Юрий Поляков - Подземный художник [сборник]

– Да ты что! А почему?

– Понял, наверное, что все равно проиграет.

– С девушками гуляли?

– С девушками.

– Девушек кто заказывал?

– Он.

– А расплачивался?

– Я.

– Полностью расплатился?

– Полностью. Даже за вредность добавил.

– Во как! Можешь узнать, по какому телефону он их вызывал?

– Могу.

– Узнай!

– Зачем?

– На всякий случай. Похоже: расписание твое изучают, маршруты отслеживают, прикидывают…

– Что прикидывают?

– А кто ж знает? Может, тебя в разработку взяли, а может, просто грабануть хотят. Или грохнуть. Прикидывают, где удобнее… – Алипанов улыбнулся, нацелил на Свирельникова указательный палец, звонко щелкнув при этом большим и средним.

– За что? – Михаил Дмитриевич почувствовал, как сердце мягко споткнулось обо что-то в груди и несколько мгновений вообще отсутствовало на своем жизненном посту.

– Значит, есть за что!

– Ты так спокойно про это говоришь…

– Да подожди ты! Я пошутил. Может, это и не то совсем…

– А что?

– Что угодно. Например, тебя с кем-то могли перепутать. Ошиблись…

– Ага, и замочат по ошибке!

– Не допустим!

– А если не перепутали?

– Если не перепутали, значит, тебя в самом деле пасут.

– Кто?

– Будем выяснять.

– Из-за чего?

– Да мало ли из-за чего. Жена могла нанять. Ты с Антониной развелся?

– Нет еще…

– Вот, пожалуйста: соберет на тебя компромат и обует в суде за моральный ущерб по полной программе!

– Нет! Я ее знаю. Она на такое не способна!

– Запомни, Михаил Дмитриевич, бывшие жены способны на все!

– Исключено!

– Ладно – исключаем. Веселкин мог нанять?

– Вовико? Раньше, наверное, мог. А теперь зачем? Я же русским языком объяснил: от «Филей» он отказался! Мы с ним вчера…

– Ладно, успокойся! Ты что сегодня такой нервный? Не выспался?

– И не выспался тоже. Ты уверен, что с больницей это не связано?

– Точно. И вообще советую тебе забыть о больнице! А то накаркаешь! Я внятен?

– Внятен. Тогда кто за мной следит?

– Дай мне времени хотя бы до вечера. Ты, кстати, тоже подумай, повспоминай: может, обидел кого или не поделился по-честному? По телефону никаких угроз не было? Не обязательно вчера-позавчера. Месяц назад, полгода назад, год…

– Нет.

– Обычно сначала предупреждают или ставят условия. Деловые люди просто так не убивают. Ну, не мне тебе объяснять. К чужим женам не приставал? За это тоже могут!

– Не-ет… В последнее время нет…

– Ладно, будем думать-соображать. Если сам что-нибудь вспомнишь, звони. Только слов плохих по телефону не говори! Говори намеками – пойму. Я читал, что каждое сказанное слово улетает в космос и там вращается…

– Мысли, между прочим, тоже!

– Да ты что! Ну, тогда – всем звездец!

– Почему? Есть же порядочные люди!

– В делах, может, и есть, а в мыслях нет. Ладно, вечером встретимся, все обсудим, заодно и мой гонорар обговорим.

– А может…

– В милицию заявить? Попробуй! Думаешь, они тобой бесплатно заниматься будут?

– Нет, конечно, но все-таки… специалисты…

– Михаил Дмитриевич, ты что-то сегодня совсем плохой! Мы были специалисты! Мы! Поэтому нас всех и разогнали. А тем, кто сейчас там работает, на тебя наплевать! Но платить придется много, потому что им еще с начальством надо делиться. А я – один. Так что со мной надежнее и дешевле! Я внятен?

– Нет, я хотел… Ты меня сбил… Может, мне лучше дома отсидеться?

– Даже если тебя и заказали, в чем я глубоко сомневаюсь, киллер пока лишь на первом этапе. Ведь ты пойми: тебя не просто надо убить, тебя надо так убить, чтобы никто не докопался ни до заказчика, ни до исполнителей. А такие ликвидации за один день не готовятся. Ты точно эти «жигули» только сегодня увидел?

– Ну, может, вчера вечером… Не помню…

– Тогда сегодня живи спокойно! – Алипанов поднялся с лавочки и с хрустом расправил плечи. – Я выйду первым. Потом ты. Если он там, веди себя как можно спокойнее! Подай знак. Незаметно. Понял?

– А может, мне все-таки дома отсидеться?

– На людях-то безопаснее, Михаил Дмитриевич, ты мне верь! Если «жигуль» снова появится, постарайся запомнить номер!

– Да уж постараюсь…

Свирельников выждал, покуда бывший опер скроется из глаз, и двинулся следом. Войдя в подворотню, еще сохранившую сырую ночную прохладу, он остановился и закурил. Первая затяжка была удушливо-омерзительна, словно сигарета набита не табаком, а пластмассовыми опилками, но потом подоспела головокружительная, тошнотворная легкость, которая на несколько мгновений примиряет с самой паскудной жизнью.

Серых «жигулей» в переулке не оказалось. На противоположной стороне, возле пиццерии», стоял Алипанов и вопросительно смотрел на директора «Сантехуюта». Свирельников в огорчении широко развел руками. Альберт Раисович осуждающе покачал головой и решительно зашагал в сторону Мясницкой.

Михаил Дмитриевич, вздохнув, сел в машину.

– Куда едем? – робко осведомился шофер.

– К следователю.

– Куда в прошлый раз ездили?

– Туда!

Он проходил как свидетель по делу фирмы «Сантехглобал». Мотаться по следователям давно стало для него делом почти привычным. Даже смешно вспоминать, как, первый раз получив повестку, Свирельников выложил ее перед Тоней с ужасом, словно черную метку, и долго не мог заснуть, гадая, за что его, так сказать, привлекают. А привлекли его тогда за какое-то пустяковое нарушение правил торговли. Получив отступное, следователь тут же закрыл дело, открытое, судя по всему, из чисто коммерческой надобности. И на этот раз, собственно, ничего страшного Свирельников не совершал, а просто, как многие, покупал оптом и устанавливал клиентам сантехнику, которую почти беспошлинно ухитрялась ввозить в отечество фирма «Сантех-глобал». У владельца фирмы, носившего примечательную фамилию Толкачик, имелись высокие родственные связи в Таможенном комитете, благодаря чему он мог выбрасывать на рынок дешевый и относительно качественный товар. Кормились вокруг него многие.

Быстро разбогатев, Толкачик построил себе, как и положено, особняк на Рублевке, купил виллу в Карловых Варах, завел конезавод, сменил десяток модельных любовниц, а потом, заскучав от изобилия, не нашел ничего лучшего, как пойти в политику. Непростительная ошибка, но ее совершает большинство нуворишей в поисках острых ощущений. Почему-то Толкачику взбрело в голову финансировать Партию гражданского общества, которую политические враги именовали «Гроб» и которая всегда отличалась хамоватой лояльностью по отношению к Кремлю. Ходили затейливые слухи, будто Толкачик совершенно случайно познакомился с лидером этой партии Плютеевым и тот просто очаровал сантехнического олигарха своими тайными знаниями. Произошло это на торжественном фуршете по случаю вручения очередной «Вики». (Так ласково называют в осведомленных кругах золотую статуэтку «Виктория», ежегодно выдаваемую вместе с большой денежной премией самым неподкупным журналистам.) Плютеев, в прошлом известный уфолог, запивая утиную печень «сотерном», сообщил Толкачику о внеземном происхождении идей демократии, каковые в XVII веке доставил на землю посланец посторонней цивилизации, некоторое время проживавший в Англии под именем Фрэнсиса Бэкона и даже занимавший пост лорда-канцлера. Понятно, что его смерть в 1626 году от простуды, якобы подхваченной во время опытов по сохранению мяса с помощью снега, чистая дезинформация. Просто его забрали обратно, туда, откуда он прибыл…