Люсинда Райли - Сестра ветра

У себя в номере я первым делом просмотрела электронную почту и обнаружила, что директор музея Грига уже откликнулся на мое к нему обращение.

Глубокоуважаемая мисс Деплеси.

Да, мне известно кое-что о Йенсе и Анне Халворсен. Собственно, Эдвард Григ в какой-то степени был их наставником, как Вам, наверное, известно. Я бываю в Музее Грига в Тролльхаугене (это рядом с Бергеном) каждый день с девяти утра и до четырех часов дня. Буду рад встретиться с Вами и помочь, чем смогу, в Ваших поисках.

С наилучшими пожеланиями

Эрлинг Даль-младший.

Поскольку я и понятия не имела, в какой именно стороне находится Берген, то пришлось искать в интернете карту Норвегии. Внимательно изучив ее, обнаружила, что город Берген располагается на Атлантическом побережье к северо-западу от Осло. Скорее всего, добираться туда тоже придется самолетом. Разглядывая карту, я вдруг поняла, какая же большая страна Норвегия. Обширные ее территории простираются от Бергена далее на север вплоть до самой Арктики. Я решила лететь в Берген завтра утренним рейсом и тут же написала ответ директору Музея Эдварда Грига. Сообщила ему, что завтра в середине дня я уже буду в Бергене.

Шел седьмой час вечера, но на улице все еще было светло. А каково здесь коротать долгие зимы с обильными снегопадами, когда темнеет сразу же после обеда, а все вокруг утопает в сугробах снега. Почему-то вдруг вспомнилось, как сестры постоянно говорили, что я вообще нечувствительна к холоду. Всегда сплю с открытыми окнами, люблю, чтобы в комнате было свежо. Раньше я думала, что моя невосприимчивость к холоду как-то связана с занятиями парусным спортом. Но тут я вспомнила, как обожает тепло Майя, как легко переносит она любую жару, как буквально за считаные минуты на солнце покрывается шоколадным загаром ее кожа. В то время как я превращаюсь за эти же самые минуты в вареную свеклу. Так что же получается? Зима – это естественная среда обитания моих предков, да? А вот предки Майи – те явно из теплых краев, где всегда солнечно и жарко.

Потом мысли мои непроизвольно перекочевали на Тео, как это всегда случалось с наступлением ночи. Я представила себе, как он был бы рад сопровождать меня в этом путешествии, как стал бы, по своему обыкновению, анализировать мою реакцию на все происходящее. Я улеглась на кровати. Сегодня она показалась особенно большой для меня одной. Я стала размышлять о том, кто займет его место рядом со мной в будущем и случится ли такое вообще. Едва ли… Стараясь не давать волю невеселым мыслям, взяла будильник, завела его на семь утра, потом закрыла глаза и постаралась заснуть.

24

Разглядывать норвежские пейзажи с высоты птичьего полета – захватывающее занятие. Темной полосой протянулись густые хвойные леса, окаймляющие бездонно голубые фьорды, а дальше уже вечная мерзлота… Взметнулись ввысь белоснежные шапки гор, на вершинах которых снег не тает даже в начале сентября. В аэропорту Бергена я запрыгнула в такси и велела водителю везти меня прямо в Тролльхауген, дом, в котором когда-то жил Эдвард Григ и в котором теперь размещается его мемориальный музей. Мы ехали по широкой двухполосной автостраде. Мимо проносились деревенские пейзажи, мелькая сквозь густые кроны деревьев по обочинам запруженной машинами дороги. Но вот мы свернули с автострады и поехали уже по узкой проселочной дороге.

Небольшая лужайка впереди, и такси остановилось перед прелестным деревянным домом, обшитым досками светло-желтого цвета. Я расплатилась с водителем, вышла из такси и, забросив рюкзак на плечо, замерла, изучая внешний вид дома. Огромные живописные окна в деревянных рамах, выкрашенных в зеленый цвет, резной балкон, выступающий со второго этажа. Один угол дома увенчан башенкой, на которой установлен флагшток с трепещущим на ветру государственным флагом Норвегии.

Дом Грига примостился на самом склоне горы и обращен своим фасадом к озеру, окруженному со всех сторон холмами, поросшими густой сочной травой и высокими величественными елями. Красота окружающих мест поражала своей прозрачной, умиротворяющей тишиной. Какое-то время я завороженно созерцала эту красоту, а потом направилась к зданию уже современных архитектурных форм, на котором значилось, что это вход в Мемориальный музей Грига. Зашла в вестибюль и представилась девушке, стоявшей за прилавком сувенирной лавки. Я попросила ее сообщить директору музея о моем приезде, но в этот момент машинально глянула на стеклянную витрину и ощутила, как занялось дыхание от переизбытка чувств.

– Mon Dieu! – пробормотала я в полном замешательстве, даже не заметив, что автоматически перешла на французский. Под стеклом выстроилась в ряд целая вереница крохотных коричневых лягушек, точно таких же, как та, которую папа вложил в конверт вместе с письмом.

– Эрлинг сейчас подойдет, – сказала мне девушка, кладя телефонную трубку на рычаг.

– Спасибо. А не могли бы вы рассказать мне, почему в вашей сувенирной лавке продаются эти лягушки?

– У Эдварда Грига всегда была при себе такая лягушка. Он носил ее в кармане везде и повсюду как свой счастливый талисман, – пояснила девушка. – А укладываясь спать по ночам, он всегда целовал лягушку.

– Здравствуйте, мисс Деплеси. Я – Эрлинг Даль. Как долетели? – Рядом со мной появился красивый седовласый мужчина.

– Чудесно долетела. Спасибо, – ответила я, лихорадочно собираясь с мыслями после откровений девушки насчет лягушек. – И пожалуйста, зовите меня просто Алли.

– Ладно, Алли. Позвольте еще один вопрос. Вы не голодны? Предлагаю вместо того, чтобы торчать в моем заваленном бумагами кабинете, прогуляться до кафе, заказать там по паре бутербродов и поговорить. Свои вещи можете оставить под присмотром Элси. – Он знаком указал на девушку.

– Отличная мысль! – одобрила я, вручая рюкзак Элси. Поблагодарив девушку кивком, я проследовала за Эрлингом. Мы миновали несколько дверей и оказались в помещении, все стены которого были сплошь из стекла. Через стекло открывался необыкновенной красоты вид на озеро, по берегам которого возвышались могучие ели. Я глянула на обширную водную гладь, переливающуюся на солнце, с разбросанными там и сям крохотными островками, поросшими соснами. Озеро раскинулось вплоть до самого горизонта, его противоположный берег терялся в дымке тумана.

– Озеро Нордас великолепно, правда? – воскликнул Эрлинг. – Мы в повседневной своей суете порой забываем, как нам всем повезло работать в таком прекрасном месте.

– Превосходный пейзаж, – издала я восхищенный возглас. – Вам действительно очень повезло.

Когда мы с Эрлингом заказали себе кофе и бутерброды, он поинтересовался у меня, чем может быть полезен. И снова я извлекла из сумочки фотокопию обложки папиной книги и принялась объяснять ему, что конкретно мне хотелось бы выяснить.