Александр Ступин - Чёртовы свечи

всегда оставался более близким, чем партийные гимны и марши.

В среде позднесоветских СМИ я не прижился. Куда мне, почитателю XIX века, а ведь и там всего хватало: и предательства, и цензуры, и зависти, и глупости, и наветов… Но в тогдашнем обществе существовали нормы, которые было трудно игнорировать и царям. Тем не менее меня всегда удивляло, что русская демократическая интеллигенция так не любила Лескова. В школе мы мало о нём знали: Левша, блоха… А про «Некуда» не говорили вовсе. Да что в школе, в университете так, мельком проскочили.

Открыл для себя Лескова, только когда писал дипломную работу, и любимый XIX век стал выглядеть более объёмно, многопланово: обложка века — Пушкин, за ним страничками: Лермонтов, Грибоедов, Толстой, Достоевский… Там грусть романов о русской природе, образы «тургеневских барышень», жёсткость Салтыкова-Щедрина, Писарева, Белинского… И ближе к XX веку — разночинная малообразованная группа, претендовавшая на место под солнцем: писатели, поэты — их я мало знаю.

Интеллигенция, дворянская интеллигенция, спасовала перед ними, присоединившись к этим знатокам народных масс, пошла в деревни, к народу, стала заигрывать с ним; в дворянские салоны и клубы вошёл либерализм, стало модным изучать Маркса. (Это при тогдашнем великорусском антисемитизме.)

…Листаю материалы конференций по истории: оказывается, в 1914–1917 годах в крупных сибирских городах селились в основном члены РСДРП и эсеры. Остальных (анархистов и пр.) власти считали опасными, и в городах им пребывать легально запрещалось. Интеллигенция среди ссыльных марксистов преобладала, лес тогдашняя власть их валить не заставляла, и работали они в управлении железных дорог, в организациях сибирской кооперации, в различных фондах, гимназиях.

А вот ещё интересно: на одной из конференций дама выступает с докладом о негативной стороне быта горожан в Омске — о домах терпимости. Так заявлено. Но, если судить по содержанию доклада, все 38 домов терпимости, зарегистрированных в городском полицейском управлении, существовали прекрасно и выполняли свою общественную функцию. Почему она считала существование публичных домов, работа которых так грамотно была налажена до революции властями, «негативной стороной быта горожан»? С одной стороны, был правильно организован быт части горожан, мужской части. Разве это плохо? С другой — труд работниц этих предприятий был организован очень хорошо по тем временам. Вот же: «содержательница не имела права требовать от женщины, находящейся у неё в доме, платежа более трёх четвертей получаемого ею дохода; за это содержательница должна предоставлять ей помещение, освещение, отопление, сытный и здоровый стол, необходимое бельё, платье, башмаки…» Дамы проходили медицинский осмотр два раза в неделю и лечились при необходимости в больницах. На каких предприятиях сегодня такая забота о сотрудниках? Интереснейшие материалы…

Меня же в годы обучения в университете увлекала тема «мистификации». Обычно мистификацией называли «шуточный обман или содержание человека в забавной и длительной ошибке». Такое определение предлагал, например, Даль. Потом, со временем, мистификациями стали называть подделки, обман. Слову слегка изменили определение: от шутки дошли к заблуждению и далее к сознательному, корыстному обману. Незаметно так, постепенно всё произошло. Может, первыми стали употреблять его с таким оттенком журналисты, может, политики, но никто не задумался над тем, зачем вводить в оборот новое слово, когда в русском языке и без него достаточно слов — синонимов лжи. Но если читать Даля, то «мистификация» в русский язык вошла как «содержание человека в длительной ошибке», то есть как действие, длительное действие. И получается, что мистификацией можно назвать не только введение в обман, но и самообман.

Возьмём некое учение, идеологию, религию, можно ли их отнести к мистификациям? Получается, что термин очень удобен, когда мы хотим обозначить заблуждения, выстроенные в систему. И что заметили современные учёные: система эта выстраивается не вообще из заблуждений, а как правило, из тех, которые являются востребованными. Просто же: хотите выучить английский — вот вам наша «система». Хотите переделать мир — вот вам марксизм, либерализм, — изм… И носители мистификации не осознают своих ошибок, а продолжают создавать новые мистификации, чтобы оправдать прежние. Итак, есть первичные (базовые) мистификации, и они обязательно потребуют создания второстепенных… Очень интересно!

Название для моей будущей кандидатской мы с моим руководителем избрали, конечно же, нейтральное: «Театральная культура Западной Сибири 1930–1960 годов», но речь в ней должна была идти именно о мистификациях.

Культура, искусство сами по себе являются представлениями человека окружающего мира себе и обществу в данное время, в данном месте. И общество, принимая это, а формы убеждения были в разное время различные, на основе этих представлений создавало свои представления.

Вот один пример. В 1937 году на Алтае был создан национальный театр — Ойротский драматический театр, который состоял из двух трупп: русской и национальной. В русской труппе режиссёром работал заслуженный артист РСФСР Николай Забродин. Режиссёр не умел говорить на алтайском, и актёры национальной труппы, которые не умели читать и писать по-русски, но понимали русскую речь, учили роли с голоса, а потом переводили текст с русского на алтайский по своему разумению. Представляете, что они понимали из пьес Чехова, Островского, Горького сами, как переводили русские тексты на родной язык и что из всего этого понимали простые алтайцы, когда к ним приезжал театр? Это образец супермистификации. А в целом получалась гигантская мистификация — «Советская культура».

А ведь феномен мистификации имеет не простую, а сложную, игровую природу, то есть постоянно изменяется…

Мне позвонили на мобильный. Незнакомый номер, незнакомый голос. Вначале я подумал, что это какой-нибудь старый заказчик. Знаете, из тех, что когда-то что-то приобрёл, и это что-то в конце концов вышло из строя почему-то. Не люблю такие звонки. Слушаю: «Добрый день». Мне предлагают встретиться, чтобы предложить маленькую работу по старой теме «мистификации» для одной окологосударственной структуры. Причём интересовали мои старые материалы про «тот» мир. Не про загробный, а про легенды, сказы о духах лесных, крестьянские поверья, суеверия, которые благополучно вполне пережили крещение, звездение…

Собирать материалы о проявлениях языческого мира я стал случайно. Ну не мог же я пройти мимо записок, докладов, которые хранились в архивах без всякой системности, случайно попав в папки культпросвета, отделов культуры, пропаганды райкомов, обкомов ВКП(б)/КПСС. Их когда-то подшили, приобщили и забыли про них. Может быть, даже кого-то из писавших отругали за излишнюю бдительность, но документы не выбросили, сдали в архив. А сообщали совслужащие из отдалённых районов о настроениях населения и о странных происшествиях в таёжных закутках, о религиозных предрассудках. Материал копился, я его складывал в отдельную папку с тесёмочными завязками… Что-то потерялось, забылось.