Анна Флёр - Охота на самцов

Людка была единственным ребенком в семье и всегда страдала от некоторой замкнутости родителей. Посетив сотни светских мероприятий, где они предлагали свои услуги и черпали вдохновение, ее родители, как и большинство творческих людей, возвращались опустошенными и уставшими. Людочка, как ни странно, сильно отличалась от них. Ей, наоборот, всегда хотелось буйствовать, она скакала по диванам, играя в Маугли, и ее глаза горели безумным огнем. Вступив в переходный возраст, она поняла, что родители устают от нее не меньше чем от работы, и обвиняла себя, их и весь мир в том, что ей так одиноко. Глаза медленно тускнели. Ее единственной отрадой был белый пушистый персидский кот Базилио. Он никогда не позволял хозяйке грустить, поскольку отличался сложным мужским характером, имел свои принципы, иногда преподносил плохо пахнущие сюрпризы, но все равно любил ее до глубины своей кошачьей души.

Мы с Людкой чем-то очень похожи. Наверное, нас всегда объединял жесткий и категоричный нрав, полная независимость от родителей (в моральном плане, разумеется) и тяга к приключениям. За всем этим скрывались тонкие и чувствительные девичьи души, которые открываются только самым близким людям, а именно родителям. Так получилось, что и ее, и мои родители никогда особо не вмешивались в нашу жизнь, публично гордясь тем, что они нам доверяют и не навязывают чужое мировосприятие. Когда одноклассников забирали из школы мамы, я дожидалась у дороги своего водителя; когда другие девочки щебетали о воскресных прогулках с родителями, я молча смотрела в окно.

Людка тоже очень страдала от одиночества. Она могла часами сидеть в своей комнате, пока ее мама выражала свои чувства на холсте, и перебирала наряды для Барби, которые тогда только появились и стоили баснословных денег. Иногда нам обеим казалось, что родители откупаются от нас; дают нам все, что положено, и считают, что долг перед своими детьми выполнили. Но на самом деле они зажимают сердце.

Так и мы: сидели в разных концах света, любуясь сумерками и появлением первых звезд на небе, и думали о том, что чего-то нашим душам не хватает. Со временем сложные подростковые чувства заслонили эти ощущения, и образовалась матерая агрессия. Таким образом, мы еще в школе стали заядлыми тусовщицами с деньгами на счетах, дорогими шмотками на холенных телах и бесстыдством в мозгах. Совсем скоро должен был начаться новый этап моей жизни, и я с нетерпением ожидала каких-нибудь изменений.

В то время мы часто ходили с Людкой в различные тусовочные места и всегда восхищались тем, как выглядят некоторые девушки. Сколько стиля и сексуальности в их нарядах, сколько часов потрачено на то, чтобы их гладкие, как шелк, ноги были такими идеально стройными! И до чего же отточены их движения при знакомстве с очередным симпатичным парнем. Нет, мы с Людкой не были обделены мужским вниманием, скорее наоборот, постоянно меняли парней и поэтому считали себя безумно опытными. Но что мне всегда нравилось в Людке, так это отсутствие чрезмерной гордыни и желание учиться у других.

В течение целого лета мы занимались фигурой, тусили, встречали московские рассветы в чужих постелях с очередными мальчиками и постоянно подыскивали себе компанию среди женского пола. Кстати, для того чтобы понять лесбийские чувства тоже. Но в основном это выглядело так:

— Привет, меня зовут Рита. А тебя?

— Наташа. Мы что, где-то уже виделись?

— Нет, просто мы с подругой хотим создать некий клуб по интересам, где можно будет научиться друг у друга разным методам флирта. Нам очень понравилось, как ты только что переглядывалась с тем мальчиком. И можешь не волноваться, мы нормальные гетеросексуальные девушки, просто со школьного возраста коллекционируем мужчин. Вот мой телефончик. Звони, если надумаешь.

— Э-э, спасибо. Я, если честно, впервые слышу о таком клубе по интересам. А вы где-то зарегистрированы?

— Ты что, кто же нас зарегистрирует? Ладно, ты думай. И можешь приходить не одна!

К концу лета нам очень мало удалось сделать. Просто к нашему коллективу прибавились еще две девчонки, хотя они пришли скорее из любопытства и ничему не могли нас научить. Поэтому их обучением занялись мы.

Наташа, с которой мы познакомились в «Ферсте», несмотря на модельную внешность, хрупкость и блестящие каштановые локоны, очень стеснялась каких-либо проявлений откровенного желания. Она идеально стреляла своими большими, добрыми зелеными глазами, но, когда дело доходило до раскрытия сексуальности, зажималась. И совершенно не важно, гладил ли ее по плечу статный шатен или покусывал ее ушко вылитый Мистер Мира, она жеманилась и выворачивалась. А какой мужчина станет добиваться женщины, которая то ли боится его, то ли брезгует. Так у нее и срывались с крючка почти пойманные коллекционные экземпляры. Причем Наташа обладала наивной нежностью, от которой все мужчины хотели бы иметь кусочек. В принципе, их можно понять: все желают заполучить лучик солнышка. Наташа долго не решалась нам позвонить и войти в состав нашей чрезвычайно маленькой группы из двух человек. Но потом, видимо, осознала, что членство в нашем клубе поможет ей справиться с комплексом недотроги, который получила, скорее всего, общаясь со своим первым парнем.

Поскольку мы с Людкой из довольно зажиточных семей, то всегда искали тех, кто мог идти с нами наравне, выпивать по два-три коктейля в дорогом клубе, при этом не отказывая себе в еженедельном маникюре и педикюре, кто мыл бы голову только в парикмахерских, что гарантировало ухоженный вид профессионально уложенных волос, и кто при всем этом мог бы дорого и стильно одеваться.

Наташа как раз подходила по всем параметрам. Ее родители жили в Красноярске, работали в нефтяном бизнесе и отправили дочь в Москву для получения элитного столичного образования в прославленный МГЮА, а также для того, чтобы их ребенок мог позволить себе яркую жизнь с каким-нибудь молодым, но уже чертовски богатым парнем. Целый год Наташа вливалась в московскую жизнь и забывала все, чему ее учили раньше репетиторы. На поступление она получила в подарок небольшую, но очень уютную двухкомнатную квартирку в пределах третьего кольца, где и стала делать безумный по замыслу и стоимости ремонт. Как раз на стадии завершения ремонта мы с ней и познакомились.

Дело было в двадцатых числах августа. Наташа ежемесячно получала суммы на свой счет. Правда, она немного приукрашивала, например, стоимость диванчика в гостиную, чтобы затем пойти и прикупить себе джинсы из новой коллекции Gucci. Стиль ее одежды мало отличался от принятой в московской тусовке униформы, ведь ей хотелось быть в большей степени москвичкой, чем мы. Что ж, вполне объяснимое желание, заслуживающее уважения.