Ольга Бондарева - Жизнь в четырех собаках. Исполняющие мечту

Айна жиреть не собиралась и потому систематически и неуклонно тягала нас по полям в поисках зверя. Девочка работала!

Частенько за неимением дичины Айна тренировалась в полях на нас с мужем. Она отбегала поодаль и нажидала (ложилась на землю, приникала к ней всей телом и затаивалась). Стоило кому-нибудь из нас сделать резкое движение в сторону, как Айна бросалась с места в карьер и с разбега била плечом в плечо. Удары были такой силы, что муж подлетал вверх, отрываясь от земли, отлетал назад и падал навзничь. Меня Айна щадила больше, плечом не била — толкала, и я лишь грохалась задницей о землю, не воспаряя ввысь. Но мы испытывали на себе всего лишь шутейные броски нашей борзой. Какой же силы был ее удар, когда она охотилась по-настоящему?!

Сына девочка не трогала ввиду его малого возраста и хрупкого телосложения. Айна все понимала.

Заматерев, Айна надумала травить в полях одичавших бездомных собак и стала выбирать особей, что покрупней. Завидев собаку, срывалась с места и гнала до поимки, которая заключалась в многочисленных хватках за ляжки, бока и шею. Не знаю, что бы сотворила Айна с пойманными собаками, если бы не наши запретительные команды, звучавшие, как отчаянные вопли: «Нельзя!!!» В помещичьи времена эта команда звучала по-другому: «Отрыщ!» А что прикажете делать, когда мы живем в городе? Надо соблюдать приличия, чтобы существовать в нем без особых проблем. Не останови мы Айну в полях, эта неподражаемая зараза принялась бы давить без разбору собак и в черте города.

Когда визг бродячей собаки и наши вопли достигали своего звукового барьера, Айна бросала «дичь» и прибегала к нам с победоносным выражением на морде. Из пасти ее торчали клоки чужой шерсти. Айна осознавала, конечно, что воюет с собакой, но таким манером готовила себя к встрече с настоящим волком. Ее предки жили в одном из районов нашей области, где волки водились в изобилии, и на них периодически объявлялась охота. Борзятники этим тоже пользовались. Дед Айны по отцу участвовал в травле волка. В поведении Айны сказывались опыт и зов предков.

Айне не довелось отохотиться на волка, но она подготовилась к встрече с ним, а это было главным. В то время я уже хорошо изучила свою борзую, и Айна стала частью меня, моей кровинкой. Ее восприятия, образы, чувства, желания передавались мне. Они послужили толчком для написания мной стихотворения, посвященного Айне и отражающего суть борзой натуры вообще:

Айна была уж точно собакой злобной, то есть такой, которая к зверю злобна (когда к человеку — то злая). Она бы не взмыла мимо волка, догнав его, и не отскочила бы в сторону, поджав хвост, лая и воя у лошади борзятника, в то время как подоспели бы и приняли бы волка борзые кобели. Айна, безусловно, помогла бы кобелям-соплеменникам давить (душить) пойманного серого хищника.

Кто знает? Возможно, даже она была приимистой и смогла бы взять волка по месту: в ухо, шею или горло, — потому что в охоте свирепела Айна неистово. Глаза делались волчьими: извергали убийственные взоры, вспыхивали огненно-красными молниями и сулили непредсказуемую беспросветную жуть. Увы, не проверишь. Скажу одно: с Айной на волка мы бы пошли, но случай не представился.

Наряду с травлей крупных животных особей, Айна репетировала и совершенствовала свой БРОСОК. В дикой природе броском, а именно способностью метнуться к зверю пулей, обладают многие животные, которые охотятся, подстерегая добычу из засады. Из собак он присущ только борзым и является врожденной способностью, а также неотъемлемым признаком породы. Передается по крови из поколения в поколение, а приобретен был предками борзых в результате постоянной или частой ловли на небольших открытых пространствах, ограниченных растительностью из деревьев и кустарника.

Бросок борзой представляет собой скоростной порыв во время бега, существенно превышающий скорость самого бега. Бросок — это страшное по силе ускорение, развиваемое борзой непосредственно при поимке зверя. При взгляде сбоку не видно становится ее ног. Создается видимость, что над землей летит одно ее размытое в воздухе туловище, которое с трудом улавливается взглядом, но не удерживается им. Зритель не успевает разглядеть даже масти (окраса) собаки. Бросок сравнивается с полетом пули, ружейным выстрелом: настолько увеличивается скорость рывка (по сравнению со скоростью бега) в момент поимки.

Если охотник выстрелит в момент броска по зверю, то убьет свою собаку, а не зверя. Далеко не каждая борзая демонстрирует бросок, и та, которая им обладает, ценится высоко. Известны случаи, когда момент броска приходился на непосредственную близость леса, и тогда собака, застигнутая азартом, разбивалась вдребезги о деревья — вся ломалась так, что ребра вылезали из-под кожи наружу.

Борзая зверя гонит, а не загоняет. Иными словами, на достаточно коротком отрезке местности должна догнать и изловить его. Когда до зверя остается несколько метров, собака на секунду (бывает, даже долю секунды) развивает молниеносную — а я бы сказала, внеземную — скорость.

Бросок кроется в породе и свидетельствует о могущественном и сверхъестественном выбросе энергии, для которого требуются неимоверные физические и нервные усилия. Особый заряд духа, беспримерная сила воли, невероятный эмоциональный всплеск и всепобеждающий внутренний настрой к этому страстному порыву вперед в безудержной жажде победы над зверем — эти составляющие броска дремлют в породе, хранятся в чистоте кровей ее поколений и возрождаются вновь и вновь. Они радуют глаз и взвинчивают нервы, будоражат душу и заставляют дрожать сердце, останавливают дыхание и волнуют кровь борзятника, а также абсолютно непричастного к охоте с борзыми человека, которому волею случая довелось зреть наяву такое нереальное и невообразимое для его обыденного мира явление, как бросок борзой. Бросок все и вся повергает в трепет и поклонение, как и его прелестная обладательница — русская псовая борзая!