Алексей Иванов - Еврей в хорошем смысле этого слова

Иллюстратор Марк Райхинштейн

© Алексей Иванов, 2019

© Марк Райхинштейн, иллюстрации, 2019

ISBN 978-5-4496-3644-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

– Слыхали? Рабинович-то, оказывается, еврей!

– Что, занял денег и не отдает?

– Да нет, в хорошем смысле слова…

Не завидуй другу, если друг богаче,

Если он красивей, если он умней.

Пусть его достатки, пусть его удачи

У твоих сандалий не сотрут ремней.

Эта книга появилась на свет благодаря двум достойным джентльменам. Первый их них – мой школьный друг и один из героев данного произведения. Со вторым я познакомился уже в более зрелом возрасте, он тоже очень приличный и неглупый человек, успешный бизнесмен, знает в совершенстве английский язык, а иногда даже албанский. Так получилось, что за бокалом вина я обмолвился им о своей мечте написать книгу. Совершенно неожиданно эта идея их обоих глубоко взволновала (остаётся только догадываться, что стало этому причиной: алкогольные пары или любовь к литературе).

И вот, после того, как они достаточно настойчиво и убедительно предложили свою помощь в этом проекте, мне, как юноше Сантьяго из «Алхимика», стали везде видеться «знаки». По телевизору мне стали попадаться фильмы, в которых главные герои занимаются писательством. Например, «Малавита», где Де Ниро в роли бывшего мафиози, скрываясь от бывших сообщников, начинает писать роман. Дальше в телевизоре натыкаюсь на лекцию Дмитрия Быкова «Писатель и блог: перспективы» – опять «знак». Ну, и в довершение всего одна хорошая знакомая написала и выпустила книгу про туризм, правда, не художественную, а скорее информационно-познавательную. В общем, по совокупности всех этих событий я решил, что «сикомор, выросший на месте ризницы в разрушенной церкви» уже предо мной, и начал работу. (Кстати, магия дебютов в годы возраста с двумя одинаковыми цифрами имеет место быть в моей жизни: в 55 я начал писать книгу, в 44 зарегистрировался как индивидуальный предприниматель, в 33 впервые сел за руль, в 22 вышел на свою первую работу, в 11 лет я первый раз занялся… ну, это не так интересно.)

Надо сказать, это был очень непростой период. Во-первых, в силу того, что писательский труд – это всё-таки не мой привычный modusoperandi (в переводе с латыни «образ действий»). Я человек дела, и, после того как цель поставлена, план её достижения разработан, сроки и ресурсы определены, я обычно начинаю достаточно активно проводить какие-то мероприятия, совещания, встречаться с людьми и так далее. Здесь же я был один, передо мной лист бумаги, карандаш, клавиатура ноутбука… и всё. Никаких тебе встреч, командной работы, мозговых штурмов – только ты. Нет, конечно, план книги тоже был составлен, заметки-наброски сделаны, и процесс, что называется, пошёл.

Но через какое-то время появился другой «айсберг», о который чуть не разбился мой литературный корабль – это творческий ступор. Спустя энное количество дней идеи подиссякли, писать стало очень тяжело. В пору было, как герою Николсона в фильме «Сияние», набивать одну фразу: All work and no play makes Jack a dull boy (нескончаемая работа без отдыха и развлечения делает Джека скучным малым). Однако очень уж не хотелось становиться этим «скучным малым», тем более что английское словосочетание dull boy сильно похоже на нашего «долбоёба», а им-то точно не хотелось быть. Пришлось немного изменить подход – поскольку повесть фактически автобиографична, я стал в общении с друзьями наводить их на разговоры об описываемых событиях, вытаскивать детали, иногда проговаривать фрагменты текста, проверяя реакцию.

В итоге спустя несколько месяцев трудов, сомнений, мучений и бессонных ночей рукопись была готова. Она перед вами. Читайте и, как говорится, не судите строго. Удачи Вам и хорошего времяпрепровождения.

Мы познакомились много лет назад 1 сентября, когда учились в 9 классе. Тогда начало учебного года еще не называли торжественно Днем знаний и не устраивали всяких разных открытых уроков и прочих показательных мероприятий. А потому мы просто сидели в нашем классном кабинете математики, пялились на девчонок, которые сильно похорошели за лето, бухтели между собой и предвкушали, как через час мы по-взрослому отметим это знаменательное событие, распив бутылку какого-нибудь «плодово-выгодного».

В это время дверь в кабинет отворилась, и в класс вошла наша завуч по фамилии Абель. Если кто не помнит, то такая же фамилия была у советского разведчика, который делал небольшое предисловие к фильму «Мёртвый сезон» про, собственно, наших разведчиков и их шпионов. Так вот, даже если бы я не смотрел этот фильм, я всё равно был бы уверен, что она, то есть завуч, параллельно работала в разведке или в крайнем случае в контрразведке, поскольку знала она всегда всё и обо всех. Ну а вслед за ней в помещении появился Сёма (тогда мы, конечно, ещё не знали, что это именно Сёма). Точнее было бы сказать, что сначала появился его роскошный нос и уж затем через пару секунд сам его обладатель. Завуч представила его, после чего он с лёгким прищуром оглядел класс, типа выбирая куда сесть, и не одно девичье сердце дрогнуло от этого взгляда, потому что Сёма был дьявольски красив.

Едва прозвенел звонок, я со товарищи пошли знакомиться с новеньким.

– Алексей, – сказал я, протянув руку.

– Семён, – ответил он рукопожатием.

– Рубль есть? – спросил я.

– Есть, – ответствовал Сёма.

– Пить будешь?

– Буду.

С тех пор наши пути не расходились.

Сёма с детства был очень способный ребёнок и за это сильно не любил своих родителей. Ну как сильно? Ну не так уж сильно и не то чтобы не любил, а так – немного обижался за то, что они эти способности в нём разглядели и отдали его сначала в музыкальную школу, а потом ещё и в художественную студию. Из-за этого Сёма считал, что у него не было детства и в знак протеста в шестом классе практически одновременно начал курить, выпивать и вести половую жизнь. Если первые два факта легко проверялись и подтверждались, то в отношении третьего мы, а именно я и ещё два наших друга, о которых речь пойдёт чуть ниже, высказывали определённые сомнения.