Александр Бессонов - БеспринцЫпные чтения. ТАКСИчная книга

Вижу, что лежит молодой парень, хватается за ногу, а та пухнет и синеет на глазах. И он сквозь зубы причитает: «Мне нельзя ногу ломать!» Я говорю: «Давай скорую вызову», а он: «Только не сюда!» И просит помочь выйти из двора, пристроить где-нибудь по соседству и уже тогда скорую вызывать. Я спросил, почему такая конспирация, он стонет, говорит, что потом объяснит. Тут до меня доходит, что травмпункт в трех кварталах отсюда, и я его сам могу отвезти.

Он чертыхается, что у него бумажник в машине, а ключи от машины в квартире. Я сначала предложил, что давай в квартиру поднимусь, а он только покосился и говорит, нельзя, квартира не моя. Тут мне показалось, что я что-то понял. Спросил: «Что, Супермен не вовремя из командировки вернулся?» Парень только вздохнул: «Если бы, тогда не так обидно».

И, пока я его в больницу вез, рассказал, что он стриптизер, приехал в четыре утра по срочному вызову на девичник. Он оттанцевал, девки после его выступления собрались дальше по ночным клубам тусить. А он уже никакой был, всю ночь проработал на вызовах, и попросил хозяйку угостить его кофе. Только сел на кухонный диванчик и сразу заснул.

Проснулся в шесть утра. Видит, что лежит щекой на столе, рядом чашка холодного кофе и чужой мобильник трезвонит, на экране морда мрачного бугая с надписью: «Солнышко». Он встал, побродил по квартире, понял, что, скорее всего, хозяйка с девками умотала в ночной клуб и забыла его вместе с мобилкой на кухне.

И тут звук поменялся. То мобильный трезвонил, а тут уже дверной звонок. И на экране у двери то самое солнышко, Афанасий семь на восемь, восемь на семь. И не просто звонит, а по карманам роется, ключи ищет. Парень понял, что он сейчас окажется с этим солнышком наедине в пустой квартире и в костюме Бэтмена, запаниковал и кинулся искать пути спасения.

Так и оказался на пути в травмпункт. Я ему одолжил старую куртку поверх трико, ну а джинсы все равно было уже не натянуть.

Раз уже я взялся помогать, то предложил довести доброе дело до конца: скажи, какая квартира, я заберу твою сумку с ключами у хозяйки и пригоню машину.

Вернулся, поднялся на этаж, звоню, говорю, как идиот, в домофон, что я от Бэтмена. Открыла мне красотка лет двадцати, брови сделаны, губы сделаны, татуаж никакими слезами не смоешь, но личико распухло. Или еще пьяненькая, или уже похмельная, но в любом случае соображает туго.

Пока я ей объяснил, в чем дело, с меня семь потов сошло. И тут она снова в рев, говорит, из-за этого Бэтмена меня жених бросил, а я ведь его уже совсем дожала! Я спросил, а как он узнал? Говорит, какая-то падла сделала фотку Бэтмена, лезущего из ее окна, и выложила в «Фейсбук»! И он мое окно узнал! Я ничего понять не могу, а меня по щекам и сказали, чтоб выметалась!

Я не удержался, говорю, что раз он так, может и к лучшему, что вы расстались? Она взяла себя в руки, усмехнулась, говорит, кто знает? Не пропаду. Может, в стриптиз пойти? Спросила, в какую больницу я Бэтмена отвез.

Я ответил, она даже записала. Сумка нашлась, я спустился, машину отогнал, бумажник и ключи Бэтмену отдал и пакет с цивильной одеждой. А он так и сидел в очереди на три человека ближе.

Теперь мне так и хочется присочинить, что она его в больнице навестила, они влюбились, вместе танцуют и меня на свадьбу пригласили.

Не знаю, может, и так. Но я их больше не видел, ни того, ни другую, и ничего о них не слышал. Мобильными мы не обменялись, так что никаких контактов не осталось, а приехать потом в больницу было неловко – будто я на благодарность напрашиваюсь. С тех пор три года прошло, так что, думаю, я никого не обижу, рассказав эту историю. Сам иногда, как проезжаю мимо той многоэтажки, вспоминаю и думаю, чем все закончилось и закончилось ли хоть чем-нибудь.

– Чур меня, чур, – твержу как заведенный, уронив голову на кожаный руль и совсем позабыв о последнем, самом сочном куске шавермы.

Не подумайте, я не какой-то псих-сектант. Просто терпеть не могу знать что-то наперед. Серьезно. Эти знания никак не помогают, а лишь свербят в одном месте, не давая покоя. Вот, например, я знаю, что четвертая бутылка темного нефильтрованного всегда выступает сводницей. Это мой личный организатор свиданий с керамическим товарищем. Но разве, зная об этом, я отказываю в удовольствии запустить в себя лишнюю дозу хмеля?

Или, набирая номер Катьки, я понимаю, что подписываюсь не только на секс, но и на грустные «охи» и «ахи» в телефонную трубку в течение минимум недели. А то и дольше. Почему она так томно не вздыхает во время процесса? Возможно, я решался бы звонить ей чуть чаще.

И сейчас, я точно знаю, что от рыжей троицы, блуждающей по стоянке для такси, лучше держаться подальше. Такие клиенты не приносят прибыли. Они приносят неприятности.

Как я раскусил их? Да очень просто. Такая компания в обеденное время не может просто куда-то ехать. Тощая женщина в юбке, подол которой заканчивается вместе с корнями газонной травы, мужчина с распушившейся на круглом животе рыжей бородой и молодая «француженка» с беретом набекрень не по сезону определенно задумали испортить кому-нибудь день. Наверняка у них случилось какое-то горе, и сейчас они непременно захотят со мной поделиться. Мы же, таксисты, как психологи. Нет, я, конечно, не бесчувственная сволочь. Но я не хочу, чтобы этот бородатый мужчина лил слезы у меня в машине. Я не для этого надел жилетку. Буду потом переживать, пить пиво и… Вы уже знаете, что я делаю, когда пью много пива.

Или нет, они едут в больницу. У женщины непростой диагноз, и вся семья решила ее поддержать. Муж вон какую сумищу тащит. Ели от земли отрывает. Женщины любят прихватить с собой весь дом и соседскую сковородку. Я не хочу знать, что это за диагноз. Я мнительный. Потом буду всего себя ощупывать в поисках таких же симптомов.

Хотя, скорее всего, они провинциалы. Приехали с дочкой поступать в пафосный вуз. Не хочу слушать, как большая земля несправедлива к маленьким людям. Живите у себя. Растите картошку и топите печь. А не нойте у меня в машине. Как дети.

Надеюсь, они выбрали другую жертву.

Поднимаю голову, чтобы в этом убедиться, и наблюдаю, как мужчина чистит лицевой растительностью водительское окно моей машины.

– Вот черт, – кривлюсь я, сам напоминая капризного ребенка. Дожевав по-быстрому остатки обеда, с недовольным лицом опускаю окно.

– Сынок, подбросишь? – Почти невидимые под густой бородой губы растягиваются в улыбку. Из-под верхней поблескивает золотой зуб.

– Я не хочу знать, чем больна ваша жена, – почему-то бурчу я, избегая встречаться глазами с клиентами.

– Что? – ревет мужик. – Поехавший, что ли?

Качаю головой, стараясь взять себя в руки. Еще не хватало на жалобу нарваться. Начальству только дай повод.