Андрей Столяров - Личная терапия

Эта версия отвергается нами почти сразу же. Совершенно ясно, при таком раскладе событий на нашей общей работе можно будет поставить крест. Разумеется, каждый из нас вполне способен устроиться куда-нибудь по отдельности – Авенира, скажем, уже не раз пытался заполучить один из самых серьезных аналитических центров, да и Никита с его опытом научного менеджмента, конечно, не пропадет. Однако вероятность того, что нам удастся собраться где-нибудь вместе, пренебрежимо мала. Кто же возьмет к себе сразу целую группу? А это значит, что тема «ностратических языков» будет законсервирована. Пропадет наработанный материал. Остановится тот сюжет, который у нас обозначился в предыдущие месяцы. Авенир не сможет защитить докторскую диссертацию, что ему уже давно пора сделать, а Никита, как бы он ни напускал на себя полное безразличие, будет вынужден начать с гораздо более низкого организационного уровня, чем сейчас. Менеджеров везде хватает. Ему еще придется доказывать свою деловую ценность. Такой жертвы я от них принять не могу.

Более продолжительную дискуссию вызывает версия, предложенная Авениром. Авенир исходит из того вполне очевидного факта, что решающую роль в дальнейшем развитии ситуации будет играть общественное мнение института. Сейчас оно форматируется очень специфическим образом: инсталлируется тот «контент», содержание, которое было создано Мурьяном и Выдрой. Но ведь мы можем начать инсталляцию противоположного содержания, и не факт, что обязательно проиграем борьбу за этот негласный электорат. Не так уж трудно отформатировать групповое сознание должным образом. Следует лишь подойти к этой задаче именно как к решению определенной научной проблемы: сформулировать для начала «рабочую философию» нашей версии, свести ее в слоганы, то есть превратить в удобное конспективное мировоззрение, с другой стороны – создать для него мощную периферийную зону, набор тех фактов и аргументов, которые мы можем использовать. А затем, это примерно дня через три, начиная с сегодняшнего числа, начать трансляцию нашего «контр-контента» в общественное сознание. Причем индоктринация эта, будем называть ее так, вовсе не должна быть по своему охвату тотальной; достаточно будет внедрения в точки активного переизлучения информации: тот же Сашка Барашкин, у которого громадное количество разных контактов, тот же дундук Семайло, который всю жизнь таскается по отделам и рассказывает анекдоты. Ну и конечно специально отобранная группа поддержки: Нонна, Балей, Мильк, Решетников, еще, наверное, человека три или четыре. Здесь надо будет тщательно поработать со списком. Главная наша надежда в том, что эта проблема – технологизируется. А раз так, значит удастся привести ее к определенному результату. Кстати, общественное сознание, как вы знаете, очень консервативно; если его структурировать должным образом и на достаточную психологическую глубину, оно в таком виде будет существовать неопределенно долго. В общем, шансы у нас, несомненно, имеются. Надо воспользоваться моментом, чтобы решить проблему более-менее окончательно.

Авенир, по обыкновению, чрезвычайно убедителен. Он излагает свои соображения, как всегда, – тихим голосом, не торопясь, поглядывая поочередно, то на Никиту, то на меня. Исходные предпосылки его безупречны. Связки между ними – просты и не требуют дополнительных объяснений. Интегральный вывод, который он нам преподносит, с неумолимой логикой возникает по ходу самого изложения. Во всем этом присутствует какая-то магия, и на несколько кратких минут она буквально захватывает наше воображение. Все, о чем говорит Авенир, кажется осуществимым. Все – простым, доступным, не требующим чрезмерных усилий. Ведь это же действительно так логично. Неужели мы, трое специалистов, неплохо, в общем-то, владеющие методами психотерапевтического воздействия, умеющие разворачивать их и в личном, и в групповом формате, не сможем осуществить такую элементарную инсталляцию? Грош цена нам после этого. После этого нам лишь остается признать свою профессиональную несостоятельность. Вот, о чем мы с Никитой сейчас думаем. Однако странная магия логики действует лишь пока Авенир говорит. Стоит ему замолчать и перейти к рабочему обсуждению данной версии, как все ее почти непреодолимые трудности всплывают из глубины на поверхность. Никита их немедленно выявляет. Главное заключается в том, что для такого комплекса действий у нас практически нет ресурса. Чтобы осуществить инсталляцию, предлагаемую Авениром, надо довольно долго «вести» в определенном «сюжете» по крайней мере человек двадцать – тридцать. Ну, хорошо, не тридцать, но десять – пятнадцать это уже как минимум. Иначе результат будет гарантировать невозможно. У нас есть силы, чтобы «вести» их действительно профессионально: обзванивать, объезжать, заходить в отделы, поддерживать целенаправленные разговоры? А какое будет при этом «инновационное сопротивление»? Следует также учесть, что данная ситуация вовсе не является стационарной. Она будет аналогично развиваться и другой стороной, а это значит, что мы будем вынуждены играть с непрерывным опережением. Мы в состоянии вести настоящую темповую игру? Тот же Сашка Барашкин может за сутки обзвонить хоть пятьдесят, хоть сто человек. Просто ничем другим он больше не занимается. А мы так сможем – неделя за неделей, месяц за месяцем? Ты, например, сумеешь поддакивать тому же идиоту Семайло? Барашкин сумеет: они одного поля ягоды. А ты, как только услышишь ту самовлюбленную чушь, которую он несет, бросишь трубку и перестанешь с ним разговаривать вообще. То есть, чисто теоретически мы выиграть эту партию в состоянии, но практически – тут же увязнем в трясине очень неприятной конкретики. Потратим неимоверное количество времени, а результат будет – как если бы мы вообще ничего не делали.

Дискуссия в таком духе продолжается еще минут двадцать. Авенир немного упрямится, но в конце концов сдается под натиском аргументов.

– Хотите сидеть в дерьме, ну и сидите, – злобновато бормочет он.

И авторучка в его руках взрывается мелкими пластмассовыми осколками.

В итоге принимается несколько модифицированная «версия Нонны». Заключается она в том, что мы данную ситуацию в принципе больше не замечаем. Какая статья, какой, на хрен, Мурьян, какая Выдра? Извините, пожалуйста, нам эта тема не интересна. Если Мурьян, получив публично по физиономии, просто утерся, то уж мы подобным исходом коллизии и вовсе удовлетворены. (Ну, если так, то – наверное, – смягчаясь, бурчит Авенир). Что же касается нашего «ностратического программирования», продолжает Никита, то очевидно, что данную тему надо завершать в любом случае. Тем более, что технически это вполне возможно. Что там осталось? По-моему, ничего – сборка материала. Необходимости видеться каждый день у нас нет? Вот и прекрасно. Давайте встречаться, ну скажем так – раз в неделю. Обсуждать – кто что сделал, согласовывать планы. Причем необязательно в институте, подойдет и какое-нибудь кафе. В конце концов, можно и у меня дома.