Татьяна Иванова - Аномалия [СИ]

— И как я тут смотрюсь? — доверчиво спросила Саша, изо всех сил стараясь ему не улыбаться.

— Прости, ужасно, — он внезапно сделал подсечку ей под колени и сильным толчком в плечо пихнул в нужном направлении.

И только потом его сообразительную голову посетила мысль о том, что же он будет делать, если девушка сейчас попросту упадет? Как он дальше с ней общаться-то будет?

Но она не упала. На самом деле исчезла из глаз. Егор решил, что и из пространственной аномалии тоже. Эксперимент окончился удачно.

Он постоял немного, ощущая неожиданную опустошенность в душе, опустил голову и побрел дальше по траектории луча. Его-то вытолкнуть отсюда было некому. Скоро трупики, отмечающие путь, закончились, и стало непонятно, куда идти дальше. Парень оглянулся. Вечерело. Он остался в ловушке один. Как-то сразу стало тоскливо и неуютно без Саши, без ее улыбок и животворящего смеха. И без надежды послушать вечером, как она поет. А ведь они даже не успели обменяться адресами и телефонами. И как он теперь ее найдет? Он же совсем не помнит адреса, по которому приехала скорая помощь в квартиру ее родителей лет семь назад. Искать Максимыча? Поднимать старые архивы?

Егор уныло побрел обратно на полянку с избушкой. И, когда он уже подходил к домику, его посетила очередная шикарная идея. Саша, ведь, мечтала увидеть танцующих журавлей, и окно в избушке их ей и показало. А если он откроет это окошко с мыслью, увидеть именно свою спутницу — певунью, что покажет странное окно?

Увлекшись заманчивой идеей, Егор быстро заскочил в избенку, плотно закрыл не полностью затворенные ставни, а затем с мыслями о Саше снова открыл окно.

В оконном проеме ничего не было. То есть, совсем ничего, ни цвета, ни формы, ни даже пустоты. Несколько секунд Егор таращился на это безобразие, потом у него закружилась голова, он зажмурился. Закрыл окно не глядя, шестым чувством уловив, что на этот раз эксперимент окончился провалом. Избушка лесорубов была важным неизвестным фактором в той ловушке, куда он угодил. Подавляя тревогу и вползающую в душу леденящую жуть, парень выскочил на порог. Сразу же глаз отметил невысоко парившего коршуна, ломано упавшего вниз. Когда Егор уже метнулся к машине, с сосны, стоявшей на краю поляны, замертво рухнул вниз дятел. Парень заскочил в свой внедорожник, понадеявшись на то, что металл хоть как-то защитит его от смертоносного излучения. И, теряя сознание, понял, что надежда оказалась ошибочной, корпус джипа защитить его не смог.

Позже, гораздо позже, не в силах окончательно вынырнуть из полуобморочного состояния, Егор понял, что в джипе рядом с ним оказалась Саша. Села рядом, взяла его под руку и крепко прижалась.

— Ты был такой нереально крутой, — тихо сказала она и рассмеялась, — мне было неловко сказать тебе, что в первый раз я попала в эту аномалию года два назад. И с тех пор я несколько раз сюда приходила, посмотреть на танцующих журавлей. На настоящей полянке журавли не подпускают человека так близко, как видно в окошке. Понимаешь?

Егор дернулся мысленно, но тело его не слушалось. Он не мог издать ни звука.

— Ты не понял, — продолжала Саша, все так же ласково прижимаясь к нему, — что именно избушка подстраивает аномалию под человека, который в нее попал. Почему ты так уверен, что космос воздействует на человека только лучами? Как видишь, все сложнее. Я думаю, что простых геомагнитных аномалий на Земле пруд пруди, а чтобы еще и с избушкой лесорубов, измененной для встречи разумного существа, таких немного. Как только ты открыл окно, началась подгонка контура аномалии под тебя. И на границе меняющегося пространственного как бы кармана начали гибнуть живые существа. Это не луч, я же тебе говорила…

Егор еще раз дернулся и усилием воли окончательно пришел в себя. Обрадовался. Действительно в машине сидела, прижавшись к нему, Саша. Он высвободил руку и потянулся включить свет в салоне. Было уже совсем темно.

— Зато теперь ты сможешь отсюда свободно выйти, — сказала Саша еле слышно. — И выйти, и выехать, я думаю, сможешь.

Егор включил свет в салоне, мазнул взглядом по зеркальцу впереди, поворачиваясь, чтобы обнять девушку. И вдруг резко повернул голову обратно, чтобы пристально вглядеться в зеркало.

Глаза у него были совершенно черными.