Том Кроссхилл - Кошачий король Гаваны [litres]

«Спроси Рика, – ответил Латук. – Он глава моего фан-клуба».

«Я объединю его с кошачьим сайтом, – пригрозил я. – Поклонников у вас прибавится, но стиль придется подправить. Вам надо будет побольше мяукать».

«Только если ты мне уроки по вокалу дашь», – написал Латук.

Я подумал, что к этому моменту любой местный госслужащий, который сумел пробиться через шифровку Гугла, уже наверняка решил, что нечего переводить на нас время.

Я поднял глаза от ноутбука. Никто на нас не смотрел. Охранник стоял у перил и наблюдал за двором. Вроде все тихо.

У меня сжался желудок.

«Слушай, не сделаешь для меня кое-что?»

«Что именно?»

«Сюрприз кое для кого». Технически так и есть. «Как тогда, когда мы организовали вечеринку на день рождения Роба Кенны и пригласили всех чирлидеров, помнишь?»

Долгая пауза. «Конечно».

Хорошо. Латук не стал спрашивать, что за чушь я несу, – значит, что-то понял. «Я пошлю тебе письмо с архивом и инструкцией. Тебе понадобится пароль».

«Хорошо».

«Пароль – особое прозвище Роба Кенны».

«Что?» Секунду спустя: «А, понял».

– Кто такой Роб Кенна? – спросила Ана. – И что за особое прозвище?

– Позже расскажу. – Я выразительно огляделся.

Ана кивнула.

Вообще-то дело не только в том, что я опасался, как бы нас не подслушали. Пароль состоял из таких слов, которые не говорят любимой девушке, да и не пишут тоже. В особом прозвище Роба Кенны упоминались пудели, свиньи, а также некоторые креативные названия частей человеческого тела. Мы с Латуком очень хорошо его знали, потому что в десятом классе целый месяц играли в «Имя Кенны». Я одержал уверенную победу.

Я послал Латуку файл. Он долго грузился (спасибо неторопливому Интернету), но в итоге все же дошел.

«Получил, – подтвердил Латук. А потом пять минут спустя: – Чувак…»

«Ага».

«Нет, чувак…»

«Знаю, знаю, – написал я. – Я о многом прошу».

«Нет, чувак, это честь для меня. Все сделаю».

Тут Ана потянула меня за локоть. К нам шел крупный мужчина в темном костюме охранника отеля. У меня отчаянно забилось сердце. Я свернул окно чата и запустил Фейсбук.

Мужчина остановился в шаге от нас. Он был крепким и светлокожим. Лицо растянутую в профессиональной улыбке.

– Добрый день, – сказал он по-английски.

– Здрасьте, – дебильно-весело ответили мы оба.

Мужчина наклонился к нам. Его улыбка поблекла. Он опасливо оглядел комнату.

Ана нащупала мою руку и крепко сжала.

– Марихуану не желаете? Я могу достать. Дешево-дешево, о’кей?

Я обмяк и вздохнул. У Аны вырвался нервный смешок.

Мужчина нахмурился.

– Спасибо, не надо, – ответил я. – В смысле, настроения нет.

– Спасибо за предложение, – кивнула Ана.

– Есть сигары, – с надеждой сказал мужчина. А потом, глядя на меня: – Девочки?

– Нет.

Мужчина пожал плечами, развернулся и ушел.

– Какое милое место, – заметила Ана.

Я открыл окно чата. Там мигало сообщение от Латука: «В деле». Больше ничего.

Я удалил видео с жесткого диска и перезаписал его с рандомными характеристиками, чтобы никто не смог восстановить. Мы пошли домой по тихим живописным улицам. Прогулялись по зеленому Прадо и остановились полюбоваться уличным искусством. Настоящие туристы!

– Думаешь, получится? – спросила Ана.

Я пожал плечами. Я попросил Латука загрузить видео на ютуб с анонимного аккаунта через Тор, чтобы скрыть следы, а потом запостить ссылку на него в каждом крупном блоге, связанном с Кубой.

– Это Интернет. Один день там идут бои за правду и справедливость. На следующий какой-нибудь чувак выкладывает гифку кота с привязанным к нему куском бекона и… в общем, забудь.

– Ты с ним соревновался? – спросила Ана.

– После того как та гифка стала популярной, я запустил целую кампанию «кошки с едой». И выиграл. – Я ухмыльнулся. – Лучше подхватывать идею, а не бороться с ней.

– Знаешь, Рик, я как-то привыкла считать тебя безнадежным занудой.

– А теперь?

– Ну может, не такой уж ты и безнадежный.

Кажется, в ее голосе прозвучала нотка восхищения.

Когда мы вернулись домой, Йосвани затащил меня в комнату и закрыл дверь. Он выглядел усталым, но довольным, словно и готовил что-то грандиозное.

– Ну что? – спросил кузен. – Готов к большой ночи?

Я не сразу его понял. Долгий выдался денек.

А когда понял, то никаких сомнений не осталось. Не после того, что недавно сказала Ана.

– Готов.

Безнадежный зануда спасовал бы. Но я больше не такой.

– Если собираешься дойти с девушкой до конца, надо сперва ее разогреть. – Йосвани примостился на краю кровати и серьезно на меня уставился. – Невозможно засунуть палец в банку, если она запечатана, усек?

– Хватит уже про пальцы, – взмолился я. – Придумай другое сравнение.

– Чтобы выпить вина, надо сначала вытащить пробку.

В другой день, я бы и эту метафору забраковал, но мне был нужен план.

А у Йосвани он был.

– Собирайтесь, ребята, – сказал я Ане и кузену после ужина. – Сейчас мы кое-куда идем. У меня для вас сюрприз.

Ана подозрительно взглянула на меня, но Йосвани вовремя воскликнул:

– Отлично, я люблю сюрпризы!

Что пресекло ее возражения на корню.

Йосвани это предвидел.

– Если пойдем втроем, она ничего не заподозрит.

Мы собрались.

В моем случае это означало быстро натянуть помятую рубашку прямиком из чемодана и слегка причесаться. Йосвани откопал себе джинсы, которые не сидели ниже белья.

Ана вышла из своей комнаты в насыщенно-синем облегающем платье до колен, с асимметричным вырезом и рядом пуговиц.

С огромным усилием я заставил себя не пялиться на нее. Ну, или пялиться, но по минимуму.

Йосвани присвистнул:

– Черт, девушка, да я ж помру от восхищения!

Я ждал, что Ана ответит какой-нибудь колкостью, но она только улыбнулась:

– Идем.

– Повеселитесь, – сказала Хуанита нам вслед и подмигнула мне: – Удачи!

– Удачи? – переспросила Ана. – О чем это она?

– Да она в лифте вчера застряла, – ответил Йосвани. – Но вроде его уже починили.

Был приятный августовский вечер. Ветер сделал жару терпимой.

Мы поймали «автобус» до Ведадо – огромный желтый «шевроле» с двумя рядами пассажирских кресел. Мы втроем уселись позади водителя. «Миндалька» скрипнула и со стоном поехала по Нептуно, в тусклом свете фонарей, мимо голосующих кубинцев.

Я взглянул на часы: восемь сорок. Осталось двадцать минут.

Внезапно водитель подрулил к обочине и остановился. Мы никого не могли подбирать – машина была забита под завязку.

Водитель выдернул из ржавой панели новенькую сияющую магнитолу (в Гаване такие непременно стояли даже в самых раздолбанных драндулетах). В повисшей тишине сказал: «Сейчас вернусь», выскочил из машины и исчез в ближайшем здании.