Александра Ронис - Тот, для кого живу [СИ]

Он видел слезы, скопившиеся в ее глазах, но не позволил дать себе слабину.

– Не плачь. Не плачь, – буквально приказал Влад и снова задал вопрос: – Кто он? Чем занимается?

– Это Денис, – девушка сумела протолкнуть застывший в горле ком, с трудом выровняла дыхание. Лицо ее исказилось. – Он учится.

– Где учится? – вряд ли Демидов хотел знать эти подробности, просто сработала профессиональная привычка давить допрашиваемого вопросами.

– В Англии.

Тут он остановился, перевел дух. Вдумался в услышанное.

– Это какой Денис? Тот самый, что ли? Который к тебе тогда еще клинья подбивал?

Ну, надо же! Почему-то Владу стало смешно. Смешно, но не весело.

– Студент, значит. В Англии учится? – уточнил он. – И сколько же ему еще учиться?

– Два года.

Мужчина расслабился, откинулся на спинку казенного стула.

– В общем, так, – он побарабанил пальцами по столешнице. – Развод ты получишь тогда, когда твой студент вернется к тебе из Англии в Москву. Насовсем. А до тех пор, извини, встречайтесь так, как встречаетесь. И вот еще что, – он снова приблизился к решетке, – пожалуйста, любовь свою крути где угодно, но только не на глазах моего сына, – его взгляд скользнул вниз на малыша, жесткость в лице смягчилась, но ненадолго. – Чтобы никого из твоих мужиков даже близко возле ребенка не крутилось!

Ксения не успела ничего ответить на предъявленный ультиматум, как Влад резким движением повесил трубку и, не прощаясь, встал из-за стола. Выход из тесной кабинки ему преграждал стул, на котором он только что сидел, и он, ни секунды не мешкая, пинком отставил его в сторону. По привычке заложил руки за спину и быстрым шагом, не оглядываясь, проследовал по коридорчику к выходу из комнаты свиданий. Конвоир едва за ним поспевал.

– Ксюш, на тебе лица нет с того самого момента, как ты вернулась со свидания. Какие-то плохие новости от брата?

Самолет, монотонно гудя, пошел на снижение. Весь полет Дениска сладко дремал, уснув еще в аэропорту, взрослый Денис, после нескольких безуспешных попыток завязать с ней разговор, сдался и почти два часа промаялся в неведении, гадая, отчего девушка сама не своя. Ксения же как упала обессиленно в кресло во время посадки, так и просидела в одной позе до самого конца полета. Откинув голову на спинку кресла, она уставилась в невидимую точку перед собой и словно исчезла из салона самолета, мысленно пребывая где-то далеко. На вопрос парня отстраненно покачала головой, равнодушно скользнула по нему взглядом.

– А за что он сидит? – нерешительно задал Денис вопрос, который не сказать чтобы мучил его в последнее время, но определенный интерес все же вызывал. Когда девушка искоса одарила его отчужденным, болезненным взглядом, он спохватился: – Нет, если не хочешь, можешь не говорить.

– Он, – слова с трудом продирались сквозь пересохшее горло, и Ксении пришлось сглотнуть несколько раз, чтобы говорить было не так больно. Физическая боль ушла, а вот душевная осталась. – Он человека убил. Двоих, – поморщившись, она исправилась: – Одного. Меня защищал.

– Тебя?! – Денис был поражен. – От кого?

– Да так, – неохотно призналась она, – приставала один. Но это был несчастный случай, – добавила она громче, с неподдельным волнением в голосе, как будто боялась, что он ей не поверит. – Он не хотел его убивать.

Голос бортпроводницы, объявляющей о необходимости привести в вертикальное положение спинки сидений и напоминающей о ремнях безопасности, прервал этот нелегкий для Ксении разговор и одновременно разбудил сынишку. Занявшись ребенком, она не смотрела на парня и не видела выражения его лица после признания, чуть-чуть приоткрывающего завесу ее тайны. И если честно, не хотела видеть, боясь уловить первые признаки раздумий о возможном разрыве. Вдруг Денису не захочется дружить с сестрой убийцы.

До самого дома они не обменялись больше ни словом, хотя девушка чувствовала, что у Дениса на языке вертится куча вопросов. Поняла это по его обжигающим кожу частым взглядам, которые он кидал в ее сторону в надежде встретиться с ней глазами. А она не готова была посвящать его в детали той давней трагедии, случившейся в заброшенном доме, и положившей начало череде не менее ужасных событий в течение всего лишь одной ночи.

– Хочешь, я у тебя сегодня останусь? – предложил парень, когда немногочисленные вещи, в основном Денискины, перекочевали из дорожной сумки обратно на полки шкафов. А что? Родители его сегодня дома не ждали, и раз уж у них получилось управиться за один день, почему бы не провести время вместе. Ему не хотелось расставаться с Ксюшей, не хотелось, чтобы она грустила, не хотелось думать, что она в одиночестве переживает последствия, по всей вероятности, тяжелого для нее в эмоциональном плане сегодняшнего свидания. Еще и вопрос его дурацкий! Оказывается, тюремное заключение Ксюшиного брата напрямую связано с ней, поэтому неудивительно, что она всегда так болезненно реагировала на любое упоминание о нем.

Девушка уставилась на него, обдумывая его предложение, а он исходя из собственных соображений расценил ее затянувшееся молчание по-своему:

– Обещаю, я не буду ничего спрашивать про твоего брата. Понимаю, что тебе это неприятно.

Она кивнула ему машинально, но ее мысли были заняты совершенно другим. Вечером, выяснив, что она уже вернулась, домой обязательно наведается Воронов, чтобы узнать о результатах поездки из первых уст. И ему однозначно придется не по душе ее гость. Потом еще расскажет Владу, что Денис у нее поздно вечером. А может, пусть? Пусть Демидов наконец поймет, что у нее своя жизнь, а у него своя, и насильно удерживать ее в фиктивном браке не имеет смысла. Влад же сам говорил, что это понарошку, а теперь не хочет давать ей развод. Сам же нарушает данное ей слово.

Вспомнив его грозное предупреждение, чтобы «любовь крутила не на глазах сына» и обещание отсудить Дениску при разводе себе, Ксения поежилась, но как спасение в памяти всплыли Юлины слова о том, что без серьезных на то оснований, ни один судья не отдаст ребенка бывшему заключенному, особенно, по тяжкой статье. Занозой снова впилась мысль, что если она будет мешать Демидову, то он может ее устранить, но она тут же рассосалась под внимательным взглядом Дениса. Абсурд. Супруги не убивают друг друга только из-за того, что не могут поделить ребенка. В обычной, повседневной жизни, которой живут простые люди, такого не происходит. За время общения с Денисом Ксения вновь ощутила вкус той жизни, которая у нее была до смерти бабушки. Это только рядом с Владом тяжело, больно и страшно, а рядом с Денисом хорошо и спокойно. Как, в принципе, и должно быть.

– Ну, ты чего, Ксюш? – видя, что девушка все еще подавлена, Денис зашел к ней со спины и, приобняв за плечи, притянул к себе. – Все будет хорошо, – сказал тихо, даря нежный поцелуй в висок.