Светлана Талан - Мы всегда были вместе

— Во-первых, это еще не твой дом. Во-вторых, это животное загадит весь наш дом!

— Он пока будет жить в моей комнате.

— Он уже навалял кучу!

— Я все уберу, не волнуйся.

— Убери его с моих глаз! Ты еще не знаешь реакцию папы на это животное!

Влад убрал за щенком и вынес его погулять во двор.

— Да, малыш, нелегко нам придется, — сказал он, отпуская Мартина побегать.

Щенок смешно заковылял по двору, побежал к забору, потом вернулся к Владу, завилял хвостиком.

— Иди гулять, не бойся! — велел ему Влад.

Поняв хозяина, Мартин сделал пробежку по дорожке, свернул под кустик и присел, оставив после себя небольшую желтую лужицу на слежавшемся снеге. После прогулки Влад отнес щенка в комнату, покормил его, и тот, покачавшись на своем месте, заснул на спине, выставив вверх кругленький розовый животик.

Влад не захотел завтракать со всеми, сославшись на срочное дело. Он поспешил на встречу с Риммой. Влад рассчитал время: в десять он встретится с Риммой, к одиннадцати часам вернется домой, поговорит с родителями, а в двенадцать придет Лариса с родителями на обед, и снова будет нелегкий разговор.

Он пришел без четверти десять на условленное место. По дороге Влад купил цветы — ему хотелось увидеть счастливую улыбку на измученном лице Риммы. Время тянулось медленно, словно невидимая сила решила поиздеваться над ним и остановила бег времени. Влад начал нервничать — было ровно десять, а Римма не пришла.

«Возможно, опаздывает?» — подумал он, вспомнив, с каким трудом она вчера передвигалась.

Он уже пожалел, что не договорился подъехать к ее дому и забрать, когда раздался звонок. Звонила Римма.

Вечером Люба ушла домой. Подруга хотела остаться на ночь, но Римма настояла на ее уходе. Ей стало хуже, и Римма не хотела, чтобы подруга видела ее страдания. В комнату по очереди зашли дети. У Влады в глазах застыли слезы, когда она увидела мать в таком состоянии. Она спросила, нужно ли ей что-то, поцеловала руки матери, обняла, прилегла рядом.

— Владочка, мне ничего не надо, — сказала Римма, поглаживая волосы дочери. — Мне нужен покой, и все. Знай, что я тебя очень люблю.

— И я люблю тебя, мамочка!

Дочь поцеловала Римму и тихонько вышла. За ней зашел в комнату Женя.

— Сынок, я тебя люблю, — сказала ему Римма.

Она поцеловала сына, взлохматила его волосы слабой рукой.

— Чтоб мне не обижал сестру! — пригрозила она шутливо.

— Ее и захочешь так не обидишь! — грустно улыбнулся сын.

— Женечка, мне надо отдохнуть. Ты иди, сынок, иди, — попросила Римма.

Перед сном к Римме зашел муж.

— Как ты? Держишься? — спросил он, садясь рядом на стул.

— Как видишь. Игорь, у меня к тебе большая просьба.

— Какая?

— Ты не бросай детей, — попросила Римма, — хотя бы пока они не закончат учебу и не пойдут работать.

— Да как я их брошу? — Он удивленно взглянул на жену.

— Я понимаю, что ты еще молодой и у тебя будет своя личная жизнь…

— Не говори так, Римма, — перебил он ее.

— Это понятно и не подлежит осуждению, — продолжила Римма, — но пообещай мне, что наша квартира останется детям.

— Обещаю.

— Спасибо. Надеюсь, что ты сдержишь свое обещание. А теперь иди, я хочу отдохнуть, — попросила она.

Игорь тихонько вышел, прикрыв за собой дверь. Римма почти не спала в ту ночь. Она то проваливалась в какую-то темную пропасть, то возвращалась назад. Перед глазами мелькали картины из ее жизни, где она была ребенком в селе, встречалась с Алексеем, выходила замуж за Игоря, рожала детей, — все смешалось в липкий, спутанный клубок воспоминаний, который то прерывался, то повторялся снова, то перед ней была черная бездонная пропасть. Только под утро она забылась в тревожном сне или в беспамятстве…

Римма проснулась оттого, что солнечные лучи запрыгали по подушке, попали ей на лицо. Она зажмурилась от яркого света и на удивление не почувствовала ни боли в теле, ни головокружения, словно болезнь, устав ее одолевать, успокоилась и покинула тело. Римма слышала, как дети ссорились из-за зубной пасты.

— Надо было себе покупать, а не зажимать деньги! — упрекала Влада брата.

— Подумаешь, один раз взял, и столько кипиша! — огрызался Женя. — Было бы из-за чего, а то из-за какого-то тюбика зубной пасты!

— Чтобы больше не брал! И тише, маму разбудишь! — утихомирилась дочь.

«Жизнь продолжается», — подумала Римма.

Перед уходом из дома дети забежали к Римме, поцеловали ее.

— Мамуля, ты сегодня лучше выглядишь, — заметила дочь, — обещай, что покушаешь.

— Беги уже, опоздаешь на занятия, — ответила ей Римма.

Она совершенно не хотела есть, даже пить не хотелось. Игорь принес ей чашку свежей воды, поставил рядом на тумбочку.

— Может, поешь хоть немного? — спросил он.

Римма отказалась. Вскоре Игорь тоже ушел из дому, и Римма осталась одна. Она взглянула на часы. На них высвечивалось 10.10. Она протянула руку и нащупала на тумбочке мобильник. Включив его, Римма увидела, что зарядки осталось совсем мало. Она знала, что в это время Влад ждет ее на их скамейке в сквере, и нашла его имя в списке. Пальцы не слушались, мелко дрожали, но она смогла нажать вызов.

— Римма, дорогая, как я рад тебя слышать! — услышала она родной, до боли знакомый голос.

— Доброе утро, Влад! — сказала она. — Как там наш малыш?

— Мы с Мартином сидим на нашей скамейке, ждем тебя. Ты сможешь прийти?

— Мартину привет. Пообещай, что ты его не бросишь, — попросила Римма.

— Конечно же, не брошу! Обещаю!

— Влад, спасибо тебе за все, — произнесла Римма тихо, почувствовав, как слабеет ее рука, держащая мобильник. — За счастье… За любовь… и за дождь…

Она сама отключила мобильник, почувствовав, как силы резко начали покидать ее. Римма, собрав все силы, которые у нее еще остались, удалила из списка абонентов номер Влада. Ее рука безвольно опустилась, уронив мобильник на постель. Она прикрыла глаза и услышала, как звонко забарабанили капли дождя. Дождь усиливался, перешел в монотонный шум ливня. Капли ударялись о волны, небесная стихия сливалась с земной. Римма слышала успокаивающий шум ливня, ощутила на своем лице освежающие капли. Ей стало спокойно и радостно, словно она снова мокла под дождем и могла танцевать под его музыку. А дождь усиливался, лил с неба сплошным потоком. Римма почувствовала, что сама растворяется в нем, и блаженная улыбка счастья застыла на ее обескровленном лице…

— Влад, ты готов нам с матерью рассказать всю правду? — спросил Евгений Осипович сына, усевшись за стол в своем рабочем кабинете.

Его жена сидела рядом с Владом на кожаном диване, выпрямив спину и скрестив руки на груди.

— Да, я готов, — вздохнул Влад.

— Мы внимательно слушаем тебя, — официальным тоном произнесла Алла Викторовна и повернулась к сыну.