Юрий Поляков - Подземный художник [сборник]

– Но мне нужна именно такая кровать!

– А другая вам не нужна?

– Нет.

– Вы уверены?

– Абсолютно.

– Одну минутку, я постараюсь решить вашу проблему.

«Они теперь все говорят, как в американских сериалах: “у меня проблемы” и “я сделал это!”. – Он проводил девушку взглядом. – И ходят так же, раскачивая задницей, как будто хулахуп крутят…»

Продавщица ушла за стеклянную перегородку и там, неслышимая, что-то долго объясняла молодому, но лысому и усатому менеджеру, а тот, внимая, хмурился и поглядывал на Свирельникова с любопытством. Михаил Дмитриевич на мгновенье ощутил некое реликтовое смущение, охватывавшее прежде робкого советского потребителя, когда он несоразмерностью своих потребностей утруждал повелителей прилавка, но почти сразу же опомнился: новое поколение торгашей, по его наблюдениям, ловило профессиональный кайф, одолевая самые дурацкие запросы покупателей. Усатый сначала высматривал что-то в компьютере, потом долго рылся в толстых каталогах, звонил куда-то. Девушка наблюдала за этим, склонившись над ним и по-свойски определив грудь ему на плечо. А когда менеджер отпустил какую-то неведомую, но явно двусмысленную шутку (скорее всего, про странного клиента, у которого на других кроватях ничего не получается), она засмеялась и дала ему нежный подзатыльник.

«Да, тоже любовники!» – вздохнул Свирельников.

Наконец продавщица вернулась, неся каталог, раскрытый на странице с изображением искомой кровати.

– Эта?

– Эта.

– Можем для вас заказать со склада в Испании.

– А там есть?

– Да, мы позвонили.

– Заказывайте!

– Но это будет стоить дороже. Эксклюзив.

– Сколько?

Девушка назвала сумму, на которую можно было купить без малого две кровати из тех, что имелись в наличии.

– М-да, как за трехспальную… – усмехнулся Свирельников.

– Что вы сказали?

– Так, пошутил… А когда ее привезут?

– Недели через три.

– Хорошо. – Михаил Дмитриевич полез за кредиткой. – И сразу оплачу доставку. Это подарок.

– Молодоженам? – улыбнулась девушка.

– Именно!

– Давайте я запишу, куда доставить.

Он продиктовал Тонин адрес.

К джипу Михаил Дмитриевич возвращался с улыбкой, воображая, как одетые в синие спецовки доставщики вопрут в квартиру его свадебный подарок. Тоня, конечно, сразу сообразит, от кого и почему, а Вовико будет в растерянности хлопать глазами, повторяя: «Без всяких-яких»…

– Ну, теперь можно и по домам! – весело сказал он, захлопнув дверцу.

– Михаил Дмитриевич! – осторожно позвал Алексей, обрадованный таким благотворным изменением в настроении шефа.

– Что такое?

– А я видел машину-то!

– Какую машину?

– Ну, ту, что за нами с утра ездит…

– Где? – подскочил директор «Сантехуюта».

– На Плющихе. Около дома. Вы поднялись, а он минут через двадцать подъехал.

– И что?

– Ничего, Уехал.

– Почему уехал?

– Увидал ваш джип – и сразу задний ход. Аж коробка взвыла!

– Точно это был тот самый «жигуль»?

– Ну да! А «девятка» за ним рванула…

– Какая девятка?

– Темно-синяя.

– Почему же ты мне сразу не сказал?

– Очень вы оттуда огорченные вышли! Прямо без лица…

– Ладно! Без лица… Скажешь тоже!

Свирельников набрал номер Алипанова, но тот оказался, видите ли, недоступен. Михаил Дмитриевич поколебался и выдавил Тонин телефон, но отозвался автоответчик.

«Ага! Легли!»

Он соединился со Светкой. Она была в «САШе» и радостно сообщила, что примеряет ту самую куртку, про которую рассказывала.

– Ты обалдеешь!

– Обязательно.

– Ты вечером приедешь?

– Наверное…

– Приезжай! Ты должен увидеть меня в этой куртке!

– Увижу!

Он совсем некстати подумал о том, что жизнь с женщиной – это вообще какое-то бесконечное, на годы растянувшееся дефиле, во время которого подруга изо дня в день показывает тебе разные наряды, начиная с белопенной свадебной фаты или медового прозрачного пеньюара и заканчивая старушечьими платочками, а под конец – похоронным черным платьем. При условии, конечно, что ты переживешь свою жену… Завибрировал телефон.

– Аллёу! Звонил, засекреченный? – спросил Алипанов.

– Звонил, – ответил Свирельников, вылезая из машины, чтобы водитель не слышал разговора. – Ну и как твое контрнаблюдение?

– Лучше всех. Скоро доложу. Как Антонина?

– Замуж собралась…

– Да ты что?! – аж присвистнул Алипанов. – Ну-ка рассказывай!

Свирельников, помявшись, поведал оперу (без соплей, конечно) про то, что она живет, оказывается, с Веселкиным. Более того, бывшая супруга теперь претендует на «Сантехуют». Рассказ вышел сдержанный, достойный, даже не без юмора.

– Вот ведь как: он мне – «Фили», а я ему – Тоньку. Бартер… – то ли хихикнул, то ли всхлипнул в заключение Михаил Дмитриевич.

– М-да-а, ситуёвина! – обычно шутливый, опер не только не поддержал его ерничанье, а, напротив, стал вдруг непривычно серьезен. – Ну, теперь кое-что понятно! Тебе лучше всего отъехать куда-нибудь из города хотя бы на несколько дней!

– Мне? Куда? Зачем?

– Тебе! Туда, где никто не будет тебя искать. Ты вроде в Испанию собирался?

– Да, я Светке обещал. Но доктор не советует, говорит, вредно: жара, вино и коитус континиус.

– Что-о?

– Ну, это когда без перерыва.

– Без перерыва нельзя. Молодые этого не понимают. А что ты ей еще обещал?

– За грибами свозить…

– Вот! И вези!! Куда-нибудь подальше.

– В Ельдугино! – вдруг осенило Михаила Дмитриевича.

– Это где?

– За Кимрами. Там новая база открылась, «Боевой привал».

– Придумают же! Годится.

– Неужели все так серьезно?

– Боюсь – да. Может, я, конечно, ошибаюсь. Но лучше перебдеть, чем недобдеть.

– Хорошо. Завтра поеду.

– Нет, сегодня. А я тебе туда буду звонить, Если понадобится, сможешь там задержаться?

– Смогу. В Углич в случае чего проскочим. Я там никогда не был. Но ты хоть объясни!

– Обязательно. Не по телефону.

– Где и когда?

– В 22.30 ты должен стоять на Дмитровском шоссе возле указателя «Деревня Грибки». Это несколько километров от Окружной. Понял?

– Может, мне с собой ружьишко взять?

– Зачем? Для этого есть профессионалы. Лучше авансик прихвати!

– Сколько?

– По совести…

– Похожа я на Красную Шапочку?

Светка с благосклонностью оглядывала себя в зеркало, принимая при этом томные подиумные позы и напуская на лицо угрюмо-призывное выражение, какое бывает у вечно недоедающих топ-моделей. На ней были джинсы в обтяжку, майка с вырезом, едва не доходящим до сосков, и новая куртка из какого-то совершенно космического, переливающегося материала. На голову она нахлобучила козырьком назад бордовую бейсболку, а в руке держала корзинку.

– Не очень… – признался Свирельников.