Клара Паркс - Заклинательница пряжи [Как я связала свою судьбу] [litres]

Clara Parkes

THE YARN WHISPERER: MY UNEXPECTED LIFE IN KNITTING

Text Copyright © 2013 Clara Parkes

First published in the English language in 2013 by Abrams an imprint of Harry N. Abrams, Incorporated, New York

ORIGINAL ENGLISH TITLE: THE YARN WHISPERER: MY UNEXPECTED LIFE IN KNITTING

В оформлении переплета использована иллюстрация:

Shpadaruk Aleksei / Shutterstock.com

Используется по лицензии от Shutterstock.com

Во внутреннем оформлении использованы иллюстрации:

MiniDoodle / Shutterstock.com

Используется по лицензии от Shutterstock.com

© Парнюк Л.В., перевод на русский язык, 2019

© ООО «Издательство «Эксмо», 2019

Звание «рок-звезды вязания», присужденное газетой Bangor Daily News [1] Ежедневная утренняя газета, крупнейшая по тиражу газета штата. Издается в г. Бангоре, штат Мэн. Тираж – около 74 тыс. экз. Досл. перевод «Ежедневные новости Бангора». , сравнимо со званием «Лучший ресторан пакистанской кухни». Такая честь! Но это точно не поможет вам в последний момент получить свободный столик в ресторане Le Bernardin [2] Le Bernardin (транслит. «Ле Бернандин») – очень популярный и дорогой ресторан французской кухни в Нью-Йорке. или рыцарский орден из рук королевы. Да и вряд ли швейцары когда-либо станут распахивать двери перед знаменитыми вязальщицами. И все же после более чем десяти лет напряженной работы, упорства и усердия я вдруг с удивлением узнала, что именно так меня и называют. Повезло мне.

Ну и как же выглядит рок-звезда вязания, спросите вы. Для затравки – я сознательно проживаю в городке с населением в 910 человек, редко ложусь спать позже 10 вечера, а мой вариант погрома в гостиничном номере предполагает лишь похищение солонки и перечницы (дважды!) – хотя в свою защиту могу сказать, что я оставляю очень щедрые чаевые.

Я могу материться как сапожник, но при этом остаюсь отчаянно преданным другом и сделаю почти все от себя зависящее, чтобы никого не обидеть.

У меня не было «нормальной» работы вот уже двенадцать лет. Как же я скучаю по регулярным зачислениям денежек на карту и по оплачиваемому отпуску, и – божечки! – как мне не хватает шикарного страхового медицинского полиса.

С тех пор как я связала свою жизнь с пряжей, я прожила уже с десяток жизней. Временами захватывающих, иногда полных тревоги и поражений. На моем пути встречались потрясающие виды и перспективы, было и несколько крутых поворотов, кочек и ухабов, способных выбить из колеи. Мои внутренние подушки безопасности срабатывали не раз. Но дорога всегда вела меня вперед. Мне повезло, и я благодарна.

Ну и в заключение один простой факт: я люблю пряжу. Пряжа завораживала меня, сколько я себя помню. Когда я впервые попросила свою бабушку – маму моей мамы, которая сыграла значительную роль в моей вязальной жизни, – научить меня вязать, то, собственно, речь не шла о том, как связать что-то конкретное; я просто хотела знать, что вообще можно сделать с пряжей . Я знала, что в ней скрыта энергия, и, выполнив ряд простых действий собственными руками, я могу эту пряжу оживить. Мотки пряжи казались мне книгами на иностранном языке; и как же я хотела научиться их читать.

Некоторым вязание необходимо, чтобы почувствовать себя счастливыми. Они упорно сплетают нити в полотно, проходя метр за метром, как газонокосильщики, анализируя свои мысли и заботы в процессе вязания. Или вяжут одну вещь за другой – аккуратные завершенные шедевры. Я же совсем непоследовательна в вязании, мне больше интересен сам процесс путешествия, чем финальный пункт назначения. Но мне очень нужна пряжа. Для меня она – истинная сущность всего лучшего в вязании: возможность, открытая дорога, безграничный потенциал. Как земля, на которой мы трудимся, как еда, которую мы едим, пряжа дает жизнь.

Много лет назад, еще в Сан-Франциско, я работала редактором одного технического журнала, содержание которого на самом деле было мне совсем непонятно.

Я вернулась в вязание спустя годы, и это был долгожданный глоток свежего воздуха для моей затравленной души.Недалеко от своего офиса я обнаружила магазин пряжи; он стал для меня островком спасения в обеденный перерыв.

Мои запасы за неделю заметно разрослись – пряжа, спицы, разные инструменты, инструкции, книги. Много, много книг. Большинство из них были руководствами и сборниками узоров. Я хорошо запомнила одну книгу под названием «Вязание в Америке». Это был сборник вязаных моделей и узоров, и все они были слишком витиеватые и замысловатые для моих умений. Но что мне особенно нравилось в этой книге – это то, что она рассказывала о разных людях со всей страны, которые поняли, как заниматься тем, что они любят. Они зарабатывали на пряже, на разведении животных, на окраске шерсти, на создании дизайнов… их пути были разными, но пункт назначения одинаков. Я чувствовала родство с этими людьми, словно я наконец-то обрела свой народ.

Быстренько отмотаю несколько лет вперед. Я переехала в Мэн, подрабатывая внештатным сотрудником, все еще в технической сфере. Вместе с моим коллегой мы каким-то чудом открыли собственную редакцию. Первоначально мы собирались рассказывать о людях, которые нашли свой путь, о тех, кто живет в согласии со своими внутренними убеждениями, а не в противоречии с ними. Я – писатель.

Мой коллега нашпиговывал меня разными именами и историями, которые, как он считал, подходят для проекта. Человек, который оставил свою семью ради путешествия на паруснике вокруг света за один год. Еще один, который сделал целое состояние на инвестициях. Третий – автогонщик.

Я же открыла свою проверенную книгу «Вязание в Америке» и нашла в ней свои собственные истории. Я выбрала Маргрит Лорер и Альбрехта Пихлера [3] Margrit Lohrer, Albrecht Pichler. , основателей Morehouse Merino [4] Morehouse Merino (транслит. «Морехаус Мерино») – частная компания, торговая марка шерсти и пряжи. , которые, будучи успешными городскими жителями, умудрились создать полноценную параллельную жизнь в сельской местности к северу от Нью-Йорка. Я написала о них историю, столько позаимствовав из «Вязания в Америке», что практически балансировала на грани плагиата.

Сам процесс создания истории столь мне близкой – физический процесс прохождения слов сквозь мой разум, сквозь пальцы на клавиатуру, на экран и в конечном итоге на бумагу – заряжал меня энергией. Получилось так легко и так быстро, словно я наконец-то снова заговорила на родном языке, после того как многие годы пользовалась чужим. Я была дома.

Когда я поделилась историей со своим коллегой, вот что он ответил: «Ну я понял, что история тебе нравится. Но ты серьезно? Овечки?»