Александра Ронис - Добро пожаловать в прошлое! [СИ]

Воронов все прекрасно понимал, как и то, что Сергей сильно рисковал, встречаясь с ним, не говоря уже о том, что нарушал закон, докладывая о малейших подвижках в деле. Такие друзья, как Серега, Влад, на вес золота. Не предадут, не отвернутся в последнюю минуту, когда, кажется, весь белый свет ополчился против тебя. Тем острее, пронзительнее и больнее было понимание того, что Влад признался в том, чего не совершал, и срок ему грозил более чем реальный. А настоящий виновник – он, Воронов, и ничего уже не исправить. Так и жить ему с этим грузом на душе до самой смерти, ежедневно, ежеминутно, ежесекундно помня о своем неоплатном долгу перед ним, о неизбывной вине перед Ксенией.

– Встать, суд идет! – строгий женский голос прорезал тишину, повисшую ненадолго в зале судебных заседаний. Люди зашевелились, усаживаясь поудобнее, глазами следя за каждым движением статной фигуры в судейской мантии. Еще минута, шорохи затихли, и хорошо поставленный, чеканный голос взметнулся вверх, над головами присутствующих, объявляя во всеуслышание приговор.

– С учетом установленных по делу смягчающих обстоятельств, таких как: раскаяние в содеянном, полное признание вины, явка с повинной, активное способствование раскрытию преступлений, аморальная и противоправная роль обоих потерпевших, послужившая поводом к совершению преступлений, суд приговорил, – монотонный голос судьи молотком бил по барабанным перепонкам, каждым словом проникая буром в черепную коробку, – признать Демидова Владислава Дмитриевича виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 107 УК РФ, убийство Ковылева Константина Егоровича, совершенное в состоянии аффекта, и назначить наказание в виде одного года исправительных работ. В соответствии со ст. 73 УК РФ наказание считать условным, – у Воронова немного отлегло от сердца, но понимание того, что это еще не все, не давало расслабиться. Лучше бы он, вместо Влада, сидел сейчас на скамье подсудимых! – Признать Демидова Владислава Дмитриевича виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ, убийство Курбанова Марата Рифатовича, и назначить наказание в виде восьми лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима, – по залу пронесся приглушенный шепот, вобравший в себя разные эмоции: ужас, облегчение, неудовлетворенность, злость. Судья говорил еще какие-то слова, но Саша больше ничего не слышал. Обрывочные фразы долетали до него как сквозь вакуум: – Под стражу взять в зале суда… Приговор может быть обжалован в апелляционном порядке в течение десяти суток со дня вынесения.

С трудом скинув с себя оцепенение, Воронов поднял глаза на друга, поражаясь железной выдержке последнего. Восемь лет. Восемь долгих лет… Ни за что… И на «условно-досрочное» можно рассчитывать лет через пять, не раньше. Захотелось выть от отчаяния и безысходности. Никогда еще ему не было так хреново, разве только когда мать с сестрой хоронил. *****!!! ***!!! Как?! Как Влад может быть таким безучастным?! Когда его Ксюша дома ждет? Ведь ждет же! Ждет!

Мужчина в металлической клети, окрашенной в белый цвет, и вправду выглядел умиротворенным, торжественно спокойным. Что ж, это ему в наказание за Ксению, за ее испорченную жизнь, за внезапно прерванное детство, слишком резкое взросление. Вполне заслуженно.

Заскрежетал отпираемый засов, на руках Демидова сомкнулись наручники. Ну вот и все…

Металлическая дверь с тяжким, натужным скрипом отворилась, впуская в комнату свиданий Демидова в сопровождении надзирателя. Удивленно озиравшаяся до этого по сторонам девушка медленно приподнялась с табуретки навстречу вошедшим, неловко пытаясь прикрыть руками выпирающий живот.

– Здравствуйте, – пролепетала еле слышно Ксения, теряясь под восторженным, горящим взглядом заключенного. Сама же хотела этой встречи, на протяжении нескольких недель не отставала от Воронова, добиваясь разрешения на поездку к Владу, не внимая ничьим увещеваниям о необходимости подумать о собственном «положении». Упорно стояла на своем: она прекрасно себя чувствует и вполне способна перенести дорогу. Тем более в сопровождении выделенного ей Сашей человека. Неотвязной мыслью засело в голове и неотступно преследовало ее желание сказать Владу «спасибо», ведь она так его и не поблагодарила. А теперь почему-то оробела.

Влад неотрывно смотрел на нее и не мог поверить, что на самом деле перед ним Ксюша. Последний раз они виделись на короткой и совсем неторжественной процедуре заключения брака, когда, быстро поставив закорючку под фамилией «Макарова», Ксения вновь стала «Демидовой». Не зря все-таки он затевал всю эту махинацию с «липовым» папашей. А сколько раз Влад видел ее во сне, вот так же рядом, на расстоянии вытянутой руки. Она неизменно улыбалась, гладила свой округлившийся живот и смотрела на него сверкающими от счастья глазами. Он тянулся к ней, но стоило ему коснуться ее хоть пальцем, как наваждение таяло, оставляя после себя тихую, размытую грусть.

Вот и сейчас, когда, прогромыхав дверями, надзиратель оставил их одних, мужчина вновь боялся дотронуться до нее, чтобы не проснуться в поту и остаток ночи не ворочаться без сна, отгоняя от себя навязчивые видения о жизни там, на свободе, рядом с любимой. Но мираж перед глазами не таял, напротив, все четче приходило осознание что, вот она, настоящая, живая, застенчиво улыбающаяся, вынашивающая его ребенка, родная Ксения рядом с ним, и в ближайшие несколько часов это чудо не исчезнет. Стоило невероятно огромных усилий, чтобы не броситься к ней, не прижать к груди, не испробовать на вкус сладость нежных, горячо-любимых губ, не вдохнуть желанный аромат.

– Как ты? – с трудом справляясь с непослушным дыханием, Влад несмело приблизился к девушке, не сводящей с него настороженного, выжидающего взгляда. – Ты сейчас где?

– У Саши, – она натянуто улыбнулась, в глазах мелькнули слезинки, а может, Владу просто показалось. – В квартире его родителей… У меня все хорошо.

– А ребенок? – вернув ей улыбку, мужчина опустил взгляд на живот. Не удержавшись, протянул руку, нежно и трепетно дотронулся до скрытой под трикотажной кофточкой округлости. Сначала одной рукой, потом обеими.

– С ним тоже все хорошо, – Ксения, чуть подавшись назад, склонила голову, следя глазами за ладонями мужчины. – Сказали, мальчик…

– Мальчик? – с придыханием прошептал бывший опер, боясь поверить собственному счастью. Мальчик. Сын! Его сын! Пусть сейчас он находится за решеткой, но ведь когда-нибудь выйдет. А если на воле его будет ждать Ксюша с сыном… О большем он и не мечтает… Лишь бы у этой маленькой, хрупкой девочки хватило сил и выдержки справиться со всеми заботами взрослой жизни. Лишь бы она его дождалась!