Бет Эллин Саммер - На первый взгляд

– Лэси, что случилось?

– Что странно, я и сама не знаю.

– Спонсоров ты потеряла.

– Я понимаю.

– После того, что сейчас произошло, нам будет очень трудно найти другие варианты. А без спонсоров Ютьюб снова превратится не более чем в хобби. Что-то, чем занимаешься просто ради развлечения.

– Помнишь, что ты сказала, когда я последний раз у тебя была? Что «ВТренде» , возможно, не лучший путь для меня? Я думаю, ты была права.

Эмили качает головой, удивленно приподняв брови.

– Похоже, ты уже решила, что все это к лучшему.

И я правда думаю, что так оно и есть.

Выйдя из офиса Эмили, я включаю телефон и обнаруживаю там сорок шесть пропущенных звонков от моих родителей. Да, целых сорок шесть.

Должно быть, TMZ на самом деле пустило репортаж о безумной толпе подростков. Надо поскорее позвонить маме с папой. А пока что мне надо повидаться с Кендалл. Она сказала, что всегда будет мне рада, а мне сейчас как никогда нужна дружеская поддержка.

– Где она? Где Лэси?

Я замираю, услышав их полные паники, готовые сорваться в истерику голоса. Мама и папа стоят перед Фелисией и Джорданом.

– Успокойтесь, с ней все в порядке! – Фелисия пытается отогнать их подальше от камер.

– Но где она?! – кричит отец Джордану, который продолжает весело демонстрировать прекрасные качества наушников.

– Да вот же она! – Фелисия указывает на меня, затем улыбается ослепительной улыбкой и кричит: – И мы сейчас в эфире!

Мать с отцом одновременно замечают меня, и тут я вспоминаю о магазине. Я совершенно забыла, что «Создания Дафны» обанкротились. А потом я вдруг понимаю, что это меня совершенно не касается.

Я только надеюсь, что родители не взорвутся до того, как двери лифта закроются за нами. Но когда мы остаемся одни, они кричат и перебивают друг друга так, что я едва улавливаю обрывки фраз.

– Ты понимаешь…

– Через что мы сегодня прошли!

– …тебя могли убить!

– Будешь сидеть дома!

– До конца жизни!

– Прекратите! Я в порядке! Мне нужно пойти кое-что сделать, но это здесь через улицу. Подождите меня минут десять.

Папа снимает очки и устало трет переносицу.

– Последние два часа мы провели, наблюдая за жизнью нашей дочери через TMZ. Так что никаких десяти минут. Мы едем домой.

Я вздыхаю и забираюсь на заднее сиденье машины.

– Мы предупреждали, чтобы ты держалась от него подальше, – голос мамы дрожит, и она никак не может застегнуть ремень безопасности.

– Да сколько раз можно повторять! Со мной все в порядке! Подумаешь, несколько синяков. TMZ раздул из этого целую историю.

Папа нервно возится с ключами, потом роняет их, наклоняется, чтобы достать их из-под сиденья, и ударяется головой о рулевую колонку.

– Тайлер Лэнс – знаменитость. Он медийная персона. Что он за человек – целиком зависит от того, в каком он сегодня настроении. Сама главная проблема таких людей – у них нет одной настоящей личности.

– А что насчет ЛэсиБлаш? Она что – не персона?

Атмосфера в машине меняется. Словно между мной и родителями возникает невидимый барьер. Я больше не их дочь – я какая-то новая, безумная версия их дочери. Они обмениваются взглядами, которые говорят, что я окончательно сошла с ума, – наполовину удивленными, наполовину испуганными моим внезапным помешательством.

– ЛэсиБлаш – это ты и есть, – медленно говорит мама.

– Думаю, уже нет, – я складываю руки на груди и смотрю через улицу на здания Рокфеллер-центра. – Я ушла из «ВТренде» .

– Что ты… – мама готова рассмеяться, – ты ушла?

– Угу.

– Немедленно вернись и скажи своему боссу, что ты передумала. Объясни, что это из-за сегодняшней травмы.

Я могла бы так и сделать. Или придумать что-нибудь еще.

Я открываю дверь, готовая выскочить из машины.

– Мне очень жаль, что вам пришлось поволноваться, но мне не жаль, что я ушла из программы. Я рада, что вы так болеете за ЛэсиБлаш, но было бы здорово, если бы вы хоть один раз прислушались к тому, что я говорю.

Я хлопаю дверью и пускаюсь бегом через улицу.

Кендалл распаковывает коробку, сидя по-турецки на полу.

– Привет! Ты выглядишь… не очень хорошо, – говорит она, подняв на меня глаза.

– Спасибо за положительный отзыв. У тебя что, есть секретный аккаунт на «Мельнице Сплетен», о котором ты мне не рассказывала?

– Я имела в виду, что у тебя несчастный вид. Все в порядке?

Я качаю головой и стискиваю руки. Потом сажусь напротив Кендалл и помогаю ей рассортировать палетки с тенями для глаз. Комната буквально забита коробками, полными и полураспакованными.

Она продолжает разбирать коробку, даже не пытаясь задавать какие-то вопросы.

И тогда я все ей вываливаю. Абсолютно все. И про нас с Тайлером – начиная с того шоу, на котором мы познакомились, и до сегодняшней дурацкой прогулки. И про то, что я ушла из «ВТренде» (она победно вскидывает руку и дает мне пять). И все, что у меня накипело по поводу «Созданий Дафны».

Кендалл невольно морщится.

– Мне очень жаль, Лэси. Слушай, я понимаю, сейчас ты чувствуешь себя паршиво. Но ты поступила правильно. Ты слишком много на себя взвалила. Мне кажется, все это должно было в какой-то момент кончиться.

– Но это же была такая возможность! А я пустила все коту под хвост просто потому, что продукция The Hautness не всегда одинаково высокого качества. Кто так поступает?

– Нет, ты встала на защиту своих интересов и интересов твоих подписчиков. Ты не поступилась моральной целостностью. Кроме того, не забывай, что иногда что-то неожиданное может изменить жизнь не хуже эпохальной возможности. Ты можешь попробовать что-то новое. Или вернуться к старому. Или какое-то время вообще ничего не делать.

Я верчу кисточку для теней между пальцами как жезл чирлидерши. Разные цвета макияжа постепенно сливаются перед глазами в мерцающую влажную радугу. И я начинаю плакать.

Кендалл поднимает огромную коробку и указывает на большое черное кресло, в которое визажисты усаживают клиентов.

– Садись. И посмотри вверх.

Я закрываю глаза и слышу скрип колес металлической тележки, которую она подкатывает к креслу.

Я не открываю глаз и чувствую влажное прохладное прикосновение жидкой основы Chanel Vitalumiere Aqua к коже. Чудесный запах макияжа от Chanel – мне всегда казалось, что именно так должен пахнуть рай – добавляет ощущения, что я нахожусь в спа.

Кендалл настолько нежно проводит мягкими кисточками по моим глазам и щекам, что я едва ощущаю прикосновение ворсинок. Неужели я подарила Кэти Брэдли такое же ощущение мира и спокойствия, какое испытываю сейчас?

– Ты давно уже не в лучшем настроении. «Мельница Сплетен», все эти комментарии, The Hautness… Когда ты вообще в последний раз получала удовольствие от макияжа?