и пила кофе.

– Привет, – сказал Александр.

Лара обернулась и ответила с улыбкой:

– Привет.

Он некоторое время молчал, любуясь женой, ее мягкой улыбкой и едва заметной складочкой между бровями, а потом спросил:

– Что у вас тут в Москве особенного?

– Я.

Здесь и далее перевод с итальянского М. А. Осоргина.

Мобильный стенд, используемый для оформления зоны, находящейся позади участников мероприятия, в качестве фона для фотосессии.

Б. Окуджава.

Ю. Визбор.

Елена Пятакова.

Она же.

Карло Гоцци. Принцесса Турандот.

Там же.

Там же.

« Хрустальная Турандот» – театральная премия, учрежденная в 1991 году продюсером и режиссером Борисом Беленьким. Это первая негосударственная, независимая творческая награда в новой России, которая была задумана как независимая награда зрителей.

Елена Пятакова.

Евгений Симонов – советский российский театральный режиссер, театральный педагог, драматург, народный артист СССР. Стихотворение посвящено Юлии Борисовой.

Он же.

Наталия Беда. Последняя строчка изменена.

Александр Городницкий.