Степан Зотов - Империум Человека

Я помню, уж я-то помню. Последний мой экзамен? Нет, саму жизнь в школе прогениев. Экзамен с моими нынешними навыками стал лишь очередным днем, не более того. Апогей и фокус моего желания? Нет, этот фокус уже пройден, желание достигнуто заранее, раз экзамен лишь безделушкой и формальною затеей стал, теперь меня манит новое желание. Станкостроение и дух машин влечет меня: прогения по-настоящему мотивирует только интерес процесса, желание увидеть результат и возбужденье на пути к нему. Интерес нового, интерес самого процесса — именно это принципиально отличает нас от остальных людей. Наша мотивация. Человек желает вылезть на ветку повыше, и это его приоритетная цель, прогению же ветка интересна лишь в свете полезности процессу. Прогений — это снаряд, летящий к своей очередной катушке, и вектором своим дающий направление всем остальным. Пройдут года, и прогений сможет взять на обучение ребят из подрастающих поколений. Десять лет? Рекомендованный возраст для начала и отбора — уже заметны воля, увлеченность, талант, сила духа, совесть, и лгать и лицемерить, чтоб сие изобразить, в десять лет еще проблемно научиться. Централизовано прогениев готовить через пятнадцать лет немного будут, все больше полагаясь на обученных наставниками. Централизация задает хороший старт и управляемость процесса, но для развития, для приспособления к постоянным изменениям нужна динамика, разнообразие в учебе. Будут ли мои ученики как я сейчас писать пергамент о понимании учебы? Может быть. Я свой уж дописал, мою учебу в школе прогениев считать позволено всецело завершенной. Осталось лишь печать. Уникальная Печать прогения, после последней строчки она моя. Ее поставить под пергаментом осталось, и в новый путь: заждался он меня.

Здравствуйте, дорогая принцесса Селестия. Даже самый надежный механизм время от времени требует постороннего вмешательства для своей отладки и ремонта. Даже самые качественные узлы и агрегаты со временем изнашиваются, поддаются энтропии и работают неправильно. И тогда важно вовремя выявить такую деталь и заменить ее, чтобы не нарушать гармонию работы всей машины. Потому постороннее вмешательство время от времени просто необходимо, даже если машина снабжена собственными контрольными механизмами.

Я не вижу особого смысла рассуждать о борьбе с коррупцией, ибо это не отражает сути и причин порока. Я даже слова такого употреблять не хочу, ибо коррупция — лишь разновидность более обширного явления. Нет никакой коррупции, есть только порча. Нет коррупционеров, есть поддавшиеся порче. Никто не занимается коррупцией, но принимают на себя печать порчи. А порча может исходить только из одного источника — из хаоса.

Порча хаоса извечно точит человечие. Глупцы отождествляют хаос и беспорядок, и пытаются противопоставить порядок хаосу. Но это не имеет смысла, ибо хаос может существовать как среди порядка, так и среди беспорядка. Порядок или беспорядок — это субъективные понятия, они характеризуют способность или неспособность наблюдателя замечать предопределенность, структуру и причинно-следственные связи в системах, и чем более могущественный разум, тем больше порядка он видит вокруг, и чем он слабее, тем больше все вокруг кажется ему бессистемным и непредсказуемым. Там где величественный разум заметит строгую детерминацию, слабый разум определит лишь сумятицу и неопределенность.

Хаос в отличии от порядка или беспорядка не есть субъективным понятием, но объективным, имеющим место быть вне зависимости от мнения наблюдателя. Но что же тогда противопоставить хаосу? Этого не понять, если не знать природу хаоса, а она довольно проста: экстремальность. Экстремально большие или экстремально малые показатели чего бы то ни было увеличивают хаос, экстремум функции является математическим выражением хаоса.

Воинская доблесть есть концентрированное желание защитить, но вырожденная и гипертрофированная доблесть превращается в неутолимую жажду крови и разрушений, и тогда черепа друзей и врагов пополняют трон черепов Кхорна, и кровавые реки текут во славу кровавого бога.

Нежность, стремление к красоте и прекрасному наполняет нашу жизнь красками и вдохновением, но невоздержанность ведет к гедонизму, жажде запретных удовольствий и вырождению, и тогда темный принц излишества Слаанеш торжествует над умирающим и разлагающимся обществом.

Амбициозность и надежды на лучшее будущее подвигают людей к знаниям и свершениям, и мечты позволяют осуществлять грандиозное, но амбиции и мечты без меры и оглядки на реальность ввергают в омут непредсказуемых катаклизмов и делают из существа марионетку судьбы, когда желание что-то менять затмевает возможности и истинное положение дел, и тогда архитектор судеб Тзинч руками сонма марионеток вершит свои вечные, одному ему понятные интриги и заговоры.

Стремление к неизменности и стабильности позволяет сохранять достигнутое, но безмерная алчность во что бы то ни стало законсервировать сущее и отказаться от любых новшеств и мечтаний о новом, ведет к загниванию, и вместо динамичной жизни силой поддерживается лишь ее гниющее подобие, и тогда лорд разложения Нургл пирует смердящим, кишащим червями и личинками гноем из незаживающих язв стабильного не живого, но и не мертвого.

И даже жажда справедливости против угнетения, позволяющая вершить добро и очищать мир от нечисти, будучи невоздержанной превращается в бесконечную злобу ко всему, что обрело силу, и ненависть эта столь иррациональна, что хаос начинает ненавидеть сам себя, и тогда революция становится бесконечной, и Малал пожирает любого сына революции кто возвысился сразу после того, как помог ему сбросить предыдущего тирана.

Противопоставить хаосу, который по сути экстремум функции, можно только его математический и оттого объективный антипод — оптимум функции. Оптимальность системы одновременно означает ее гармонию, а гармония и оптимум суть тождество. Потому противопоставить хаосу можно только гармонию, которая означает не что-то конкретное, но прежде всего уравновешенность, оптимальность и меру всего сущего в каждой системе, функции, уравнении.

Определение гармонии системы невозможно без понимания генеральных целей, ибо оптимум можно определить только исходя из условий, которым он должен удовлетворять. Оптимальность системы является ее гармонией, и понимать ее можно лишь понимая все цели в порядке из глобальности и приоритетности.

Можно ли побеждать хаос, извечно влекущий печать скверны на человечие, и в особенности на столь уязвимую к порче систему управления? Можно и должно, но противопоставить ему порядок нельзя, как нельзя противопоставить дождю стихи Пушкина. Противопоставить хаосу можно только его сущностный антипод — гармонию .