Татьяна Москвина - Бабаза ру

Я полвека была пассажиром, покорным и смиренным пассажиром, я смотрела на водителей как на существ диковинных, словно с другой планеты, мне казалось, что вождение – это недоступный мне навык, что им владеют избранные, наделённые некими сверхъестественными санкциями. И даже девчонки за рулём не колебали это убеждение – они сами, возможно, и не были избранными, но санкция снизошла на них от тех, кто купил им эти драгоценные, сверкающие элегантными боками машины. Это не для меня! А оказалось – очень даже для меня.

Когда ты решишься, придётся выдержать некоторое давление среды, ведь какая-то среда у тебя осталась, и она обязательно станет сопротивляться. Недоумение, непонимание, насмешки – всё грядёт в положенной именно тебе пропорции. Не так прост путь от трепетной вдовы средних лет до полноценной, закоренелой, прожжённой бабазы ру. Что, не такая уж ты трепетная? Да именно такая. Ты хамишь от зажатости, от уязвлённости, от неуверенности в своём месте под солнцем. Но вот ты принимаешь решение – согласиться на этот путь. Делаешь первый шаг, а первый шаг – это шаг в школу вождения. Он ещё мало что значит сам по себе. Он только лишь обозначает намерение. Путь расстилается и ведёт дальше, дальше, дальше… И он нужен тебе, это твой путь.

Я познакомилась с ней несколько часов назад в кафе «Хуторок». А, нет, «Огонёк». Распила литра полтора водки с хорошей закуской. Поговорила про сотни вещей на свете. Зашла к ней домой, где обнаружила в обстановке приметы взбалмошности и эстетических претензий, но никаких следов невменяемости и безумия. Попросила совета – и совет был мне дан. Вопрос в том, какого качества этот совет и стоит ли ему следовать?

– Друг Наташа… – начала я.

– От друга Наташи слышу, – парировала бабаза.

– Посмотри на меня внимательно, я выгляжу как будущий водитель?

– Да никто не выглядит как будущий водитель! – закричала она. – В этом ваша первая ошибка в ряду ваших бесчисленных ошибок. Вы отчего-то решили, что водитель как-то особенно выглядит, на нём стоит таинственная печать, а это бред несчастных куриц, никакого специального вида у водителя нет. Научишься водить, получишь хоть минимальный опыт – и будешь водитель, который выглядит как обыкновенный нормальный человек. Если он, конечно, обыкновенный нормальный человек…

Вы вроде бы давно эмансипировались, а психология у вас рабская. Вы, даже не сознаваясь в этом, в подкорке считаете, что езда – занятие господское, мужское, и оно не для вас. Вы делите весь мир на то, что для вас, и на то, что не для вас, – иногда вы правы. Так, например, посещение мужского отделения общественных бань вам недоступно. Но дорога – отчего она попала в этот скорбный список?

Итак, вы боитесь, но ведь вы человек, гомо сапиенс, и в вашей черепной коробке лежит примерно полтора килограмма мозга, и пусть вам внушают уроды, что этот мозг дамский, то есть бракованный и второсортный, помните, что полтора килограмма мозга, пусть бракованного и второсортного, – это выигрышный лотерейный билет природы, милость, счастье и отчаянный фарт. У вашей собаки (если у вас есть собака), наверняка превосходящей вас в нравственном отношении на несколько порядков, ибо она не умеет ни лгать, ни подличать, ни лицемерить, нет этих полутора килограммов, и ей невозможно отрефлексировать самоё себя, а вам это легче лёгкого! Этим самым мозгом раскиньте в целях постичь: чего вы боитесь?

Допустим, вы боитесь попасть в ДТП и разбиться вдребезги, найти на дороге свой конец. Так ли страшна подобная смерть? Кого вы этим обездолите? Смерть – полный подлец, когда она вырывает из потока дней среднее возрастное звено – людей тридцати-пятидесяти лет, у которых есть дети и родители, когда ненасытная тварь оставляет зияющую дыру в ткани жизни. Но вы похоронили своих родителей, верно? Вашему сыну двадцать пять, он уже чудит на свой манер и вряд ли нуждается в опеке, наоборот, скорее, избегает её. Так чем вы рискуете – только своей жизнью? Но вы и так ею рискуете. Не сегодня-завтра рачок какой-нибудь заведётся… Разбиться на дороге – совсем не плохой вариант, вас можно отпеть по чину в церкви. Или, к примеру, вы боитесь не летального исхода, а стать инвалидом, но вы можете стать инвалидом без всякой дороги и в любой момент. Чем вы защищены? Вы лучше других? Так отчего бы вам не взяться за руль? Дорога – это жизнь, только в жизни без дороги опасности те же, а удовольствия никакого.

«Я не справлюсь». Да Господь с вами! С чем мы, бывшие советские девушки, не справимся, нам бы только труху из головы повытрясти, которую туда напихали. Не разбираетесь в механике, не понимаете устройство автомобиля? А я что, понимаю, по-вашему? Знать ничего не знаю и не желаю знать – на то есть специалисты, и все они мужчины, помните, автослесарей-женщин никто из нас не видел в глаза. Правильно, автомир – это их мир, но мы в этом мире тоже присутствуем пока что на правах меньшинства. Эти права гарантированы, и официально никто не может нас дискриминировать, а что они там бормочут и талдычат себе под нос – так наплевать и забыть, как говаривал Василий Иванович Чапаев.

Баба за рулём! Бабаза ру, сестра и подруга моя. Преодолевая естественную ненависть женщины к женщине, я всячески стремлюсь тебя умножить, упрочить и укрепить. Поэтому и агитирую вас, Наташа, взяться за руль. Кстати, это чётко выделит и сузит для вас зоны приёма алкоголя, если это проблема для вас, но я вижу, что не это проблема.

Выражение «естественная ненависть женщины к женщине» меня задело. Я опрокинула стопочку, закусила сальцем, крякнула и переспросила – точно ли я расслышала.

– Если быть честной, то надо признать: ненависть, возможно, слишком сильное слово, хотя и ненависть встречается на каждом шагу, но уж неприязнь – довольно базовое чувство женщин к женщинам. Если толковая женщина успешно делает карьеру – покопавшись, мы найдём в её судьбе помогателей-мужчин, причём совершенно не обязательно, что в этом замешан секс. И весьма редко – женщин. Нет никакой женской солидарности. И не надо мне сейчас рассказывать саги и эпосы про чистую святую дружбу. Дружба бывает, а вот солидарности нет и быть её не может… тут какие-то бездны обитают. Например…

Я всех читаю и почитаю – и писателей, и писательниц, это ж труд какой, столько миллионов слов расставить в порядке грамоты и заботах о смысле. Но вот что замечаю я: все пленительные, волнующие образы женщин созданы авторами-мужчинами, которые истинно и сердечно привязаны к своим героиням. Мы русское измерение возьмём, оставим в покое мировые масштабы. «Татьяна, милая Татьяна, с тобой я вместе слёзы лью, ты в руки модного тирана уж отдала судьбу свою…» – вздыхает Пушкин. Гордец Лермонтов возится с трудностями взросления своих демонов, но и Тамара, и княжна Мэри, и Бэла, и княгиня Вера Лиговская, и отравленная Нина Арбенина – прекрасны, чисты, душевно богаты. Тургенев являет публике целую вереницу изысканных фигур, получивших специальное название «тургеневских девушек». Островский – да тут целый сад-огород из дивных девушек и женщин, любящих пусть напрасно, пусть ничтожеств или подлецов, но любящих с неистовой сердечной силой. Достоевский трепещет не только над своими кроткими ангелицами, он обожает и роковых психопаток, и капризных барышень. Лев Толстой! Что тут толковать – Наташа Ростова и княжна Марья, Анна Каренина и Китти-Долли, Катюша Маслова со своими глазами как мокрая чёрная смородина, надо же такое придумать только, в общем, каждая героиня чудесна, привлекательна, наполнена животворящей силой, овеяна нежнейшей любовью. Чехов, господи, из всего населения «Трёх сестёр» – одна гадина-мещанка, звать Наташа, кстати, а сёстры как на подбор: и умны, и образованны, и чутки, и фальши не выносят, и людям готовы помогать, несмотря на разбитое сердце. Злобный Горький – и тот создал бабушку в «Детстве» и какую-никакую, а верную и любящую пролетарскую Мать. Булгаков отправил полетать в небо Маргариту, преданную своему Мастеру… Заметьте, я говорю не об идеале, дескать, сочинены героини без изъянов и пороков, нет, речь идёт о прелести, искренности, сердечности, любви, о том, что мы найдём десятки пленительных женских образов в литературе, писанной авторами-мужчинами.