Стейс Крамер - Абиссаль

– Мне нужно идти.

– Постой, – сказала Белла, снимая с себя крупный железный медальон в виде глаза на длинной толстой цепочке. – Возьми.

– Зачем?

– Не задавай вопросов. Держи.

Я беру его в руки.

– Он с сюрпризом. Нажми на зрачок.

Нажала: сюрпризом оказался небольшой ножичек. Это медальон – складной нож.

– Опасная вещица, – сказала я, рассматривая лезвие.

– Она мне много раз спасала жизнь.

– Я думаю, она тебе нужнее, – протянула медальон обратно, но Белла отрицательно качала головой. – Спасибо, – сказала я, надевая медальон. – Ну, прощай.

– Прощай, Арес… – я сделала несколько шагов вперед, а затем вновь услышала ее голос. – Хотя твоя мать называла тебя другим именем.

Пятнадцатое марта

Мы с Кэтери находились в пришкольном парке, когда я увидела его. Я придумала какую-то нелепую причину, чтобы улизнуть от нее, и пошла к нему. Марс стоял все в той же потрепанной джинсовке и в тех же грязных джинсах. Я была так рада его увидеть, но в то же время чувствовала гигантский груз вины на своих плечах.

– Можешь больше не караулить меня. Я выполнила твою просьбу.

– О чем ты? Я не понимаю.

– Твой мотоцикл оказался у другого парня. И этого парня теперь ждет суд. Как так вышло? Он угнал твой мотоцикл? Ты одолжил его ему или… это ты его украл?

Марс долго молчал, смотрел мне в глаза таким же беспомощным взглядом, как тот паренек.

– Скорее последний вариант.

И это просто вывело меня из себя. Я забыла, что мы не одни в парке и те несчастные тоненькие ели, скрывавшие нас от посторонних глаз, не уберегут чужие уши от моего крика. Я всячески обзывала его, затем прошлась нелестными словами по себе, ведь я действительно поверила ему, мало того, я даже начала считать виноватой себя: парень решил измениться, начать новую жизнь и тут я появляюсь на его пути и все порчу. Но самое ужасное то, что я помогла ему. Я спасла преступника и разрушила жизнь невиновному человеку.

Внезапно Марс подошел ко мне, аккуратно положил свои руки на мои плечи, посмотрел в глаза и сказал:

– Я буду тебе всю жизнь благодарен, Эйприл.

– Я… не смогу молчать.

Я обмякла. Чувствовала себя такой маленькой и хрупкой рядом с ним. Марс поднял одну руку и обхватил ею мою голову, затем наклонился, прижался к моей щеке и прошептал:

– Сможешь.

Несколько секунд я не шевелилась. Мне стало страшно, я абсолютно не владела собой. Он потянул меня за руку, я зашагала рядом с ним. Мы зашли на парковку и остановились у одной из машин.

– Садись. Поедем в одно местечко и все обсудим.

– У меня занятия через пятнадцать минут начнутся.

– Ничего страшного. Пропустишь один денек. Ты что, никогда не прогуливала?

– Нет.

– Боже, я думал, такие, как ты, вместе с динозаврами вымерли.

А потом он начал дико ржать. Я покраснела от ярости и, кинув полный недовольства взгляд, запрыгнула в его машину. Конечно, я мысленно недоумевала и кричала на себя, ведь я действительно всегда ходила на занятия, учителя меня даже в пример ставили, но я не могла больше смотреть на этого придурка, ржущего в тридцать два зуба. Он залез следом в салон.

– Эту машину ты тоже угнал?

– Я ее позаимствовал.

С громким визгом колес мы тронулись с места. Я включила радио, и так мы ехали, слушая музыку, около получаса. Потом я заснула, а проснулась, когда солнце начало близится к горизонту.

– Где мы?

Я не узнавала местность, по которой мы ехали, но понимала, что мы уже далеко за городом.

– Я украл тебя, Эйприл.

– Я серьезно, где мы? Скоро начнет темнеть, мне нужно домой.

– Я украл тебя на целую ночь.

И вновь я включила режим истерички. Я требовала немедленно развернуться, но Марс снова смеялся надо мной, и, чем больше я злилась, тем громче он это делал. Потом я сдалась. Пришлось позвонить маме и сказать, что я остаюсь ночевать у Кэтери. Я так боялась, что мама не поверит мне, ведь я первый раз в жизни ей лгала, но все прошло успешно. Марс был доволен, да и я тоже честно говоря, но мне все равно было как-то не по себе. Я просто не узнавала себя. То, что я творила эти несколько дней, это какое-то безумие. Я никогда не была такой, у меня была совершенно обычная жизнь, я плыла по ее спокойному, тихому течению, у меня все было прекрасно. И тут… Я встретила Марса. И он меня полностью изменил за считаные дни. Я посадила за решетку невиновного человека и сбежала из города с преступником. На целую ночь.

Мы остановились на берегу незнакомой мне реки. Я молча шла за Марсом, а он, в свою очередь, направлялся к обшарпанной лодке. Все было так странно и одновременно жутко интересно. Закат, узенькая речка, в которой отражались перламутровые облака, старая лодка и мы – единственные люди в этом забытом всеми местечке. Я залезла в лодку, Марс спустил ее на воду, затем запрыгнул сам. Мы отплыли на несколько метров, Марс бросил весла и начал копаться в своем рюкзаке, который прихватил с собой из машины.

– Так, у нас есть сырные шарики, – говорил он, доставая из рюкзака еду, – аппетитнейшие куриные ножки, хрустящий хлебушек и самое главное – вино. Любишь вино?

– Я не пью.

У Марса тогда чуть глаза на лоб не вылезли.

– Серьезно, что ли? Слушай, а тебе не больно было, когда ты с неба упала? А? Ангел. Ну, давай выпьем, хотя бы по бокальчику за… знакомство. За начало крепкой дружбы? По-моему, отличный повод, не считаешь?

И я вновь поддалась ему. Черт! Вот пишу сейчас это и недоумеваю. Как я могла так быстро отойти от своих принципов, жизненных убеждений? Как? Я была словно под гипнозом. Рядом с Марсом мне хотелось быть абсолютно другой, не той Эйприл, какой я была до встречи с ним, – тихой, неприметной зубрилой. Теперь мне хотелось быть безбашенной и чувствовать, как сотни мелких иголочек впиваются в мое тело, когда я думаю о чем-то ином, делаю то, что раньше я бы никогда не сделала. Один бокал, затем второй, потом – приятное головокружение, тепло, совершенно нехарактерное для позднего вечера, смех… такой громкий, стеснение вместе с тревогой камнем отправились на дно той самой реки. Мне было хорошо.

Мы болтали о нашем прошлом, о наших мечтах, придумывали название реке. Я настаивала на Тихоне, потому что она была абсолютно бесшумной, а Марс хотел назвать ее Вонючкой, так как она пахла тиной, в итоге пришли к единому мнению и назвали ее Тихоней-Вонючкой. Потом долго смеялись над этим, как два недоразвитых. Бутылка вскоре опустела, всюду валялись обглоданные куриные ножки. Начали загораться звезды. Мы отплыли к противоположному берегу, привязали лодку к дереву, Марс достал плед из рюкзака, расстелил его, мы легли на спину, смотрели на небо. Это было прекрасно. Как будто кто-то залез ко мне в голову, нашел шкатулку, в которую аккуратно сложены мои самые красивые мечты, правда запыленные и уже мною забытые, и решил воплотить их в явь.