Ольга Мотева - Полететь на зов Софраты

В Смядово они первым делом отправились к магазину, который также принадлежал Смеде. Ей захотелось удостовериться, что здесь всё в порядке. Инга с удовольствием отметила, что ассортимент этого магазина и его оформление хоть и напоминали тот, что она уже видела, но всё-таки отличались. К счастью, здесь всё было спокойно, и подруги уже вышли и направились к машине, как вдруг Смеда что-то вспомнила, и сказала:

– Так, я кое-что забыла там сделать! Подожди меня пару минут, я сейчас!

Инга стала осматривать пространство возле магазинчика. Рядом были домики, которые, казалось, отчасти сохранились со времён, когда здесь жила со своими сыновьями та самая национальная героиня, в честь которой была названа её болгарская подруга.

Лавочка возле стены одного такого дома так и звала присесть. Инга не отказала себе в этом удовольствии. Белая стена домика нагрелась солнечными лучами, да и деревянная лавочка была приятно-тёплой. Инга вздохнула, пытаясь осмыслить ситуацию, которая вокруг неё создавалась. Внезапно ей стало как-то горько от того, что она становится словно заложницей этого положения. Как когда-то она не могла вырваться из ужасного замужества, потому что у неё были маленькие дети, ради которых она многое терпела и фактически не могла обрести достаточной свободы действий, так теперь она будто бы ставила под удар Смеду, не соглашаясь на неприятное для неё условие Волка. Ей пришла в голову мысль о том, что она словно в какой-то закольцованности пребывает. Будто бы что-то из прошлого не отпускает и снова создаёт ей нечто подобное в настоящем, перекидываясь и в будущее. Ей стало страшно.

За этими раздумьями она не заметила, как к ней подошла пожилая женщина, которая была одета в какую-то национальную старинную одежду. Она присела рядом и сказала:

– Ты слишком задумалась! Не мучай себя такими тяжёлыми мыслями!

– Эх, если бы можно было отключать и мысли, и поводы, которые к этим мыслям приводят! – тут же со вздохом ответила ей Инга.

– А я тебя сейчас научу, как это сделать! Вот сложи пальчики свои в кулачки, только чтоб внутри дырочки были, словно это кулёчки.

– Так?

– Да, вот, хорошо. В один кулёчек положи одну свою тяжёлую мысль. Назови её как-нибудь.

– Неизменяемость.

– Вот, а во второй положи то, что у тебя сейчас на сердце тяжко лежит. Что там у тебя?

– Страх.

– Вот. Теперь верхушку кулёчка завязываем мысленно. И скажи теперь спасибо неизменямости за то, что она сделала тебя терпеливой, ты благодаря этому многого сможешь в будущем добиться! А страху скажи спасибо за то, что он заставляет тебя думать! А теперь говори: «Всем спасибо, можете идти!» Разжимай кулачки, выбрасывай – ветер это всё унесёт! Чуешь, как легко стало?

– Да! Точно стало!

– А вместо унесённого ветрами ненужного тебе, у тебя теперь есть нужное – изменяемость и смелость! Ощути их!

– Как-то сложновато, но да, предчувствие этих ощущений появляется…

– У тебя сердце чистое и доброе. Будь только осторожна там, куда едешь. Тебя там услышат. Поверь, всё уже меняется у тебя…

– Может быть… – отозвалась Инга, подумав при этом, что сюда уже, наверное, едет Алекс.

– И ты скоро встретишь того, кто твою душу обновит, только это не тот, о ком ты думаешь. А сейчас закрой глаза и усни ненадолго. Проснёшься, почувствуешь себя сильной…

Инга почувствовала, как женщина положила ей руку на лоб, глаза как-то сразу закрылись, и она стала засыпать.

– Инга! Инга! Что с тобой?!! – Смеда испуганно трясла Ингу за плечи.

– Всё хорошо! Я просто задремала. Мне женщина велела немного поспать.

– Какая ещё женщина?

– Ну, такая приятная мудрая… Тут была, она ещё одета была по-вашему, но по-старинному… – озираясь ответила Инга.

– Я никого тут не видела…

– Ну, как же? Она ещё так чисто говорила по-русски! Кто у вас тут из близко-живущих так хорошо говорит по-русски? У неё вид был такой, хозяйский, она явно где-то тут живёт!

– Ну, у нас есть, конечно, такие русскоговорящие, но чтоб вот именно здесь… Да ещё в костюме… Я, как-то и не знаю… Ладно, поехали к моим!

Инга села в машину с размышлениями, видела она эту женщину во сне или наяву. Но определённым был тот факт, что эта женщина действительно развеяла немного её тяжёлые думы.

– Смеда, эта женщина мне сказала странную фразу в конце: что я встречу скоро того, кто мне душу обновит, только это будет не тот, о ком я думаю.

– Батюшки, словно цыганка какая-то. Так, у тебя часы на месте? А в сумочке – всё на месте?

– Да сумочку я в машине оставляла! Часы вот, на руке. А ещё она сказала, чтобы я была осторожной там, куда еду, и что меня там услышат.

– Ребус какой-то… Сейчас приедем к моим, разузнаем, что это тут у нас за загадочные женщины русскоговорящие в национальных болгарских костюмах ходят!

Не успели они проехать и десяти метров, как из-за угла на них выскочил джип на приличной скорости. Смеда едва успела сманеврировать, чтобы избежать столкновения.

– Куда ж ты прёшь, козёл?! – совсем по-русски выругалась Смеда.

– Какая ты ловкая, Смеда! Как среагировала! Слушай, а это не тот самый джип, который мы видели грубо-припарковавшимся у твоего магазина? – обернувшись на него спросила Инга.

– А и вправду похож! Номер я не запомнила тогда, но очень похож…

Доехав до дома родителей, Смеда, выйдя, из машины заметила:

– Денёк, однако, насыщенный у нас! О! Богдана машина стоит! Он раньше нас приехал к моим! Они, кстати, его любят, по-моему, больше, чем меня! Пошли скорее, познакомлю!

Им навстречу уже шёл широко-улыбающийся красавец Богдан.

– Добрый день, девушки, где же вы бродите? Мы уже заждались! – сказал он на русском языке, с некоторым акцентом.

– Здравствуйте, как хорошо Вы говорите по-русски! – ответила на приветствие Инга.

– Издержки профессии! Часто летаю в Россию! – со смехом ответил Богдан, и обнял Смеду, которая чмокнула его в щёку.

– Богдан скромничает. Он часто общается с русскими ещё и в Шумене, и со школы друзей у него русскоговорящих много! Это Инга, моя подруга из России. Это Богдан – мой любимый пилот из Болгарии.

– Вы так гармонично смотритесь вместе! А позвольте я вас сфотографирую? – Инга уже доставала фотоаппарат.

– Да, пожалуйста! – ответил Богдан и крепче обнял свою Смеду.

Инга стала снимать их, а они смеялись, весело позируя. Инга тоже смеялась, и ещё просила встать так, чтоб было видно колорит улицы.

– Ну, пошли уже, – скомандовал Богдан.

– О, а вон и остальные подтягиваются, – смеясь сказала Смеда, завидев подъехавшую машину, из которой выглядывал, взмахнув рукой Алекс.

Каким же ликованием наполнилась душа Инги. Увидев Алекса, она почувствовала себя словно снова укутанной в уютный плед, а воздух будто наполнился спокойствием, надёжностью и уверенностью в том, что всё будет хо-ро-шо… И даже замечательно…