Леонид Филатов - Избранные произведения в одном томе

— Какие шутки? — удивляется Гордынский. — Разве такими вещами шутят?.. Просто жизнь пошла немножко не по Марксу…

Внезапно Левушка открывает глаза и садится на носилки. Толпа в очередной раз замирает.

— Товарищи! — срывающимся голосом говорит Левушка. — Я вот сейчас лежал и думал: почему все самое лучшее приходит к человеку после смерти? Слава, уважение, любовь!.. Раньше мне казалось, что мы живем в мире ненависти… А теперь понимаю, что это неправда… Любви в мире гораздо, гораздо больше… И когда в каком-то месте ее скапливается особенно много, — там могут произойти любые чудеса…

Левушка взмахивает рукой, словно желая добавить еще что-то, но внезапно лицо его сморщивается, и он плачет, размазывая по щекам счастливые слезы.

Находчивый Дрюля быстро ставит патефонный рычажок на пластинку, и над очарованной площадью возникает сладкий итальянский тенор, исполняющий Верди…

Звучит итальянская ария. Скандирует улыбающаяся толпа. И актеры, ничего уже не соображающие от пережитого ужаса и смертельной усталости, но послушные вечному и неистребимому актерскому инстинкту, мгновенно натягивают на лица профессиональные улыбки и кланяются, кланяются, кланяются, поворачиваясь во все стороны и жмурясь от солнца, падают и поднимаются, и поддерживают друг друга за локти, и снова кланяются, скорее даже не понимая, а чувствуя, что наконец-то кончился этот бесконечный спектакль, и, судя по аплодисментам, прошел он вполне прилично…

Вглядимся же напоследок в эти странные, размалеванные, эксцентрические лица. Левушка. Татьяна. Борис. Андрей Иванович. Элла Эрнестовна. Сима. Гвоздилова. Гордынский. Федяева. Аллочка. Ниночка. Супруги Тюрины. Дрюля. Артисты. Нелюди. Сукины дети.

Действующие лица:

Лиза

Кузнецов

Гость.

На экране хоккейный матч. Взвизгивает под острыми коньками сверкающий лед, звонко ударяются друг о друга хоккейные клюшки, ахают переполненные трибуны…

Лиза (выключая телевизор) . Прости, но это уже выше моих сил. Нельзя же целый вечер сидеть и таращиться в телевизор!..

Кузнецов. Включи. Осталось четыре минуты.

Лиза. Посмотри на себя. Ты превратился в типичного обывателя. Тебя не интересует ничто, кроме хоккея. Ты — духовный паралитик.

Кузнецов. Чего ты от меня хочешь?

Лиза. Да пойми же ты наконец, что преступно так жить! Раньше мы хотя бы ссорились… А теперь в нашей жизни абсолютно ничего не происходит!..

Кузнецов. А что, собственно, должно происходить?

Лиза. Не знаю. Что-нибудь. У всех что-нибудь происходит. Пашка с Ириной подали на развод. У Гарика с Натальей сгорела дача. Борис сломал ногу. Светка похоронила бабушку. Люди живут полнокровной жизнью!..

Кузнецов. Если хочешь, можем кокнуть люстру. Я думаю, это нас освежит.

Лиза. Не остри. Ты прекрасно понимаешь, что я хочу сказать. Мы замкнулись в своей скорлупе. Нам страшно выглянуть наружу. Мы никуда не ходим. Мы ничего не видим. Мы ничего не хотим.

Кузнецов. Ты права. Мы действительно одичали. Это уже ни в какие рамки…

Лиза. А кругом, между прочим, бушует настоящая жизнь!.. Люди ходят в театры, в кино, в музеи. Ссорятся, смеются, любят, болеют, умирают…

Кузнецов. У меня есть конкретное предложение. Надо срочно посетить Третьяковскую галерею. Говорят, это изумительно. Наши были.

Лиза. Стыдно — жить в Москве и не побывать в Третьяковке. Решено — в первую же субботу идем в Третьяковку.

Кузнецов. Суббота отпадает. В субботу я не могу. В субботу у меня комиссия.

Лиза. Хорошо. Тогда в воскресенье сходим в Манеж, на фотовыставку. Нас засмеют, если узнают, что мы не были на фотовыставке.

Кузнецов. В воскресенье не получится. Много работы. Надо подготовить чертежи.

Лиза. Ну, тогда в понедельник. В понедельник можно сходить в планетарий. Человек эпохи НТР обязан ходить в планетарий.

Кузнецов. В понедельник исключено. В понедельник у меня совещание.

Лиза. Ну вот. Так я и знала. У тебя на все есть отговорки. Ну тогда давай хотя бы пригласим кого-нибудь в гости. Мы уже тысячу лет никого не приглашали в гости!..

Трель дверного звонка. Пауза. Лиза и Кузнецов вопросительно смотрят друг на друга.

Кузнецов. По-моему, звонят.

Лиза. Звонят.

Кузнецов. Это наверняка к тебе.

Лиза. Почему ко мне?

Кузнецов. Потому что я сегодня никого не жду.

Лиза. Я тоже никого не жду.

Кузнецов. Значит, не к тебе.

Лиза. Но если это не ко мне, то, очевидно, к тебе.

Кузнецов. Почему обязательно ко мне?

Лиза. Потому что ко мне в такое время не приходят.

Кузнецов. И ко мне в такое время не приходят.

Лиза. Получается, что это не к нам.

Кузнецов. Но если это не к нам, то почему звонят в нашу квартиру?

Трель повторяется.

Кузнецов. Поразительная бесцеремонность! Двенадцатый час ночи, а им хоть бы что!..

Лиза. Когда приличные люди хотят прийти в гости, они предупреждают об этом по телефону!..

Кузнецов. Надо открывать. Если это ко мне, скажи, что меня нет дома.

Лиза. Почему именно я должна открывать? Меня тоже нет дома.

Кузнецов. Но не могу же я открыть дверь и сказать, что меня нет дома?..

Лиза. А как же я могу сказать, что тебя нет дома, если меня самой нет дома?

Кузнецов. Ну и прекрасно. Стало быть, нас нет дома. А если нас НЕТ ДОМА — незачем и открывать.

Снова резкая и настойчивая трель звонка.

Кузнецов. Кто же это такой настырный?

Лиза. Во всяком случае, не Пашка с Ириной. Они подали на развод. И, к тому же, мы с ними в ссоре.

Кузнецов. Может быть, Гарик с Натальей?

Лиза. Они в Ессентуках. Уже три дня. Я сама их провожала.

Кузнецов. Ну, тогда это Борис.

Лиза. Борис сломал ногу. Лежит в гипсе. Ты же сам передавал ему привет.

Кузнецов. Остается Светка. Больше некому.

Лиза. Но Светка на днях похоронила бабушку. Буквально во вторник.

Кузнецов. Это не аргумент. Она всегда приходила к нам без бабушки.

Лиза. Нет, это не Светка. Она человек деликатный. Она не стала бы будить нас среди ночи.

Снова звонок.

Лиза. Видимо, они все-таки знают, что мы дома. И берут нас на измор.

Кузнецов. Ну, это уж черт знает что! Хотел бы я заглянуть этим наглецам в глаза!..

Лиза. А что тебе мешает заглянуть им в глаза? Открой дверь и загляни.