Рейчел Липпинкотт - В метре друг от друга

Вот наконец дверь на крышу. Чуть приоткрыто. И ярко-красная, готовые работать кнопка тревоги.

Я замираю в нерешительности. Смотрю на дверь, смотрю на кнопку и снова на дверь. Почему не сработала сигнализация? Что-то сломалось?

Вот оно что. Помешала сложенная банкнота. Это из-за неё не завыла сирена, оповещая всю больницу о том, что какой-то чокнутый с кистозным фиброзом и суицидальными наклонностями выбрался на крышу.

Я качаю головой. Сумасшедший, но не дурак. Двери держит бумажник, и я протискиваюсь в щель, предварительно убедившись, что банкнота осталось на месте. Останавливаюсь и впервые, преодолев сорок восемь ступенек, вдыхаю по-настоящему.

Я оглядываю крышу, и от сердца отлегает. Он всё-таки отошел от края на безопасное расстояние и не свалился во двор. Поворачивается и с удивлением смотрят на меня. Холодный ветер покусывает лицо и шею; я затягиваю потуже красный шарф и, убедившись, что бумажник на месте, решительно направляюсь к безумцу.

- Жить надоело? - кричу я останавливаясь на безопасной, два с лишним метра, дистанции. Не знаю, как ему, но мне уж точно умирать не хочется.

Щёки и нос у него покраснели от холода, на волнистых каштановых волосах и капюшоне бордовой толстовки лежит тонкий слой снега. Может, не такой уж и придурок?

Я бы, наверное, даже убедила себя в этом, но тут он снова открывает рот.

Пожимает плечами, кивает туда, где только что стоял на краю крыши:

- У меня легкие, как тост. Так что, пока есть возможность, любуюсь видами.

Как поэтично.

И почему я только ожидала чего-то другого? Вдалеке мигает огнями ночной город. На каждом дереве, на каждой ветке сияют праздничные огни, такие яркие, каких я и не видела раньше. С наступлением темноты парк ожил, засверкал. Кое-где протянутые между деревьями гирлянды образуют волшебные дорожки, под которыми можно прогуляться, взирая восхищенно вверх.

За всу время здесь я ни разу не была на крыше. Чувствую, что начинаю замерзать, и запахиваю поплотнее куртку, обхватываю себя руками, чтобы не дрожали, и поворачиваюсь к нему:

- Какой бы ни был вид, но зачем так рисковать? Это же седьмой этаж. -В самом деле, что такое нашло на него, что он, с больными лёгкими, отправился в зимнюю ночь на крышу?

Его голубые глаза вспыхивают и мой желудок словно подпрыгивает.

- Ты когда нибудь видела Париж с крыши? Или Рим? Ты хотя бы здесь раньше бывала? По сравнению с этим весь курс лечения просто дерьмо.

- Лечение - дерьмо? - я делаю два осторожных шага. Теперь между нами полтора метра. Ближе нельзя. - Мы и живы только благодаря этому дерьму.

Он фыркает и закатывает глаза:

- Из-за него мы здесь, а не там, где настоящая жизнь.

Начинаю закипать:

- Ты хотя бы понимаешь, как тебе повезло? Какой шанс ты получил, попав в группу испытуемых? Но нет, считаешь, что так и должно быть. Ты просто избалованный засранец.

- Подожди-ка. Ты как узнала, что я в группе испытуемых? Расспрашивала обо мне?

Я не отвечаю и гну свое:- Если тебе на все наплевать - уходи. Уступи место другому, кому-то, кто хочет жить.

Между нами падает снег. Падает и исчезает в пыли у нас под ногами. Мы молча смотрим друг на друга, потом он пожимает плечами и отступает на шаг. Ближе к краю.

- Ты права. В том смысле, что я все равно умираю.

Смотрю на него и не могу понять. Это ведь не так, да? Он не умирает.

Еще шаг. И ещё. Свежий, только что выпавший снег хрустит под ногами. Он смотрит на меня как будто с вызовом - мол, давай, скажи что-нибудь, останови. Позови.

Еще ближе к краю. Еще...Я резко втягиваю воздух, и холод скребет легкие, словно колючками. Он уже стоит на одной ноге, занеся другую над пропастью. Горло сжимается. Так нельзя…

- Уилл! Нет! Остановись! - кричу я и делаю шаг к нему. Сердце колотится в ушах.

Он останавливается. Еще одно движение, один шаг и…

Мы смотрим друг на друга в тишине, и я вижу любопытство в его глазах. Какой-то странный интерес. А потом он вдруг начинает смеяться, нет, хохотать. Громко, исступленно, как сумасшедший.

- Боже мой. Это выражение у тебя на лице - оно бесподобно. «Уилл! - передразнивая меня, кричит он. - Нет, остановись!»

- Ты что, издеваешься надо мной! Зачем так делать? Упасть и разбиться насмерть - это не шутка! - Меня трясет. Сжимаю кулаки так, что ногти впиваются в ладони. Отворачиваясь, пытаюсь унять дрожь.

- Да перестань, Стелла! - кричит он мне в спину. - Я же просто дурачась.

Я толкаю дверь и переступаю через бумажник. Не хочу оставаться рядом с ним. И вообще, какое мне до него дело? Чего меня только понесло сюда, с третьего этажа на седьмой? Проверить, всё ли в порядке? Я сбегаю по первым ступенькам и вдруг понимаю, что забыла натянуть маску.

Забыла взять ее, когда уходила из комнаты.

Я замедляют шаг, а потом и вовсе останавливаюсь. А что, если?..

Возвращаюсь к двери. Осторожно вытаскиваю из-под сигнализации сложенный доллар, прячу его в карман и торопливо спускаюсь на третий этаж.

Прислонившись к кирпичной стене, я перевожу дух, снимаю куртку, стягиваю шарф и иду к себе в комнату, как будто только что побывала в отделении неонатальной терапии. Где-то вдалеке срабатывает сигнализация - это Уилл открывает дверь, чтобы вернуться, и её визг летит по лестничному колодцу и эхом разносится по этажу.

Губы сами растягиваются в улыбке.

Джули бросает на стол синюю папку с историей болезни и, качая удрученно головой, бормочет:

- Ну зачем понесло на крышу, Уилл?

Приятно осознавать, что он с ума сводит не только меня одну.

Я смотрю в окно - в тусклом свете фонарей падает снег, и в коридоре после всей суматохи - Уилл целый час выслушивал упрёки и замечания - наконец-то стихло. На часах всего лишь восемь вечера, а значит, у меня куча времени, чтобы поработать над пунктом 14 «Подготовить приложение для бета-тестирования» и пунктом 15 «Закончить таблицу для диабетиков» из списка запланированных на сегодня дел.

Прежде чем взяться за дело, быстренько просматриваю страничку в Фейсбуке и виду появившееся уведомление о запланированном на пятничный вечер турнире по пляжному волейболу в Кабо. Кликаю по странице и убеждаюсь что они воспользовались моим описанием, составленным еще в те времена я когда я занималась организацией поездки. Даже не знаю, радоваться мне или огорчаться. Прокручиваю список участников и натыкаюсь на фотографии Камилы, Мии и Мейсона (теперь уже без Брук), за которыми следуют ещё с полдюжины ребят из нашей школы, которые тоже решили поучаствовать в турнире.

Начинает звонить айпад - входящий от Камилы. Как будто догадались, что я думаю о них. Улыбаюсь, хватаю телефон и... жмурюсь от бьющего в лицо яркого солнца и сияющего белого песка.

- Так и быть, я официально завидую! - говорю я, когда на экране появляется загорелое лицо Камилы.