Виктор Блытов - Служил Советскому Союзу!

– Василий Васильевич, не для кого, не секрет, что ты уже больше года исполняешь обязанности старшего помощника, ты уважаемый офицер. А тут с Бондаренко эта незадача с дурацкой дуэлью, пришлось списать сразу двух перспективных офицеров.

В это время вестовой Васильев, постучавшись в двери каюты, внес поднос, на котором стояли разносолы и любимые командиром корабля маринованные огурчики, вываленные на блюдечки шпроты и сардины, бутерброды с колбасой и ветчиной, аккуратно разложенные в квадратной хрустальной мисочке маленькие маринованные помидорчики, на отдельном блюдечке было мелко нарезанное сало.

Командир замолчал, затянулся папиросой, отставляя, как всегда немного в сторону, покалеченный мизинец правой руки, выдержал паузу, пока Васильев все это богатство расставлял на столе. Васильев все аккуратно расставил, поставил перед командиром и Василием Васильевичем чистые тарелки с якорьком на ободке и надписью золотом «Брест», положил на свои места вилки и ножки и по жесту командира исчез за дверью.

– Поэтому предлагаю тебе официально стать старшим помощником командира на «Бресте». Заранее говорю, что принуждать быть командиром или бросать тебя здесь одного, я не стану, но я не смогу один вытянуть этот корабль. Я задержусь здесь на еще максимум на два года, поэтому я предлагаю тебе заключить со мной контракт.

С этими словами командир, покраснев отчего-то, поднял налитую рюмку:

– Ну как твое мнение? Выручай командира. Я один не выдержу. Сердце стало барахлить, а я даже в госпиталь лечь не могу, некому доверить корабль. Отпуск два года не гулял. А на неделю отпустили, помнишь, что из этого вышло. Жена Настена стонет, зачем тебе нужна эта каторга? А я уж и забыл, как она выглядит, а она наверно забыла меня.

Василий Васильевич тоже поднял рюмку, подумал немного, выдохнул воздух:

– Товарищ командир сказать нет, у меня не хватит совести, сказать да – это пойти против себя и против вас. Нет, я бы без слов пошел бы против себя – продолжил Василий Васильевич, увидев, что командир хочет что-то сказать – и наступил бы ради нашего корабля и вас лично на горло, любой даже самой хорошей песне. Но не ранее, как вчера вечером со мной разговаривал контр-адмирал Мокшин, начальник нашего управления и сказал, что забил меня в приказ Министра обороны на академические курсы в следующем месяце. Это с мая до августа. Он сказал, что планирует меня в дальнейшем использовать, как начальника 2-ого отдела его управления. Я пытался отказаться, но, если ты в приказе Министра обороны, то разговаривать бесполезно. Кто осмелиться взять на себя смелость изменить приказ?

Командир подумал, поставил на столик рюмку, задумался, взял из пепельницы папиросу, которую положил туда, перед тем, посмотрел вверх, в глазах блеснула слеза, а седые волосы еще сильней разъехались в разные стороны:

– Убил ты меня Василий Васильевич. Но я сам виноват. Мне звонил этот Мокшин пару месяцев назад, когда мы боролись с этим твоим Литовченко и спросил, как я посмотрю, если в дальнейшем будем рассматривать отправку тебя на учебу и я не думая, сказал, что не против. А сейчас все это вернулось, когда я этого уже не ждал и ты мне, так нужен сейчас здесь. Ну, сам виноват – самому и расхлебывать. Придется Мансура подтягивать – он уже получил на днях капитана 3 ранга, орденоносец. Хотя сердце лежит, и лежало к тебе. Это если честно, говорю, тебе, как на духу. Чувствую, что из тебя может получится хороший командир корабля. Есть у тебя что-то такое, чего нет у других.

– Может, с флота кого дадут Николай Афанасьевич? Я знаю, что Мансур хотел в академию в этом году поступать и даже все документы оформил.

– Да знаю – досадливо тряхнул рукой и воткнул папиросу в пепельницу командир – документы оформил, это еще не значит, что поступил. Надо еще отборочную комиссию пройти, экзамены сдать. А если я надавлю, то все решат в пользу «Бреста». Один такой корабль на флоте. «Смоленск» еще только через год придет, застрял на испытаниях на Севере. Давай выпьем, а то рюмки полные, а мы трезвые, а кто ведет серьезные разговоры на трезвую голову.

Они подняли рюмки, чокнулись, командир произнес тост, короткий как выстрел на охоте:

– За «Брест»!

– За «Брест»! – отозвался Василий Васильевич и опрокинул рюмку в рот сразу после командира корабля.

Командир немного поморщился, взял огурчик руками и с хрустом его раскусил:

– Ну, что пригласим Мансура Умархановича. Решать так сейчас, другого времени не будет. Под огурчики да водку всегда легче решается.

Подмигнул командир Муравьеву и потянулся к микрофону громкоговорящей связи.

– Рубка дежурного каюта командира.

– Есть дежурный по кораблю капитан-лейтенант Фоншеллер.

Командир от этого фон немного поморщился, никак не мог привыкнуть к этой приставке «фон», но что поделаешь, если фамилия такая. А уж достался такой – значит служи, и ничего не сделаешь. Тем более офицер хороший.

– Вальтер Карлович пригласите в мою каюту капитана 3 ранга Асланбекова.

– Есть пригласить к вам каюту капитана 3 ранга Асланбекова – раздался спокойный и четко поставленный голос дежурного по кораблю.

– Вот чешет, как по написанному – усмехнулся командир – нам бы десяток таких офицеров, вот только эта приставка фон, как тряпка для быка для любого начальника.

– Вальтер Карлович – отличный офицер – поморщился Василий Васильевич – а все эти фон предрассудки и не надо обращать на них внимания. Мы же признаем Фонвизина?

– Я Василий Васильевич не контрразведка СМЕРШ, что бы обращать на это внимание – служит отлично и слава Богу. Но представь ситуацию, что через пяток лет назначают его командиром соединения.

– И что – спокойно ответил Василий Васильевич – Сатулайнен, тоже можно сказать из бывших врагов и что? Комбриг от Бога, как человек другого такого, пожалуй начальника не встречал. Дай Бог нам побольше таких начальников, которые радеют о деле, а не о показухе. Помните, как у Пикуля – быть, а не казаться!

– Это ты прав – задумался командир и разлил еще по рюмке – ну что давай за то чтобы у нас все срослось. И чтобы быть, а не казаться!

Раздался стук в каюту зашел новоиспеченный, немногим более недели капитан 3 ранга Асланбеков в темной курке и черной пилотке:

– Товарищ командир капитан 3 ранга Асланбеков по вашему приказанию прибыл.

Увидев, что в каюте командира идет пьянка, снял черную пилотку и пригладил волосы.

– Садись Мансур Умарханович – командир показал на диван, рядом с Василием Васильевичем.

Мансур сел и внимательно посмотрел на командира корабля. Тот медленно подошел к бару, достал еще одну рюмку и налил ее. Двумя пальцами выловил один огурчик из миски и внимательно посмотрел на Мансура: