Стейс Крамер - Абиссаль

– Спрашиваешь? Это самое дикое желание на данный момент. Но оно так и останется желанием… Лестер меня никогда не отпустит.

– Отпустит, если этим вопросом займусь я. Как ты могла заметить, я имею здесь некую власть, и если я поговорю с Лестером, он отпустит нас двоих завтра же.

– Нас двоих?

– Только так. Ты выйдешь на свободу только со мной, иначе… встретишь смерть в «Абиссали». Выбор за тобой.

Это звучало как угроза. Я посмотрела на Доминика, наверное, с недоумением, а хотелось с благодарностью. Он искренне хотел мне помочь. Я не сомневалась в его чувствах, я сомневалась лишь насчет себя.

– Доминик, неужели ты ничего не понял в тот вечер? Мы не пара. Я не могу тебя обманывать.

– Знаю, что не можешь. Мне и нравится в тебе именно эта чистота. Я не требую от тебя сейчас чего-то глобального, я просто хочу, чтобы ты пообещала мне, что ты постараешься его забыть.

Доминик был для меня спасательным кругом, который был на расстоянии вытянутой руки, но я была бессильна. То мощное и глубокое, что я испытывала к Стиву, топило меня, накрывало гигантскими волнами, одна за одной.

– Я не смогу.

– Глория, подумай еще раз. Я предлагаю тебе свободу. Уже завтра мы сможем уехать, куда ты пожелаешь. Весь этот ад закончится в одночасье. Только сперва ты должна принять правильное решение. И да, если ты испортишь со мной отношения, то жить тебе здесь станет еще тяжелее.

А вот это была настоящая угроза. Доминик Дерси не привык проигрывать, и, когда он понимал, что удача вот-вот от него отвернется, он начинал играть по-другому.

Я потушила сигарету. Встала напротив него, улыбнулась. Он был уже окрылен от осознания своей победы.

– Я никогда его не забуду.

«Здесь твое место», – сказал мне Алекс. Здесь, среди мрачных, обшарпанных улиц, среди барыг и забрызганных кровью денег. Среди разъяренных братьев Дерси, которые теперь синхронно мстили мне за мое решение. Они посылали меня на самую жуткую работу. В одиночку мне приходилось бродить по наркоточкам, собирать дань с дилеров, без подкрепления иметь дело с самыми мерзкими упырями Темных улиц. Дерси явно надеялись, что на одной из точек меня кто-нибудь прикончит, но мне почему-то везло. Определенную роль играли таблетки, которые мне давала Миди. Они управляли мной, лишали всякого страха.

Однажды меня пытались изнасиловать четверо отморозков. Я пришла в квартиру Эдди, той самой свиньи, на которой я впервые отработала приемы под руководством Брайса. Эдди жутко обрадовался тому, что я пришла на этот раз одна, плюс ко всему он и его трое дружков, что были в его квартире, были хорошо обдолбаны, и им в голову пришла великолепная мысль. Двое держали меня, Эдди бил меня, четвертый стоял в сторонке и наблюдал за представлением. Потом они повалили меня на пол, и в этот момент в квартире появился пятый. Узнав, что я из «Абиссали», он тут же приказал своим дружкам остановиться. Эдди долго возражал, но мой спаситель все же смог ему донести, что с ним сделает «Абиссаль», если со мной что-то случится.

Этот ад мог длиться бесконечно. Но в один момент все изменилось.

После того случая с Эдди Север вызвалась мне помочь. Теперь мы вместе ходили на все точки, и я чувствовала себя под защитой.

Мы направлялись к очередной точке, о чем-то беседовали, уже почти дошли до назначенного адреса, как вдруг… Увидели ее.

– Вот это новости!.. – сказала Север, смотря вслед Миди, которая только что покинула точку. – Эта тварь всем врала!

Север уже хотела податься вперед, догнать Миди, взять ее за шкирку и высказать все, что она о ней думает, но я ее остановила.

– Север, постой.

– Я сейчас же расскажу об этом Лестеру, – она потянулась к карману, в котором лежал телефон.

– Зачем?!

– Что значит, зачем? Лестер доверяет ей, а она до сих пор на наркоте!

И снабжает ею меня. Спасает меня. Поэтому я должна была спасти ее.

– Слушай, неужели ты думаешь, что наркозависимость Миди важнее всего дерьма, что сейчас происходит?

– Ты права. Но черт возьми!.. Я ведь тоже ей поверила. Господи, почему Лестер до сих пор держит ее среди нас?!

– Да… И откуда такие берутся?

– Из Торрингтона. Так что, если когда-нибудь захочешь туда поехать, знай, что там живут вот такие сумасшедшие.

Меня на мгновение парализовало.

– Она из Торрингтона?

– Да, а что?

– Твою ж мать!..

– Глория, ты чего?

Я нашла в себе силы отойти к ближайшим ступенькам, сесть, а после схватиться за голову и, наконец, понять, что только что произошло. Север села рядом, недоумевая.

– Эй, успокойся и объясни мне, что случилось.

И я все ей рассказала. С самого начала. Про то, что я сохранила жизнь Клиффу и втянула его в большие неприятности, заставив вклиниться в «Лассу» и докладывать мне обо всем. О том, что я не рассказала Лестеру про загадочную женщину, которая мстит за смерть Дезмонда. Про то, что я вела чертово расследование, чтобы обменять правду на свободу. И наконец, про то, что Клифф перед своим исчезновением уехал в Торрингтон, чтобы найти последнюю зацепку. А когда он звонил мне в последний раз, Клифф собирался мне рассказать о том, что в «Абиссали» есть предатель. Миди Миллард.

Дочь Дезмонда.

– Мне сейчас так хочется заматериться, но даже самый жуткий мат, что я знаю, не подойдет для этой ситуации… – сказала Север. – Все это время предатель был среди нас… Все это время он сидел с нами за одним столом и знал про все наши планы.

– И вот почему Сайорс помог «Лассе» уничтожить «Буйволов». Эта парочка была заодно.

– Черт!..

– Вот теперь точно нужно сообщить обо всем Лестеру.

– Вот теперь это точно глупо.

– Почему?

– Да потому что Лестер – бывший коп. Он поверит, только если у нас будут доказательства, факты, а у нас с тобой только слова и ярость.

– И что же тогда делать?!

– Пока не знаю… Но у нас есть козырь. Мы с тобой знаем правду, и это главное. Теперь мы должны все исправить…

Тем же вечером случилось еще одно неожиданное событие. Лестер покинул свою комнату, собрал всех в зале. Невероятно тяжело было находиться в одном помещении с Миди. Я сидела напротив нее и умоляла себя держаться, молчать, не подавать виду. Север с этой задачей прекрасно справлялась. Она вела себя как ни в чем не бывало, лишь изредка посматривая на Миди, надежно спрятав страшную правду за маской безразличия. Правда грела душу Север. Меня же она разлагала изнутри.

– Как дела у Алекса? – спросил Лестер.

– Поправляется. Через пару дней его выпишут, – ответил Доминик.

– Хорошо. Миди, налей всем вина.

Лестер выглядел пугающе. Он истощал, побледнел, оброс еще сильнее, а его взгляд… Столько тоски и боли я не видела даже в своем отражении в зеркале.