Дарья Сойфер - Лайки вместо цветов

– Лер, ну ответь ему что-нибудь! – почти взмолился Соломатин. – Какой олух перепутает тебя с мужиком? Кто вообще станет называть девушку Валерой?.. Ты же Валерия…

Её молчание тянулось и с каждой минутой пугало всё сильнее. Лера и охранник сверлили друг друга тяжёлым взглядом, и Матвею показалось, что земля уходит из-под ног.

– Лера, не молчи! – не выдержал он. – Скажи, что это идиотская ошибка, что он обознался…

– Нет, Соломатин, – тихо отозвалась она. – Это я и пыталась тебе сказать… – Голос её прервался, но она всё же посмотрела Матвею в глаза, и он всё понял ещё до того, как она закончила говорить. – Меня зовут Валерия Гинзбург. Для друзей – Валера. И это я подготовила тот сюжет.

– Нет. Ты ведь шутишь? Костик, мать его? Он придумал? Ну, признайся!

– Матвей Игоревич, если хотите, я выведу её. Проверю телефон, что там успела наснимать…

– Уйди, Слава.

– Но если она шпионит…

– Пошёл вон! – Соломатин второй раз в жизни орал на подчинённого – и снова благодаря Лере.

Валера Гинзбург. Пресститутка. Акула пера. Продажная шкура… Всё это время он, как последний идиот, окучивал собственного врага. Вот же она развлеклась на славу! Он-то думал, что ролевушки в спальне её развлекают, а она сознательно приказывала ему, унижала, мстила за увольнение…

Матвей дождался, пока охранник исчезнет за воротами, взглянул на Леру. Ну же. Давай! Извиняйся! Скажи, что не хотела. Скажи, что всё это начиналось как месть, а потом переросло во что-то большее… Ну же! Хоть что-то! Сделай так, чтобы я мог тебя оправдать!

Он сунул руки в карманы, потому что ещё чуть-чуть – и тряхнул бы её до стука зубов. А она просто стояла, расправив плечи, как Мария-Антуанетта перед казнью. И молчала. Не отрицала ничего. Не оправдывала. Ни-че-го. Партизанка чёртова…

– Ну? – выплюнул Матвей. – Ничего не хочешь пояснить? Валерия Гинзбург… Фак… Ты хоть довольна всем этим? Отомстила? Или ждёшь, что я буду валяться у тебя в ногах?

– Я ничего не жду, – ответила она. – Всё именно так, как ты думаешь. Я сняла тот сюжет. Ты уволил меня – просто так. Оп! – Лера щёлкнула пальцами. – И нет репортёра. Я тебя ненавидела. Теперь ненавижу себя. Если не возражаешь, я возьму сумочку и вызову такси…

– Нет, Лера. Возражаю. Я хочу, чтобы ты сказала мне в лицо, что спала со мной из мести. Что втиралась в доверие, чтобы раздобыть информацию. Ну же! Давай! Хочу услышать это от тебя!

– Это неправда.

– Ещё одна ложь, а? На что ты рассчитывала, Валера Гинзбург? Что принесёшь боссу сенсацию и вернёшься на канал? Представляю, как ты страдала, работая с этими курицами… Скажи, а подловить меня в «свайпере» было их идеей? Соблазнить, выставить полным идиотом? Представляю, как вы смеялись… Мне ждать статью о размере моего члена? Тебе ведь не привыкать лгать на публику!

– Прости меня.

– Что?!

– Прости!!! – выкрикнула она так громко, что у Соломатина уши заложило. – Я не знала про реставрацию! Не знала про махинации Ляпишевой! Она обратилась ко мне, рассказала про снос приюта и особняка. Я проверила, что могла.

– Значит, плохо проверила!

– Да, Матвей. Плохо. Я атаковала твою пресс-службу, но твоя церберша послала меня…

– Какая церберша?

– Элла или как там её… Сказала «без комментариев», и мне пришлось работать с тем, что есть. Все мои звонки в «Соло Инвест» обрубались. Что я должна была подумать? Особняк с исторической ценностью уходит втихую. Хозяйка приюта говорит о сносе. Строительная техника около участка.

– А ты ещё обижалась на журнашлюху! – Матвей покачал головой. – И я ведь извинялся! Остолоп!

– Ты ничего не отрицал!

– Я не веду переговоров с клеветниками, лжецами и прочей мразью! Принципы у меня такие! Ты же любишь мужчин с принципами! Разве нет?

– Я виновата. Прости меня. – Она развернулась и быстрым шагом двинулась к особняку.

– Куда ты?

– Нет смысла тут оставаться…

– Сбегаешь, да? – Он догнал её, запыхавшись, у самого крыльца и рывком развернул к себе. – Тебе стыдно, лживая ты дрянь?

– Да, Матвей, – она смотрела на него глазами, полными слёз, – мне стыдно. Я непрофессиональный журналист. Я не сумела докопаться до правды. Поспешила с выводами. Я опорочила твоё честное имя. Ты – хороший бизнесмен. Я – дерьмовый репортёр. Что ещё ты хочешь услышать?!

– Что ты способна думать о чём-то, кроме работы! – Он втолкнул её внутрь, двинулся на неё, заставив пятиться назад до самого зала с макетом особняка. – Зачем ты спала со мной? Ну, скажи! Отвечай, чёрт подери!

– Потому что… Не смогла… Иначе… – Она была на грани того, чтобы разреветься, но держалась из последних сил. Наверное, не хотела выглядеть слабой перед врагом… Чёрт, она до сих пор считала его просто врагом! Она ни разу не упомянула их отношения. Не попросила не бросать её, не призналась, что ей плевать на статьи и особняк…

Сейчас Матвею было наплевать на работу, репутацию, чёртов репортаж. Он хотел слышать, что не был безразличен ей. Хоть на долю секунды. Что она не лгала ему этой ночью, что они занимались любовью, а не актом возмездия.

Но она ни слова не сказала об этом. Она просто собралась уходить, как будто готова была одним движением выдернуть листок с именем «Матвей Соломатин» из своей жизни.

– Зачем ты сюда приехала? – выкрикнул он в её бледное лицо. – Что ещё ты готовишь?

– Ты сам меня привёз, – пробормотала она, сделала ещё шаг назад и упёрлась в стол.

– А эта твоя подружка… Как умело она разыграла историю с балом… Заставили поверить меня, что я сам этого хочу?

– Я не собиралась идти ни на какой бал!

– И что же тогда там делала Светлана Ляпишева со своей печальной историей о собачках? Что она несла вам с Бельской? Готовишь ещё один материал?!

– Нет… – начала она и изменилась в лице. – То есть…

– То есть готовишь, – констатировал он. – Бельская учит тебя работать как профессионал? Запретила тебе бросать меня, пока я не расколюсь, да? Или придерживала тебя в качестве буфера? Чтобы я раскис и не подал в суд на «Gloss»?

– Нет, всё не так… Она взяла меня на работу после увольнения… И обещала, что поможет… Ну… Отомстить…

– О, и ведь сдержала слово, старая стерва! Всё это твоё преображение, женские хитрости, виртуальный секс… Научилась, как брать мужиков за яйца? Ну браво же, браво, Валера Гинзбург! Отработала как профи!

– Матвей, пожалуйста… – тихо попросила она. – Всё не так… Мы готовили материал в следующий номер, и да, там было про собак, но… Я… Я всё отменю. Я скажу, что не буду ничего о тебе писать…

– Да? Хм… А давай проверим, – с нарочитым энтузиазмом предложил он и вытащил из кармана смартфон. – Так, блог «Gloss»… Смотри-ка! Фотографии со вчерашнего бала. Кто же это? – Он развернул к ней экран. – Бельская под ручку с Ляпишевой. «Наш шеф-редактор на благотворительном балу… бла-бла-бла… Сбор средств на помощь жертвам домашнего насилия…» Как благородно, да? Обоссаться. «Особой наградой была отмечена Светлана Ляпишева, хозяйка приюта «Протяни лапу»… Который вскоре будет снесён по личной инициативе Матвея Соломатина…» Вот это сенсация, а?