Ольга Назарова - Пёс из породы хранителей и мамонт в цветочках. Книга третья

– Собак не едят! – уверенно заявила Тенька.

– Таких маленьких и глупеньких – запросто! – сорока склонила голову и посмотрела на неё одним круглым хитрым глазом. Потом повернула голову и рассмотрела Тень получше – вторым глазом. И уже успокоившись и окончательно определившись, заявила, – Точно едят! По крайней мере, я сейчас попробую!

Истошный визг Теньки, которая, будучи в шоке от такой мерзкой курицы, улепётывала со всех своих ног, сороку смутил, но только поначалу. Она легко взлетела и собиралась напасть на дичь сверху, и тут же оказалась в очень уязвимом положении сама, потому что, с одной стороны, объект охоты подхватил какой-то мальчишка, а на неё саму ринулся большущий пёс, летящий немыслимо огромными прыжками.

Сорока, лишившись половины своего хвоста, изрядной части самоуверенности, равно как и убеждения, что сороки собак едят, едва вырвалась и улетела на ближайшую березу, откуда начала осыпать своих противников отборной сорочьей руганью.

Тень колотилась так, что Лёха, так удачно возвращающийся с озера, едва её удерживал. В конце концов, он попросту запихал её за пазуху и шел навстречу дядьке, ведя велосипед за руль и утешая всхлипывающую Теньку.

– Урс полхвоста вырвал сороке, которая нашу Тень гоняла и чуть не заклевала! – доложил он. И объяснил: – Я ехал с озера, услышал, как щенок какой-то верещит, свернул сюда, а тут нашу Теньку обижают! Правда, если честно, Урс и сам отлично справился!

– Да где же я справился, если постыдно упустил это непослуху! Недоглядел и не унюхал! – расстраивался Урс.

– Я думала… Думала, что это куууурицаааа! – всхлипывала и длинно вздыхала маленькая и ещё такая глупенькая Тень.

– Сама ты курица!– печалился Урс, пока Павел звонил Алёне и рассказывал, что всё хорошо и щенка они нашли. – Из-за тебя хозяйка испугалась!

– Я не курица… Я цып… Цыплёнок! – скулила Тень.

– Ну, всё хорошо, что хорошо кончается! – резюмировала Матильда Романовна, оценив состояние невестки. – Алёна, бери эту животинку и иди её стирать. Заодно и сама успокоишься и ей слёзы смоешь, а то вон, вся мордаха залита! – Тень действительно умела плакать. Настоящие, солёные слёзы текут из глаз всякий раз, стоит ей только расстроиться всерьёз.

– Паш, иди, спасай шашлыки, а то там один Иван зашивается. Света, неси огурцы! Марин, давай мы с тобой выпьем валокординчику и пойдём праздновать. Повод-то роскошный!

– Давай, дорогая! Лёш, заложи ты ту щель доской и прижми кирпичами! У меня нервы не купленные, чтобы их так разбазаривать! – Марина с опытностью отличного стрелка, изловила мимопролетающую из окна Мышку, вручила её Бэку и велела отнести на второй этаж.

– Закроем её там, в комнате, раз делает вид, что слов не понимает! – решила она.

Беседка, в которой собрались люди, да не просто люди, а такие, которым друг с другом по-настоящему тепло и хорошо, напоминала какой-то сказочный шатёр. Фёдор приволок огромный противень с Любиными пирогами, сама Люба пришла с особо ценной наливкой, которая так отлично компоновалась с валокордином, что дамы развеселились окончательно! Лёха пристроил себе за ухо сорочьи полхвоста и дразнил Блэка, восхищенного таким креативным решением. Кася деликатно выпрашивала кусочки и делала это так активно, что даже почти забыла проверить в очередной раз тот самый куст, где появляются мыши на десерт…

Тень, уже полностью успокоенная и накормленная, лежала под полой Алёниной куртки, накинутой по случаю прохладного ветерка. Павел, Иван и Фёдор завели какой-то высокотехничный спор о преимуществах и недостатках дизельных двигателей, а Бэк их до смешного внимательно слушал, переводя взгляд с одного на другого и иногда наклоняя голову на бок, для лучшего понимания. А сама Алёна гладила Урса.

– Знаешь, как я рада, что мы вместе и у нас всё так спокойно?

– Знаю! Особенно после того, когда всё было караул как не спокойно! – фыркнула Света. – Кась, ты лопнешь! Вот серьёзно тебе говорю! Лопнешь!

– Неее, не бойся я растягиваюсь! Ну, дай ещё кусочек! – Кася умильно помахала лапками в воздухе.

– А ведь прошло-то всего пять месяцев с того момента, как ты Касю нашла, – вдруг сообразила Алёна.

– Да, я тоже сегодня вспоминала. Странное дело это время… То тянется как бесконечная серая бессмысленная резиновая лента, а то, так фррррр и полетело на тебя что-то такое яркое, и такое… живое что ли. И радостно и страшновато местами и слёзы и смех, и… – она оглянулась на Ивана. – И вот это тоже. Всё это… Поразительно просто!

Дамы, делающие вид, что увлеклись дегустацией наливки, понимающе улыбнулись друг другу. – А ведь хорошо ты за неё тогда помолилась, дорогая моя. Изо всех сил, и от всей души! Услышали тебя! – Матильда подняла крохотную рюмочку, и посмотрела сквозь неё на свет. – Девочка-то описывает не что иное, как жизнь. Такую, когда человек именно что живет, а не мечется в поисках престижа, лишних, и по большому счёту, не нужных огромных денег, крутости или прочих гремящих побрякушек. Настоящую.

Урс положил тяжеленую голову на колени хозяйки. Он слышал эти слова и прикрыл глаза, стараясь их запомнить, но они всё равно не удерживались в его голове. Люди так много говорят… Всё проще – ты любишь, и любят тебя. Этого вполне достаточно для настоящей жизни. Ну, по крайней мере, с точки зрения пса из породы хранителей!

Конец третьей книги.

Продолжение следует.