Виктор Квашин - Таёжное чудо

Все-таки, чая он выпил лишнего — среди ночи проснулся. Было светло. «Луна взошла», — подумал Камкин. Ночь в горах зябкая, вылезать из спальника не хотелось. Камкин ещё повертелся с боку на бок, наконец, выбрался из уютного логова, сунул ноги в сапоги, побрёл, протирая глаза на поляну… И вдруг остолбенел. Свет исходил не от луны — на противоположном берегу светилось дерево! Камкин ещё днем обратил внимание на старый тополь и удивился, как он тут вырос среди сплошных хвойных, но чего в тайге ни бывает. И вот, этот тополь сейчас светился ровным ярким светом и освещал всю округу. Камкин забыл, зачем проснулся. Он глазел на необычайное явление и не знал, что он должен с этим делать. «Может, я сплю?» — Камкин ущипнул себя за нос, ещё потёр глаза. Дерево светилось, как новогодняя ёлка. Можно было различить каждый его лист. Камкин натянул голенища и побрёл на другой берег. Днём он здесь переходил. Но теперь оказалось сложнее, под самым берегом упал. Ледяная вода мигом привела в чувство. «Теперь я точно не сплю». Вскарабкался на утёс к тополю, подошёл вплотную. Толстый ствол не издавал света, тёмным круглым столбом он уходил в светящуюся крону и, казалось, прорезал её, как инородное тело. На удивление, и здесь, вблизи дерево светилось всё тем же ровным спокойным светом, не режущим глаз. Камкин отыскал острый камешек, поковырял кору. Нет, под корой света не возникало. Тогда он попытался добыть светящийся лист. Он пробовал залезть по стволу, достать ветви палкой, швырял камни. Наконец, один листок оторвался и ярким пропеллером стал падать в реку. Камкин бросился за ним, покатился с обрыва, больно ударился. И все-таки лист ему достался. Он застрял в папоротниках у самой воды.

Камкин осторожно взял листок. Обычный лист, рассечённый камнем, ничего особенного в нём не было, кроме того, что он светился. Свет был холодным, то есть, неощутимым рецепторами кожи. Камкин постоял в раздумье и побрёл на свой берег.

Первым делом он упаковал светящийся листок в пачку из-под сигарет, которую, в свою очередь, завернул в полиэтиленовый пакет. Это был вещдок. Его Камкин собирался предъявлять во время своего рассказа о светящемся дереве. Кому, он ещё не знал, но рассказывать без доказательств нельзя никому — сочтут за сумасшедшего.

Теперь следовало перекурить и всё спокойно обдумать.

Он просидел на берегу до самого рассвета. Дерево «погасло» медленно, по мере нарастания естественного освещения, и превратилось в обычный тополь. Камкин так ничего и не придумал, но оставаться на месте с такой новостью в голове он не мог, и решил немедленно возвращаться. Уложив рюкзак, он с полчаса порыбачил, выбрал пяток самых солидных рыбин, упаковал в пакет с крапивой и двинулся в обратный путь.

То ли потому, что путь был теперь знакомым, то ли оттого, что неосознанно спешил, но обратная дорога оказалась быстрее. К закату Камкин вошёл в село.

Пашка налетел откуда-то, загорелый и чумазый, в одних трусах.

— Привет! Ты уже вернулся?

— Здоров, Пашка. Вернулся, как видишь.

— Рыбы наловил?

— Поймал немного.

— Хорошо.

— Что ж хорошего?

— Да так. Мамка меня кашей кормит. Надоело.

— Понял. Сейчас рыбу жарить будем. Где мамка-то?

— Ща позову, — Пашка исчез, и через минуту прокричал из козлятника: — Дядь Валера, иди сюда, посмотришь, как козу доить надо.

Лена подняла голову, сдула волосы с глаз.

— Здравствуйте, Валера. Я сейчас, заканчиваю уже.

— Смотри, вон, как надо за вымя дёргать, — наставлял Пашка.

— Пашка, отстань от дяди Валеры. Ему ещё козу доить…

— А я умею, — сказал Камкин, — немного.

— Вы умеете доить? — Лена перестала работать руками, брови её поднялись смешными домиками.

— В детстве меня каждое лето к деду с бабушкой отправляли. У них коза была. Но мне больше кролики нравились. Мы с дедом их кормили.

— Классно! Вот бы нам кроликов! — позавидовал Пашка. — А дядь Валера рыбу принёс, сейчас жарить будем.

— Паша! — Лена строго посмотрела на сына.

— Да он сам сказал, — попытался оправдаться Пашка.

— Я же обещал, принёс немного, — сказал Камкин. — Там её не переловить. А вы любите рыбу?

— Кто ж её не любит?

— Есть некоторые, — сказал Камкин, припомнив, как Верка вечно ругалась, когда он приносил улов. Она почему-то считала, что речной рыбой питается только «быдло», а порядочные люди едят омаров. — А хотите, я сам пожарю? Я умею.

— Неловко как-то. Ну, что ж, пожарьте.

Камкин умел готовить рыбу. Когда случалось вырваться на рыбалку, весь улов он нёс в гаражи. Там, в компании всегда ценили жареную Камкиным на обычной электроплитке рыбу, как самую лучшую закуску. Его неизменно хвалили, а большего ему и не нужно было.

Здесь, у Лены тоже была электроплитка. Камкин залез в жестяные баночки со специями, понюхал, чем-то присыпал, посолил и бросил куски рыбы на сковороду. Особого рецепта у него не было. Готовил по вдохновению, приправы применял в зависимости от их наличия и от настроения. Сегодня настроение было превосходным. Пашка крутился на кухне, заглядывал в сковороду, даже пытался потрогать шкворчащую рыбу пальцем.

— Ну, скоро, а? Скоро? — поминутно спрашивал он.

Лена, наконец, закончила хозяйственные заботы, вошла в дом.

— Валера, как пахнет! Что же вы такое делаете?

— Всё уже сделал. Давайте к столу. Такую рыбу надо есть горячей.

Он поставил сковороду на дощечку в центр стола. Пашка тут же оказался на стуле с ложкой.

— Пашка, руки вымой! — сказала Лена.

— Ща всё равно пачкать.

— Мать слушать! — приказал Камкин.

Пашка нехотя поплёлся к умывальнику.

— Такой вкусный запах! Вы мастер, Валера, — сказала Лена, подавая тарелки.

— Да вы же не попробовали.

— Такой запах не может исходить от невкусной пищи. А, знаете, у меня водки немного есть. Хотите?

— Я же за рулем. Ехать далеко.

— Куда ехать, на ночь глядя? Вы что, так спешите? Выспитесь и поедете пораньше. День-то, поди, весь шли, устали. Ну, что, я несу? — и не дожидаясь ответа, пошла за водкой.

Рыба была съедена мигом. Пашка успел съесть больше всех.

— Можно я вымажу? — посмотрел он на Камкина.

— Вымазывай, — Камкин пододвинул Пашке сковороду. — На дне самый вкус.

Пашка хлебной коркой вычистил сковороду до блеска.

— Ма, я погуляю.

— Ночь уже…

— Я чуть-чуть. С Колькой, — крикнул Пашка уже с порога и исчез.

— Сладу с ним нету, — сказала Лена. — А вы сегодня, будто и не устали, такой… не знаю, как сказать, вдохновлённый, что ли.

— Есть причина. Особая.

— Ну, скажите.

— Это секрет, пока.

— Секрет! Я умею хранить секреты. Впрочем, что это я, не хотите — не говорите.

Камкин потряс пустую бутылку — водки действительно было маловато, даже для него. Посмотрел Лене прямо в глаза, решился.