Алан Камминг - Волшебная сказка Томми

— Садись, животное.

После этого мы оба расслабились. Слова, которые вырвались под обратным ударом боли, могли бы испортить все разом и навсегда, и вечер мог бы закончиться уже тогда, не успев толком начаться, но все получилось наоборот. Для кого-то это, наверное, дико и странно, но если нам для того, чтобы расслабиться, нужно обидеть друг друга и признать факт наличия сексуального напряжения, значит, быть по сему. Как говорится, прежде чем осуждать, ты хотя бы попробуй.

Я сел на диван — низкий, широкий и очень удобный. Индия села в кресло, так что нас разделял деревянный журнальный столик (не иначе, как из дремучего леса со склонов Шварцвальда). На самом деле квартира была очень славной: сплошное темное дерево, книги и мягкие кресла, в которые просто проваливаешься, когда садишься. У одного из окон стоял телескоп, приоткрывавший, как мне показалось, весьма интересный аспект Карловой психики.

— Значит, вы разошлись? — начал я. Типа я добрый доктор-психотерапевт.

— Ага, — сказала она, сделав большой глоток «Хейнекена». — Просто это не мой мужчина.

Я удивленно приподнял брови.

— Ну, ты знаешь, как это бывает. — Она улыбнулась.

— Да, знаю.

Она сидела такая грустная, глядя в пол и кусая губы.

— Не хочешь мне рассказать, что случилось?

Она подняла глаза. Одинокая слезинка медленно стекла по ее щеке.

— Случилась жопа.

Я встал, подошел, встал перед ней на колени. Положил руку ей на бедро — да, я понимаю, что этот жест не очень подходит для утешения, но я просто не знал, что делать. Все было как-то неловко и несуразно. Мне хотелось погладить ее по лицу, смахнуть слезинку, которая остановилась в уголке ее губ. Хотелось прижать ее к себе и укачивать, как ребенка, пока она не успокоится. Но я не стал этого делать. Мне показалось, что это будет неправильно. Вроде как я ей навязываюсь. Типа: «Ты не расстраивайся. Подумаешь, разбежались с бойфрендом. Когда-то мы тоже с тобой разошлись, но теперь я с тобой, я тебе помогу и утешу».

Нет, мне хотелось, чтобы она сама обратилась ко мне за помощью и утешением. И дело не в том, кто сильнее, а кто слабее. Дело не в противостоянии, кто — кого. Просто есть гордость, есть чувство собственного достоинства... В общем, вы понимаете, что я пытаюсь сказать.

Она положила ладонь мне на руку, всхлипнула и сказала:

— Есть хочу — умираю. А ты?

Ужин не поражал кулинарными изысками. Индия приготовила что-то типа сборной солянки. Она никогда не умела готовить. Видимо, это было остаточное проявление патологического страха набрать лишний вес, который развился у нее, когда она лишь начинала работать моделью. Сейчас она стала старше, она стала женщиной, и ей уже незачем было доводить себя до скелетообразного состояния, чтобы получить работу в модельном бизнесе. Прошли те времена, когда Индия бледнела при одном только упоминании о жареной картошке. Также она открыла для себя радости лестничного тренажера и прочих (в равной степени скучных и отупляющих, на мой взгляд) приспособлений для поддержания физической формы и по этому поводу иногда позволяла себе съесть что-нибудь, кроме сельдерея. Кстати, вы знаете, что сельдерей — это один из немногих продуктов, который на самом деле снижает вес? Да-да. При жевании этого растения сжигается больше калорий, чем содержится в нем. Индия однажды меня просветила.

Сельдерей тоже присутствовал в приготовленном Индией блюде. Это было что-то типа овощного рагу, которое у нормальных людей предполагается жарить в масле, постоянно помешивая. А вот в данном конкретном случае помешивание явно преобладало над маслом. Видимо, масло по-прежнему считалось врагом номер один. Также присутствовал шелушеный рис (ну естественно), который всегда неизменно слипается в комья, и их надо глотать целиком, потому что они в принципе не жуются.

В общем, ужин порадовал только тем, что мы с Индией поговорили. Хотя она не сказала ничего вразумительного о причинах, почему они с Карлом расстались («У нас с ним разные взгляды на жизнь», «Так будет лучше для нас обоих» и прочие патетические высказывания в манере журнала «Hello»), она все-таки объяснила, почему до сих пор живет в этом нацистском логове. Свою квартиру она сдала, и срок аренды заканчивается только через полтора месяца. Я рассказал ей о своих проблемах с квартирой, и она сказала, что я могу какое-то время пожить у нее. Если будет совсем уж тяжко. Где-то я это уже слышал.

— По-моему, это не очень хорошая мысль, — сказал я.

— Ну, это все-таки лучше, чем оказаться на улице.

— А что подумает Карл, если решит забежать как-нибудь вечерком забрать почту и увидит меня, расположившегося на его диване и попивающего его «Хейнекен»? — спросил я.

— Мне все равно, что подумает Карл. Даже если он вдруг забежит как-нибудь вечерком и увидит нас вместе на этом диване. Он очень любезно разрешил мне пожить эти полтора месяца у него, но его это тоже устраивает, потому что он уезжает в контроль-турне на ближайшие восемь недель, и ему так или иначе пришлось бы искать человека, который присматривал бы за квартирой. И давай больше не будем о Карле, ладно?

Я забыл упомянуть, что Карл был владельцем модельного агентства, и — да — Индия была одной из его «девочек», как это принято называть. В ближайшие полтора месяца Карл собирался проинспектировать многочисленные филиалы своего агентства, расположенные по всему миру, а заодно, может быть, и «разведать» новые таланты. Эту фразу я слышал не раз, и она всегда приводила меня в недоумение. Мне действительно любопытно, как именно владельцы модельных агентств «разведывают» новые таланты? Да, существуют красивые сказки о том, как молоденькие девчонки отправляются с мамами в магазин за продуктами, а уже через месяц они — перспективные молодые модели, и их объявляют «находкой года», и они дефилируют по подиуму в нарядах от лучших модельных домов. Но лично мне представляется, что методика большинства разведчиков новых талантов (включая Карла) состоит в том, чтобы подцепить в баре какую-нибудь симпатичную девочку, заманить ее к себе в гостиничный номер под предлогом «проверить потенциал» с обещанием выгодного контракта и/или дармовой выпивки из мини-бара, за которую заплачено из средств, выделенных на представительские расходы. Называйте меня циником, если хотите.

— Ну а у тебя что нового? — спросила Индия.

Это она так пыталась вызнать, есть у меня кто-нибудь или нет.

— Да все по-старому, — сказал я. — Нянчусь с Джулианом, веселюсь с Бобби и Сейди.

(Слизываю кокаин с задниц девчонок, которых вижу в первый раз в жизни, падаю в обморок на работе, дрочу в автобусах, истерично рыдаю, клею коллажи с ребенком, продвинутым в манипулятивной психологии, при этом все на меня орут, ебут в задницу и донимают советами, чтобы я не вздумал с тобой трахаться.)