Стейс Крамер - Абиссаль

Теперь ты все знаешь, Глория. После смерти Эйприл, я лишился света. Я навечно погрузился во тьму.

Такова история «Абиссали».

Алекс приучил меня видеть прекрасное во всем. И несмотря на то что лишнее воспоминание о нем доставляло мне неистовый поток боли и омерзения, я все же была благодарна ему за этот урок. Я видела прекрасное во всем. Даже в горе. Узнав всю правду, Лестер предстал перед моими глазами в совершенно ином виде. Я не видела теперь перед собой чокнутого бандюгана, вечно прикрывающегося кодексом чести, как щитом, за которым будто не видно всей его жестокости и патологической тяги к первенству во всем. На самом деле он любящий отец, окутанный печалью, омраченный огромной трагедией. Он по сей день винил себя в смерти Эйприл. Бывший военный, полицейский, человек, которого страшились все криминальные авторитеты города, не смог спасти свою дочь. Думаю, он видел ее во снах так же, как и я видела свою Беккс. И так же, как и я, он просыпался в холодном поту среди ночи, вглядывался во тьму и пытался найти ответы на многочисленные вопросы.

Лестеру было необходимо защитить свою семью, но законными действиями этого нельзя было добиться, поэтому он и перешел на другую сторону. Реальность такова: добро бессильно против зла. Только зло знает свои слабые стороны. Только зло знает, как уничтожить зло.

Мы добрались до Ланаи, маленького островка Гавайского архипелага с единственным городом и парочкой отелей. Ванесса во время полета рассказала мне немного о своей матери. Одетт Чемберлен переехала на Ланаи после смерти мужа, Мюррея. Только вдали от цивилизации она сумела прийти в себя. Прекрасный воздух и тихий шум прибоя залечили ее раны.

Может, и мои залечат.

– Поклянитесь, что вы его убьете, – сказала я.

– Я не могу. Я не исключаю возможного поражения, потому что наши силы теперь значительно разнятся.

– Вы не исключаете… Лестер, вы не имеете права даже думать об этом! Он этого и добивается. Он хочет, чтобы вы окончательно пали духом и сдались. Но этому не бывать! Он лишил жизни наших друзей… Сейчас он наслаждается призрачной победой, уже видит наши окровавленные тела у своих ног. Неужели вы так просто сдались? Я в это не верю. Несмотря на то что вы со мной сделали, Лестер, вы для меня герой. Вы любите свою семью, вы преданы своим людям. Лестер, вы были на краю пропасти, но все же сумели взойти на пьедестал, и «Ласса» долгое время обходила вас стороной. Сейчас вы снова на краю, так повторите то, что вы сделали и… Поклянитесь, что вы убьете Дезмонда Уайдлера.

Весь путь до Гаваи я прокручивала в голове наш последний с ним разговор. Вспоминала его взгляд, суровое выражение лица, что становилось еще суровее с каждым моим словом.

– Поклянись, что с моей дочерью все будет в порядке, пока она с тобой.

Я застыла на мгновение. Требовать клятву от человека легко, но самому давать ее – задача не из простых.

– Клянусь.

– Тогда и я клянусь. Я убью Дезмонда.

Мы уже около получаса ехали по окрестностям Ланаи.

– Арб, ты чего такая грустная? – спросила Ванесса.

– Мам, не доставай меня сейчас своими вопросами, прошу.

– Извини… У тебя что-то болит?

– У меня ничего не болит! Все прекрасно! Лучше не бывает!

– Ванесса, думаю, я являюсь причиной ее дурного настроения, – вмешалась я.

– Почему? Мне показалось, что вы подружились.

– Именно, мама, тебе показалось. Я все лето вынуждена торчать на этом чертовом острове, без сотовой связи, без друзей, да еще и эта будет следить за каждым моим шагом!

– Арб, посмотри на эту ситуацию с другой стороны. Ты же всегда жаловалась, что тебе здесь не с кем дружить. Арес немного старше тебя, но у вас найдутся общие интересы, я уверена.

– Она— мой надзиратель. У нас в принципе не может быть общих интересов.

– Ну… Вот мы и приехали.

Перед нами стоял небольшой дом из темного дерева: огромная терраса, окна от потолка до пола, раскрытые настежь двери, маленький вентилятор прикован к одному из деревянных столбов. Гигантские тонкоствольные деревья с ярко-зеленой листвой окружали дом, создавая тень, защищавшую дом от зноя.

– Девочки, давайте хотя бы сделаем вид, что у нас все хорошо. Арбери, это тебя касается в первую очередь. Бабушке ни к чему знать о наших проблемах.

На пороге стояла женщина с длинными кудрявыми волосами, на которых возвышалась соломенная шляпка. Высокая, крепкая, в белых хлопковых штанах и зеленой рубашке. Она радостно подлетела к нам, улыбаясь во всю ширь, подготовив руки для объятий. Я вспомнила свою бабушку. Корнелия так же замечательно выглядит в своем возрасте, так же всегда рада была меня видеть, ее теплая улыбка согревала меня в те моменты, когда весь мир казался холодным и мрачным.

– Мои любимые, слава богу, добрались! Я уж думала, с нашим аэропортом снова приключилась какая-то беда.

– Привет, мамочка.

Одетт и Ванесса крепко обнялись.

– Ты еще больше похудела.

– Ну началось.

– Так, я возьмусь за тебя. Не хочу, чтобы моя дочь превратилась в ходячий скелет. Арбери, Ноа! Как же вы выросли!..

– Привет, ба.

– Просто красавица, скоро станешь выше меня. Ноа, ангелочек мой, теперь за тобой нужно тщательнее следить, малыш.

– Да, он уже очень быстро бегает, – согласилась Ванесса.

И наконец, очередь дошла до меня. Мы с Одетт врезались друг в друга взглядами. Я только открыла рот, хотела поздороваться, как Ванесса меня опередила.

– Это Арес. Подруга Арбери.

Слова Ванессы, конечно же, оказались неубедительными, ведь на моей шее красовался знак «Абиссали», и Одетт его сразу заметила.

– Да уж вижу, какая она подруга. И зачем твой муж прислал ее сюда?

– Мам, давай я тебе позже все объясню? Мы с детьми очень устали.

Одетт, наградив меня мрачным, оценивающим взглядом, все же согласилась с дочерью. Чувство неловкости стало привычным для меня. Я ничего не сказала, старалась сделать вид, что мне все равно.

Мы взяли чемоданы и пошли за Одетт в ее дом.

Коричневые деревянные стены гармонировали с зелеными зарослями, которые окружали дом и стучались в огромные окна, не спрятанные за занавесками. Сквозь щели досок, образовавших пол, в некоторых местах проросла трава, тонкие деревянные стены, покрытые темным лаком, были облеплены всевозможными оберегами, фотографиями. Прямо у входа располагалась кухня, выйдя из нее, попадаешь в узкий коридор, ведущий в четыре комнаты, по две с каждой стороны. Если пройти до самого конца коридора, то окажешься у двери в просторную ванную.

– В соседней комнате произошел потоп. Был жуткий ливень, крыша не выдержала. Так что вы будете жить в одной комнате, – обратилась Одетт ко мне и Арбери.