Любовь Барановская - Твоя судьба

Безопасно ли ему писать? Вдруг снова влюблюсь? Вдруг водоворот, ураган, цунами моего безумия не исчезли, лишь затаились? Ближе его у меня никого в жизни не было. Вот стоит встретиться, столкнуться, обнять, ткнуться носом в плечо, почувствовать смесь свежести, парфюма и табака… Этого хватит, чтобы потерять голову? Нет, о чем я.

Год назад при встрече за кофе моей единственной целью было показать себя успешной. В отношениях, с хорошей и стабильной работой в IT, я должна была уверенно сиять, не показать ни блика сомнения или несчастья. Я бегала за колготками в последний вечер, мучительно выбирала лучший образ, хотела предстать идеальной ― и не была такой. Мы сидели, отгородившись чашками, чужие друг другу, как на встрече одноклассников. Шутки были острее, злее даже немного.

Чем мне грозит пара коктейлей? Даже объятья ― чем? Сейчас я и правда счастлива, можно не бояться быть искренней. Да и если зайдет общение не туда ― я давно хотела переспать, заглушить образ той наивной любви. А он уже перерос юношеские идеалы, рассказывал о знакомствах с барышнями в клубах…

Хватит метаний, не так важно принимаемое мной решение.

«Егор, привет. Как твои дела?»

Разговоры с Егором заняли весь вечер, и спать мы ушли, как в старые добрые времена, далеко не с первой попытки. Кажется, осколки такого общения я вылавливала в каждом следующем кавалере. Более того, мои последующие парни и внешне были похожи на Егора. Бывает ведь, что человек тебе подходит идеально, а ты ему ― нет. Однажды я всё же встречу человека с той самой версией важных качеств, которому буду нужна.

Одной мне, впрочем, быть после Валеры нравилось, променять свою свободу на очередные болезненные отношения, зависимость, метания я не готова. Дружба и творчество ― вот моё счастье.

Выходные невольно прошли в ностальгии. Здесь мне о пятидневке, как у нормальных людей, договориться не удалось, а потому гуляла в полупустом будничном городе. Просто невероятно, как воспоминания иногда привязываются к местам.

Улицы, знакомые больше ночью, чем днем. Ландшафтный дизайн в элитном районе, такой и в Москве мало где увидишь. Дворы, где пили. Дороги, где говорили. Мосты ссор и поцелуев.

Столько здесь было студенческих влюбленностей, что сейчас всех мимолетных и не вспомнишь.

Озера и леса, прерываемые домами так неохотно, с таким трудом, что деревья можно найти за пару минут ходьбы в любом направлении даже из самого центра. Общежитие и его курилки. Институт, расползающийся подобно сложной изломанной архитектуре дворцовых садовых лабиринтов.

Я ныряла в воспоминания всё глубже и даже направилась на поиски пончиковой, спасшей меня от голодной смерти в первый день в городе. Как сейчас помню эту горячую сладость вместо ужина ― пять штук за сто рублей.

Вагончика с лакомством спустя семь лет на месте ожидаемо не оказалось. Площадь застроили классической блестящей шелухой московской ярмарки.

В соседнем здании уцелела сетевая кофейня-кондитерская, где прошла целая неделя моей первой работы, полная волнений и восторга (пока не уволили за отсутствие опыта, будто это стало сюрпризом). Выпив там кофе, я обнаружила, что цены в меню уже не кажутся с высоты возраста заоблачными, как и чаевые, которые в то время меня удивляли. Только бегающие вокруг девушки, в большинстве студентки, равнодушно недобрые, оставались теми же.

В ДК института всё так же существовал хор, и я удивилась, обнаружив его работающим летом. Преподавательница сделала вид, что вспомнила меня, но формат их занятий желания присоединиться не вызвал. Поняв, как мало помогут мне её уроки в подготовке к поступлению, она посоветовала свою знакомую, живущую по счастливому совпадению в моем районе.

План вокального развития вдали от Москвы уже был продуман. В отсутствие возможности телепортации, один из выходных я планировала полностью занимать часами с Вероникой и группой. Когда повезет ― даже можно будет выйти в бар, но с этим явно будет сложнее в режиме плавающих выходных.

То и дело мысли мои возвращались к Егору, напоминая без причины о предстоящей встрече. Над историей случайной помолвки мы уже посмеялись в чате, и увлечение вокалом никакого негатива не вызвало. Егор лишь констатировал, что брачные планы выглядели расчетом, чем и являлись, а пела я и раньше. Историй стоило ожидать в этот раз от него.

Не иметь планов на выходные ― нечто экзотичное в моем графике последнего года. Под одеялом, поглядывая то и дело на оставшиеся недоразмазанными по шкафам вещи в пакетах, теснившиеся вдоль стен, я успела посмотреть до проверки будильника и поисков косметических масок три ужастика. С каждым фильмом пакеты становились всё нахальнее и вскоре уже ехидно кидались под ноги.

― Да разберу я вас, уймитесь, ― пробормотала я, утыкаясь в плюшевую собаку, и призраки прошлого отступили вслед за шуршащими соседями по комнате, не мешая мне спать.

На второй выходной день поехала в Москву. Многие знакомые мои электричек не любят, а я всегда питала к этому виду транспорта особую слабость. Блики солнца, мгновенно заканчивающийся стаканчик привокзального кофе, мелькание домов и деревьев за окном.

Московский транспорт подобного масштаба не имеет. Метро в основном проходит под землей, а обрывки видов проносятся так быстро, что запомнить их в деталях не удается даже за время ежедневных поездок по одному маршруту в течение нескольких месяцев. МЦК в основном затрагивает пейзажи индустриальные. Автобусы выдают виды лишь на вереницы домов, дворов и улочек.

Порой в периоды приступов грусти и одиночества я садилась в первый попавшийся автобус, чтобы проехать весь маршрут, глядя в окно, и это успокаивало, отвлекало от мыслей, но не захватывало.

Всегда жалела, что до родного города прямого маршрута на электричке нет. Даже сейчас, когда курить уже бросила, так и тянет постоять в тамбуре, с музыкой в наушниках, поглядывая постоянно на оставленные на скамейке вещи и следя за приближением контролеров, выдыхая дым и вздрагивая от подступающего восторга и головокружения.

Деревья в снегу, деревья золотые, деревья зеленые ― длительное их созерцание не может не внушать душевный покой, что бы ни происходило в жизни, а происходило, конечно, разное. Сейчас ехать было ещё спокойнее, без переживаний о мужчинах, со свободным сердцем и пустой головой, смутно чувствуя приближение чего-то прекрасного, до чего можно уже при желании докоснуться кончиками пальцев, хорошенько потянувшись навстречу. Тянуться однако пока не хотелось, зная, что всему в этом мире свое время.

Вечером успела дойти и до преподавательницы в Зеленограде. Девочка по совету руководительницы хора оказалась тихой, интеллигентной, практически моей ровесницей.