Стейс Крамер - Абиссаль

Я доверяю Стиву. Доверяю… Должна доверять.

Тем же вечером он вернулся. Я как примерная жена уже ждала его с горячим ужином. Мы сидели, кушали, молчали. Вашингтон сопел под столом, ветер выл за окном, часы удручающе тикали.

– Устал? – не выдержала я.

Тупой вопрос. Конечно же, устал, он каждый день мечется с одной работы на другую.

– Есть немного, – сухо ответил он.

Стив не поднимал на меня взгляд, задумчиво ковырялся в курице.

– Может, тебе сделать перерыв?

– Перерыв? – тут он взглянул мне в глаза.

– Отдохнешь дома, хотя бы неделю.

– А деньги тебе не нужны?

Я опешила от его внезапной грубости.

– Мне нужно, чтобы мой муж был здоров и счастлив.

– А мне все-таки нужны деньги, чтобы оплатить тебе хорошую клинику и лучшего врача.

– Это необязательно, я могу родить и в обычном госпитале.

– Это не обсуждается, Глория.

– Ты слишком много на себя взвалил. Так нельзя. Я беспокоюсь.

– Не нужно обо мне беспокоиться. Я мужчина. Это мой долг.

Стив был таким раздраженным и одновременно подавленным. Я вообще не верила в то, что это на самом деле он.

– Я знаю, как поднять тебе настроение.

Он удивленно на меня посмотрел, а я направилась к музыкальному центру. Вставила кассету из небольшой коллекции. Заиграла Gloria Gaynor – I will survive. Я встала в центр кухни, принялась танцевать. Стив откинулся на спинку, рассмеялся. Я нелепо двигалась, вертела задом, гримасничала. Мне и самой было смешно от своего глупого танца.

Мы ухахатывались. Он встал, обнял мое уставшее тело.

– Я люблю тебя, малышка.

Я могла бы раствориться в этом моменте, но что-то меня настораживало. Его взгляд, некогда задорный, хитрющий, тогда казался мне виноватым, поникшим. Что-то терзало его душу.

– Эй, ну что с тобой?

– Со мной все отлично, – ответил Стив, пытаясь улыбнуться.

– Не обманывай меня. Я же чувствую, что что-то не так.

Он отстранился, отошел к столу, присел.

– Меня не будет пару дней. У приятеля какие-то семейные проблемы, я должен за него отработать смену.

Теперь уже мне необходимо было присесть.

– И это тоже не обсуждается? – раздосадованно спросила я.

– Никто не говорил, что нам будет легко, так ведь?

Тяжело засыпать в одиночку на огромной кровати, видеть пустое место вместо него, смотреть в ночную тьму, чувствовать отчаяние. Мы неожиданно быстро растратили наше юношеское сумасшествие. Мой живот рос, и вместе с тем выросла ответственность. И вот мы стали серьезнее, и жизнь стала превращаться в рутину. Все как-то аккуратно, планомерно, точно рассчитано. Но разве ты не этого хотела? Ведь это и есть спокойная жизнь. Это умиротворение, крепкое объятие тишины.

– Утренняя пробежка – это лучшее, что придумало человечество, – сказала Миди, выходя из душа.

Я затеяла уборку, протирала пыль, возвращала вещи в предназначенные им места.

– Ты хорошо выглядишь, – сказала я.

– Да?

– По крайней мере, ты уже не похожа на труп.

– О-о, спасибо, я польщена.

Миди в самом деле похорошела. Слегка прибавила в весе, появился милый румянец на округлившихся щечках. Она покончила с наркотиками, занялась спортом, кайфовала от своей нетрудной работы, подружилась практически со всеми жителями городка. В общем, я была счастлива видеть ее такой.

Мы услышали стук в дверь.

– Открой, пожалуйста.

Миди помчалась в прихожую, отворила дверь. Молчание. Я продолжала убираться как ни в чем не бывало и тут…

– Зачем ты приехал? Она будет в бешенстве, – шептала Миди.

– Она здесь? – спросил до боли знакомый мужской голос.

– Да…

Я медленно вышла в прихожую.

Доминик. Несколько секунд я вообще не могла двинутся с места. Увидев мой живот, его глаза чуть из орбит не вылезли.

– Ни хрена себе!.. Быстро вы.

– Как ты узнал, что мы здесь?

– Я с ним общалась все это время и… рассказала.

Я похолодела с головы до ног.

– То, что вы уехали, не означает, что вы больше не наша семья.

– Что тебе нужно, Доминик?

– Может, для начала разрешишь мне войти?

Я стояла, оцепеневшая, сверлила его глазами.

– Глория, да ты чего? Это же наш Доминик! Он никому ничего плохого не сделал. Проходи.

Миди разлила чай по кружкам, поставила перед нами. Мы с Домиником сидели друг напротив друга. Оценивали друг друга. Он совсем не изменился, хотя почти год прошел с тех пор, как я покинула «Абиссаль».

– Значит, ты вышла замуж. Сколько месяцев? – спросил он, кивнув на живот.

– Семь.

– Я в шоке, конечно, но… Все равно рад за тебя.

– Зачем ты приехал?

– Чтоб увидеть тебя. Я скучал.

– Вы поймали Север?

– Нет. Она мгновенно исчезла.

– Столько времени прошло, неужели вы…

– Это Мелания Уайдлер, – оборвал меня Доминик. – Мало того что она дочь Дезмонда, так она еще и прожила с нами сколько. Мелания выучила нас наизусть. Она наперед знает все наши действия. Мы ее еще нескоро увидим.

– А… Алекс? С ним все в порядке?

– Жив, здоров. А где твой муженек?

– На работе.

– Даже не верится, что ты позволила ему вернуться.

– Куда вернуться?

Доминик вопросительно на меня посмотрел, а затем ухмыльнулся, стал качать головой.

– Доминик, о чем ты? – не выдержала Миди.

– Вот мерзавец, – сказал он.

– Доминик?.. – сказала я.

– Твой муж действительно работает, но не там, где ты думаешь. Он вернулся в Темные улицы.

– Это неправда.

– Он продолжает работать на Моро.

– Ты специально это говоришь…

– Не веришь мне? Так спроси у Стива, когда он вернется после очередного дела.

Эта новость вышибла землю у меня из-под ног. Я сидела с каменным лицом, но с наполненными веками, хотелось разреветься, но не при нем. Я должна держаться!

– Доминик, тебе лучше уйти, мне нужно ее успокоить.

Он встал, обошел стол, положил ладонь мне на плечо.

– Держись, сестренка.

Когда они с Миди пошли в прихожую, я, наконец, сдалась. Закрыла глаза, слезы покатились тяжелыми каплями. Внутри пульсировало негодование. Я открыла глаза, Миди уже была рядом, села на корточки у моих ног, положив руки мне на колени.

– Он же просто издевается, да? Просто хочет отомстить?

– Я не знаю… Не знаю.

– Джей тебе ничего не говорил?

– Нет. Дождись Стива. А сейчас не нервничай напрасно, поняла меня? Подумай о ребенке.

Вашингтон скулил, лизал мои руки, пока я сидела в жутком таинственном освещении ночника и смотрела в никуда. Он не мог на такое пойти. Не мог. Как мы поцапались, когда мы с Миди напали на Лима и его друзей. Стив изо всех сил старался забыть Темные улицы и меня заставлял. Мы оба постарались отречься от своего гадкого прошлого, вообразить себя приличными людьми, такими как все.