Маша Трауб - Полное оZOOMление

Наверное, мое письмо придет к вам с некоторым опозданием, если вообще провидению будет угодно его доставить. Вы, к сожалению, не интересуетесь, как я поживаю, все ли благополучно и как я пережила приступ мучительной мигрени, которой снова стала страдать. Вы не передаете поклон моей матушке, хотя она его ждет. Да, мне пришлось признаться дорогой матушке в том, что увлечена тайной перепиской, и это, конечно, не вызвало у нее одобрения. Все-таки мой статус замужней женщины и репутация не позволяют…

– Ты перечитываешь Джейн Остин? – удивился муж. – По которому разу?

– Послушай, какие письма! Это же просто шедевры эпистолярного жанра! Ну прелесть же! Почему эти обороты утеряны? Почему сейчас так не пишут? – закричала я. – Что я получаю вместо этого? Вот, организатор одного мероприятия, в котором я отказалась участвовать, написала: «Я вас услышала». Если бы она сразу употребила этот оборот, я бы даже не думала, участвовать или нет! Что это вообще значит? Я вас услышала… Ну написала бы просто, что поняла. Или, в конце концов, приняла к сведению. Или вот еще: «Подготовить опору для человека при подготовке к круглому столу». Опору к столу для человека? Хочется выйти в лес и заорать.

– Ты хочешь сначала обсудить погоду? – улыбнулся муж.

– Конечно! Ну уж точно не хочу «знакомиться в чатике» с незнакомыми людьми. Или вот еще гениальный оборот: «Всем участникам привет». Они пишут кар о нтин! И Сам а изоляция! А ковид-диссидент! Как только бедного диссидента не мучают – и десидент, и диседент. Да я сама готова стать диссидентом и бороться за правильное написание.

– Марусечка, а я сейчас редактировал текст, где было выражение «пляжно-познавательный туризм». Представляешь? Я вежливо уточнил у автора, кого он собрался познавать на пляже. Автор обиделся.

– Почта ведь уже работает? Надо сходить и купить конверты и марки. Побольше. Буду всем писать письма. От руки. В стиле Джейн Остин.

– Ты будешь первым онлайн-диссидентом. Ты хотя бы на голубей пока не охоться.

– Нет, я боюсь заразиться орнитозом. Там тоже среди симптомов – температура и кашель.

Дорогой звукорежиссер! К счастью, я не успела отправить вам предыдущее послание, написанное под влиянием Джейн Остин. Спешу сообщить, что аудиозаписи становятся практически невыполнимой задачей, требующей немалой выдержки и сноровки. Громкоговоритель под нашими окнами заговорил не только мужским, но и женским голосом и увеличил длину и количество обращений к гражданам. Более того, он начинает вопить во внеурочное время. То есть когда хочет, тогда и орет, не соблюдая рабочий график. Даже обеденный перерыв игнорирует. Для выключения, я думаю, надо обратиться в местное ОВД. Как вы считаете, мне стоит отправиться в ОВД? Ради вас я готова.

Есть и хорошие новости. Я уже не хочу никого убить, в том числе вас. Теперь у меня новая формулировка, авторство которой принадлежит, к сожалению, не мне: «Я в тонусе». Что означает приблизительно то же желание, но уже не столь явно проявляемое и артикулируемое, а завуалированное. Интересно, сколько еще прилагательных в данном контексте на -ое я могу употребить?

Мой супруг, который тоже хочет кого-нибудь убить, пока не желает использовать эту словесную конструкцию. Вот буквально вчера они с прекрасной женщиной-корректором, которой далеко за семьдесят, вынашивали план убийства по сговору. Муж написал, что готов убить автора, а корректор ответила, что пусть сначала пропуска отменят – тогда она приедет и поможет держать автора, пока мой муж будет его убивать. Еще вдруг вспомнилось определение одного очень уважаемого начальника: «Это не текст, а заявление об уходе». Или: «Прошу привести текст в соответствие с нормами государственного языка Российской Федерации».

Почему я вам это рассказываю? Меня ведь тоже могут убить – за текст. Пока я выстригаю из колготок поп-фильтр, собираю из кубиков лего, которые мне отдала соседка, подставку под фильтр, я не работаю. И если не сдам текст вовремя, меня убьет редактор, которая тоже пребывает «в тонусе». Но сначала меня убьет муж, который решительно отказался есть магазинные пельмени вместо сгоревших котлет. Да, сгоревших именно по вашей вине! Если бы я не стригла колготки, стараясь добиться идеально ровного круга, уследила бы за котлетами!

У меня важный вопрос. Если в моих текстах, которые еще предстоит озвучить, появилось много ненормативной лексики, вы ее, то есть лексику, то есть меня, будете запикивать? Или мне при записи подбирать эвфемизмы? Или выражаться описательно – «выругался»? Заменить слово на букву «б» словом «черт»? Как считаете? Мне очень нравится слово на букву «б», очень хорошее слово. А еще слово на букву «эс» и другие слова на другие буквы. В каком варианте будет меньше выкусываний, щелчков и перескакиваний? Кстати, я так и не поняла, чем выкусывания отличаются от перескакиваний. Все, кончаю, страшно перечесть. Жду ответа, как соловей лета!

Дорогой звукорежиссер! Надеюсь, у вас все хорошо. Берегите себя и своих близких. В предпоследнем письме вы просите присылать вам записи до шести вечера. Я прислала запись в семь. Спешу объясниться. Мне кажется, что вы стали ко мне равнодушны – в ваших столь редких письмах нет былых страстей, требований. Возможно, вы увлеклись другим автором? Вы не задаете домашнее задание, хотя я наконец справилась с пяльцами и колготками и почти достроила держатель для поп-фильтра по онлайн-инструкциям «сделай сам, для детей дошкольного и младшего школьного возраста». То есть я строила башню, на которую собиралась прикрутить колготки, натянутые на пяльцы. Большим счастьем оказалась встреча возле уличного мусорного контейнера с соседкой. Кстати, я увлеклась сортировкой мусора. И не только я, а все местные жители. Светская жизнь теперь проходит именно там – около мусорных баков. Я встретила первую учительницу сына, маму девочки, в которую сын был влюблен в пятом классе, и еще много приятных людей.

Соседка выставила рядом с мусорным баком пакет, доверху заполненный деталями от детского конструктора лего. Она решила избавиться от малой части запчастей, поскольку из имевшихся в квартире остатков можно было построить дачный дом в натуральную величину. Я забрала у нее пакет и отправилась строить держалку-подставку в форме средневековой башни. Инструкцию я нашла в пакете.

Получившееся сооружение мало напоминало держатель для чего-либо, но оно хотя бы стояло и не шаталось. Но только я собиралась приступить к записи, как раздался звонок в дверь. Соседка, которая отдала мне запасы лего, попросила вернуть все назад. Ее сын Антоша заметил утрату пакета и принялся рыдать. Надо признать, плакал мальчик на вполне законных основаниях – ему не хватало какой-то детали, и он точно знал, что она находится в том самом пакете. Пришлось отдать малышу не только неиспользованные запчасти, но и почти готовый поп-фильтр – Антоше он очень понравился. Ребенок кричал на лестничной клетке так, что соседи выскочили, не заботясь о соблюдении социальной дистанции.