Лидия Сычёва - Мёд жизни [litres]

Кое-как найдя на задворках место для парковки («всё жалуются, что плохо живут, а машин за какие шиши накупили?» – ворчал Коля), супруги двинулись к торговым площадкам. Вообще Клавдия обычно оставляла мужа на месте, но нынче, видя его насупленный вид и чувствуя внутреннее кипение («ещё и правда уедет!»), Клавдия решила держать ситуацию под контролем, и завлекала Колю с собой, обещая покончить с делами быстро:

– Пошли, поможешь мне сумки нести! Оббежим все точки, и – домой, мне ещё коржи печь.

Народу клубилось видимо-невидимо. Люди хватали всё подряд, с запасом на выходные: от хурмы до мороженой рыбы, от раскормленных «синтетических» кур до конфет и мандаринов. Любой каприз – за ваши деньги! Главное лишнего не набрать, не поддаться ажиотажу.

И тут, надо же, Клавдия нос к носу столкнулась с супругами Кретовыми (Коля всегда шел от жены поодаль, такая у него тактика – не лезть на глаза). Встреча произошла у киоска «Весёлый бройлер», где все страждущие запасаются дешевой, якобы экологически чистой, курятиной.

– Маруся! Петя! Здравствуйте! С Наступающим! – вскричала Клава с искусственным одушевлением.

Клавдия уже несколько раз побывала за границей и там набралась цивилизованных манер – всегда излучать оптимизм, особенно в мимолетных встречах, которые ни к чему не обязывают. И сейчас Коля в очередной раз увидел европейский обычай в действии.

Кретовы дружно ответили Клаве на приветствие и тоже поздравили с Новым годом, но Коля сразу заметил, что вид у супругов погасший, опустошенный. У Пети – плечи опущены, дублёнка на нём висит, будто с чужого плеча – так исхудал. А Маруся (кстати, одноклассница Колина, они вместе десятилетку заканчивали) глазами туда-сюда зыркает, будто опасается чего. На голове сиреневый берет нахлобучен, скошенный на одну сторону.

«Прямо спецназ, а не баба», – ухмыльнулся про себя Коля, подходя к Кретовым и неспешно здороваясь. «Клавдия смотрится куда женственней», – и Коля в очередной раз похвалил себя за правильный жизненный выбор.

Местный этикет предполагал ещё несколько ходовых вопросов – перед тем, как разойтись.

– Ну как вы там? – завела привычную песню Маруся. – Как Сонечка ваша?

– Да ничего, – отвечала по накатанной Клавдия, лучезарно улыбаясь. – Уехала в Москву, квартиру купила, работа есть. Замуж не собирается, – тут Клавдия невольно дала слабину, голос её пошёл вниз – личная неустроенность дочери весьма и весьма её тревожила.

– Делать там нечего! – вдруг взвилась Маруся. – И, правильно, что не выходит!

– Маша, не надо, – попытался утихомирить её супруг. – Сколько можно, я тебя умоляю!

Курниковы недоумённо переглянулись. Своим правдивым ответом Клавдия явно задела нечто болезненное в бытии Кретовых.

– Да как же замуж не выходить?! – сказала Клава, чтобы заполнить паузу. – Охота нам с Колей внуков понянчить на старости лет. У Жени вашего кто-то родился?

Маруся аж побелела, губы у неё затряслись:

– Ты зачем такое говоришь?!

Видя перемену в лице собеседницы, Клава залепетала:

– Извини, я, может, чем-то тебя обидела?..

– Брешешь ведь, – с тяжелым сомнением выговорила Маруся. – Про Кретовых все знают! Все Кипряны, абсолютно.

– Понятия не имею! – вскричала Клава. – Коля, ты что-то слышал?

Курников отрицательно мотнул большой головой. Совесть его была абсолютно чиста – Коля питался только телевизионными новостями. Все кипрянские сплетни и склоки проходили мимо – не его уровень.

– Тогда я тебе расскажу!.. – с жаром выдохнула Маруся.

– Не надо, Маша, прошу, – попытался удержать её супруг. В голосе его было столько страдания, как будто он только что узнал про онкологический диагноз.

– Петя, отойди! – решительно сказала Маруся. – Тебе это слушать нельзя, и так сахар повышенный. Отойди в сторону, идите с Колей покурите возле ларька, я тебе разрешаю одну сигарету ради праздника. Видишь, люди вообще ничего не знают!.. Им могут про нас что-то нехорошее наплести. Сейчас, Клава, я тебе расскажу про этих курв! – И Маруся, решительно поправив съехавший на бок берет, сделала глубокий, как перед длительным нырком в воду, вдох. – Ты знаешь, откуда мы сейчас с Петей идём?

Клавдия, разумеется, не знала.

– Из суда! За колёса судились, за зимнюю резину!

– Авария, что ли, какая? Въехали в кого? – ужаснулась Клава. – А кто за рулём был?

– Ага, авария, – горько выговорила Маруся. – Вот ты подумай: в году двенадцать месяцев, а у нас уже семь судов со сватами прошло! Им деньги девать некуда, для них забава – нанимают адвоката, и – вперёд. А мы ходим оплёванные с ног до головы. Сначала они с нами за алименты судились, потом – за подарки, кто сколько надарил, видеосъемку свадьбы два заседания просматривали; потом они высудили, чтобы Женька дополнительно обеспечивал Лёлю, пока ребенку семь лет не исполнится. Якобы эта кобыла с дитём будет сидеть.

– Подожди, – до Клавдии стало доходить. – Так что, твои молодые развелись, что ли?! Такая свадьба богатая – на все Кипряны прогремела! Они ж в Краснодар уехали?

– Да, уехали! А мы в долги влезли страшные, чтобы купить им квартиру в «долине нищих», до сих пор из одного кредита в другой ныряем! Женя дежурства ночные брал, на любые подработки соглашался, чтобы соответствовать запросам их величеств. Тянулся, бедняга, из последних сил… Клава, – Маруся приблизилась к собеседнице вплотную и стала вещать пристально и тихо, глядя в глаза, как на сеансе гипноза, – ты прекрасно знаешь, мы – голодранцы, но мы – Женю девять лет учили! А они – дипломы за деньги покупали. Женя на одни пятерки и в школе шел, и в университете, и в аспирантуре! Ты же знаешь сыночка моего?..

Клавдия, смятая натиском собеседницы, испуганно кивнула. Женя действительно парень башковитый и видный. Лицом – в Марусю, а она в юности была красавица, и, кстати, всерьёз нацеливалась выйти замуж за её Колю («но он другую дуру нашёл», – самокритично оценивала Клавдия свой тогдашний жизненный выбор).

А на Женю – посмотреть и то радость: лицо – «кровь с молоком», глаза синие, кудри каштановые – хоть картину добра молодца с него пиши. А ста́тью он пошёл в Петю – стройный, широкоплечий. Куда там парень: один раз увидишь, три ночи сниться будет.

– Марусь, – доверительно спросила Клава, – ну а чего Женя выбрал эту Лёлю? Она ж страшная, как атомная война. Что он в ней нашёл?..

– Да они ему проходу не давали, эти Жовтиковы, – взвилась Маруся. – У нас же с ними дворы напротив. И всё их богатение у меня на глазах проходило. Когда автоколонну акционировали, сват хапнул экскаваторы и стал в аренду технику сдавать. Красота! Сиди, поплёвывай, деньги сами в руки идут. А Пете моему от автоколонны достались только радикулит и сахарный диабет!