Маделин Уикхем - Удиви меня

Я решила закрыть тему Мэри. Пока.

И вот он уже ведет меня по извилистым тропинкам, показывая различные деревья и кустарники и увлеченно рассказывая про них. Я думала, что знаю Дэна вдоль и поперек. И все же в его жизни было это хобби, которым он никогда не делился со мной.

Нет, это, конечно, здорово, ведь теперь я смогу его как-нибудь уговорить заняться нашим собственным садом. Мы можем превратить это в семейное хобби. Он научит девочек пропалывать грядки, разрыхлять землю… И подарки! Сопротивляюсь внезапному порыву захлопать в ладоши. Теперь я знаю, что ему дарить на праздники ближайшие лет двадцать! Я могу купить ему садовые инструменты, горшочки, растения и симпатичные фартуки и перчатки с надписью «Главный садовник».

Но мне и самой придется вплотную заняться садоводством. Просто чтобы понять, насколько я далека от всего этого. Ибо сейчас, во время нашей импровизированной экскурсии, я иногда думаю, что он все еще рассказывает о каком-то кусте, в то время как он начал рассказ про известного альпиниста, и наоборот. (Латинские названия ни капельки не помогают.)

– Какое чудесное дерево, – по мере сил вставляю я. (Надеюсь, это все-таки дерево?)

– Это была идея Мэри. – Глаза Дэна светятся какой-то странной нежностью. – Она неравнодушна к боярышнику.

– Угу, – мычу я, пытаясь выдавить вежливую улыбку. Он уже в третий раз за вечер упомянул Мэри.

– Чудесно. Ой, какая беседка! Я даже не заметила, что она спрятана там, в тени деревьев.

– Мэри и я ее воздвигли, – говорит Дэн, погрузившись в воспоминания и любовно поглаживая деревянную конструкцию. – Мы использовали переработанную древесину. Заняло у нас целые выходные.

– Молодец, Мэри, – язвительно шепчу я, прежде чем успеваю опомниться.

Дэн удивленно поворачивается ко мне.

– Я имела в виду… Чудесная, чудесная беседка!

Я поспешно беру Дэна под руку и лучезарно улыбаюсь ему, стараясь скрыть от него, что любое упоминание Мэри вызывает у меня неконтролируемый гнев. Для женщины, о которой я даже не знала пять минут назад, она слишком часто всплывает в нашей беседе.

– У вас все было серьезно? Между тобой и Мэри? – не могу удержаться я.

– Какое-то время да, – кивает Дэн. – Но она уехала учиться в Манчестер, и мы расстались, – пожимает плечами он. – Слишком долго было добираться из Эксетера.

Значит, они расстались вовсе не из-за ссор или несовпадения интересов. Не из-за того, что спали с другими людьми, молча отмечаю я. А всего лишь из-за расстояния.

– У нас были всевозможные планы и мечты, – продолжает Дэн. – Собирались вместе создать небольшой приусадебный участок. Выращивать экологически чистые овощи, всякое такое. Изменить мир. Но, как я уже говорил, это был другой я. – Дэн смотрит по сторонам и качает головой. – Странно было вернуться сюда. Вернуться к деяниям человека, каким я был когда-то.

– Ты был совсем другим человеком? – спрашиваю я, снова смутившись. В его глазах теплится какой-то далекий и печальный свет, которого я раньше не замечала. Тоска? Но тоска по чему? Это должен был быть умопомрачительный, запредельный, безупречный вечер любви только для нас с Дэном. Старым, давно прошедшим чувствам здесь не место. Прошедшим ли?

– О да, совсем другим, – смеется он. – Подожди, где-то должна была остаться фотография…

Он достает свой смартфон, долго что-то листает и наконец показывает мне главную страницу веб-сайта, озаглавленного «Сады апостола Филиппа. Как все начиналось».

– Видишь? – Дэн указывает на старую фотографию внизу страницы: молодые люди в запачканных джинсах и рубашках сжимают лопаты и вилы. – Это Мэри… а это я.

Я уже видела фотографии Дэна в молодости, но никогда из этого периода его жизни. Боже мой, какой он тощий. На нем клетчатая рубашка, какая-то странная бандана на голове; он улыбается и крепко держит за руку Мэри. Увеличиваю фото и внимательно изучаю Мэри. Если не брать в расчет торчащие во все стороны кудрявые космы, она довольно симпатичная. Даже слишком симпатичная. Смазливое личико с ямочками. Очень длинные худые ноги в запачканных землей джинсах. Сияющая улыбка и румяные щечки, отмечаю я. Честно, не могу себе представить ее в кружевных трусиках и подгрудном корсете, снимающуюся для эротического фотоальбома. Но я и не могла себе представить Дэна садовником.

– Интересно, чем она сейчас занимается? – размышляет вслух Дэн. – Просто безумие какое-то, что я так просто взял и забыл ее. Ведь какое-то время мы были… – Он тут же умолкает. – Неважно.

– Безумие, – повторяю я и выдаю резкий, визгливый смешок. – Но сейчас-то ты здесь. Тебе не холодно?

Передаю ему телефон, но он не берет его. Остекленевшим взглядом он все смотрит на беседку. Как будто он затерялся… в мыслях? В воспоминаниях? О том, каким он был в девятнадцать лет? О том, как они с Мэри, стройные и полные идеалистических планов, строили свою драгоценную беседку из переработанной древесины?

Занимались ли они сексом в беседке, когда все остальные уходили домой? Нет, даже не думай об этом. Не думай!

– О чем ты думаешь? – спрашиваю я Дэна, стараясь звучать весело и беззаботно. Если он скажет «Мэри», я…

– Ох. – Дэн приходит в себя и бросает на меня уклончивый взгляд. – Да так, ни о чем. Неважно.

Слова Дэна что-то всколыхнули во мне. Каждый раз, вспоминая их, не могу отделаться от скверного предчувствия. Так и вижу перед собой его мечтательный, полный воспоминаний взгляд. Взгляд, устремленный отнюдь не на меня, но в золотые, безмятежные деньки, пропитанные ароматом роз и мягкой земли, к девятнадцатилетней девушке с сияющими глазами и ямочками на щеках.

Не знаю, что там пробудил в Дэне этот «таинственный сад», но сейчас я желаю, чтобы мой супруг опять заснул, спасибо огромное. Я была бы очень рада, забудь он о саде, Мэри и о «другом человеке, каким он когда-то был». Потому что, сюрприз-сюрприз, то время ушло, ему больше не девятнадцать. Он женат, и у него двое детей. Неужели он позабыл об этом?

Я знаю, что не должна делать подобные выводы без доказательств. Но, черт возьми, у меня есть доказательства. Я точно знаю, что все те пять дней, как мы вернулись из сада, Дэн полностью озабочен Мэри. Втайне озабочен, я должна прояснить. Втайне от меня.

Я вовсе не одна из тех недоверчивых женушек, не подумайте. Это совершенно нормально – просматривать историю посещений мужа в браузере. Это часть супружеской жизни и интимной привязанности. Он же видит мои использованные прокладки в мусорном ведре, а я вижу ход его мыслей в знаках и символах на ноутбуке, который он даже не пытался скрыть.

Честное слово, он мог бы быть и более осмотрительным. Я даже не знаю, довольна ли я оттого, что он не почистил свою историю посещений. С одной стороны, это может означать, что ему нечего скрывать от меня. С другой же стороны, это может означать, что у него нет никакого чувства присутствия женщины рядом, чутья, интуиции, или даже мозга, возможно. О чем он думал? Что я не собираюсь мониторить его ноутбук после того, как он рассказал мне о бывшей девушке-садоводе с ямочками на щеках, о которой я раньше и не слышала? Серьезно?