Лори Спилман - Счастливые сестры Тосканы [litres]

Роза, как замужняя женщина двадцати двух лет, имела больше возможностей. У Альберто был кузен, друг которого работал в галерее Уффици во Флоренции. Если бы Роза сдала соответствующий экзамен, ее могли бы взять на работу гидом в этот всемирно известный музей.

Я так ей завидовала! В галерее Уффици самая богатая в мире коллекция произведений искусства эпохи Возрождения. Моя везучая сестра могла получить престижную увлекательную работу во Флоренции. Но для этого она должна была выдержать экзамен, а это задача не из легких. У Розы глаза стекленели всякий раз, когда она пыталась изучить шестидесятистраничный справочник, который ей дал куратор из галереи. Бедняжка никогда не была любознательной и абсолютно не интересовалась искусством.

Каждый вечер после долгого рабочего дня мы с сестрой усаживались на маленькую кровать в комнате на чердаке, которая была нашей до того, как папа установил перегородку, чтобы у молодоженов было свое помещение. Я спрашивала ее о «Благовещении» Леонардо да Винчи и о «Мадонне Дони» Микеланджело, но Роза ничего не могла запомнить, ее голова была занята совсем другим. Она терзалась по поводу скорого отъезда Альберто и засыпáла меня вопросами, на которые я затруднялась придумать подходящий ответ. Вдруг молодой муж забудет ее, как только уедет из Треспиано? А что, если корабль, на котором мы поплывем в Америку, потонет? Или, допустим, мы приедем в Штаты, а Альберто нас не встретит?

Наконец наступил последний вечер перед экзаменом. Я волновалась так, будто это мне предстояло его выдержать. Роза так ничего и не выучила, она путала даты и не отличала художников от скульпторов.

Я швырнула книжку на кровать и взяла сестру за руки:

– Ты понимаешь, насколько это для нас важно? Ты должна получить эту работу, Роза. Тогда мы скопим деньги на переезд в Америку, где ты станешь жить вместе с Альберто.

Роза улеглась на кровать и тяжело вздохнула:

– La mia sorella testarda, – «моя упрямая сестричка», так она порой меня называла. – Паолина, мне ни за что не сдать этот экзамен! Кто вообще сможет выучить подобную скукотищу?

– Скукотищу? Но ведь это жутко интересно. И, к твоему сведению, я все выучила.

Роза села на кровати. Я прямо видела, как крутятся шестеренки у нее в голове.

– Знаю! – воскликнула она и ткнула в меня указательным пальцем. – Ты сдашь экзамен и станешь гидом. А я займу твое место в прачечной и буду помогать маме по дому.

Я ушам своим не могла поверить. Сестра предпочтет работу в душной прачечной работе экскурсоводом в знаменитой галерее? Но почему?

– Мне надо быть ближе к дому, – сказала Роза словно бы в ответ на мой не заданный вслух вопрос. – Тут я буду в курсе местных сплетен – что там и как у Альберто.

Насколько же она была на этом зациклена! У меня даже сердце сжалось.

– Но, Роза, заявление подавала ты, и в галерее Уффици ждут тебя, а не меня.

Сестра посмотрела на меня в упор:

– Значит, ты притворишься мной.

И я не увидела в ее глазах ни тени сомнения в собственной правоте.

– Роза, нет, мы не можем… – Я буквально лишилась дара речи.

И в то же время где-то в глубине души сквозь кокон страха начал проклевываться азарт. Неужели эта авантюра сойдет нам с рук?

Тетя встряхивает головой, как будто хочет выйти из транса. Я наблюдаю за ней на экране смартфона и надеюсь, что она продолжит свой рассказ, но Поппи тянется к шейкеру.

– Какая захватывающая история! Вы с бабушкой, наверное, были очень близки в молодости?

– Мы обожали друг дружку.

– А я совсем не знала дедушку Альберто. И понятия не имела, что он был сердцеедом, как и о том, что бабушка следила за ним.

– Моя сестра понимала любовь как обладание. – Поппи выливает последние капли джина в бокал. – А я смотрю на это иначе: если хочешь, чтобы любовь длилась долго, нужно постоянно поддерживать интерес к себе. А не привязывать человека веревками. Толку от этого все равно не будет.

– Согласна, – улыбаюсь я. – Так бабушка в конце концов перестала сомневаться в своем Альберто?

– Все наладилось, когда мы приехали в Америку. Как только люди становятся родителями, связь между ними крепнет. Это закон природы.

Я отколупываю от скамейки кусочек зеленой краски.

– Ты ведь никогда не верила в это проклятие, да, Поппи? Даже в молодости?

– Никогда, – смеется тетя. – А ты разве верила?

– Нет, конечно, – отвечаю я и быстро меняю тему: – История очень интересная, но ты ни слова не сказала о моей маме.

– Всему свое время, милая. – Поппи откидывается в кресле. – А пока я закажу нам билеты.

Я чувствую, как внутри постепенно, словно туман над рекой, поднимается и нарастает желание действовать. Как отреагирует бабушка? Что скажет Дария? В голове эхом звучат слова Мэтта: «Ты чуть ли не на цыпочках ходишь вокруг них… только бы они тебя любили. Ты боишься, что если перестанешь им подчиняться, то рано или поздно наступит день, когда ты останешься совсем одна. Как тетя Поппи».

Если судьба изгоя когда-то меня страшила, хотя у меня пока, к счастью, не было такого опыта, то теперь все изменилось. Всего за час я узнала тетю Поппи, от которой моя семья избавилась, как от какой-нибудь пустой консервной банки. И что, разве у нее такая уж тяжелая и незавидная жизнь? Да ничего подобного! Эта женщина вовсе не одинока. Я увидела фотографии ее друзей и даже познакомилась с сыном ее любовника. Сегодня мысль о том, чтобы восстать против родных, уже не пугает меня. Напротив, она меня воодушевляет.

– У тебя ведь есть итальянский паспорт? – продолжает тетя. – Твоя мама должна была об этом позаботиться.

Моя мама родилась в Италии, и, соответственно, у меня должно быть двойное гражданство, а это, видимо, очень важно для тети.

– Правда? Расскажи мне еще что-нибудь про маму, – прошу я.

– Ей нравилось жить на ферме. Мы вместе провели там лето, когда ей исполнилось восемнадцать.

На секунду мне показалось, что тетя меня обманывает или что-то путает. Да бабушка никогда бы этого не допустила.

Но потом Поппи добавляет:

– Естественно, Роза была в бешенстве. Она настаивала, чтобы твоя мама вернулась домой, и Джозефина в итоге подчинилась.

– Я ничего об этом не знала. А еще что-нибудь?

Поппи задумчиво разглядывает свой бокал:

– Вот прилетим в Италию, и я расскажу тебе все, что знаю о твоей маме. Обещаю.

Я чувствую себя словно коллекционер за секунду до того, как снимут покрывало с только что найденного шедевра. В кои-то веки у меня появился шанс сбежать из дому, отправиться в путешествие с двоюродной бабушкой, которая мне очень симпатична, и услышать от нее истории о моей маме. У меня сердце чуть ли не выпрыгивает из груди. В этот самый момент, сидя на скамейке в Петрозино-парке, я принимаю решение.