Вероника Кияница - Гимназия С.О.Р. Чёртов Побег.

- А вы подумали, что будет, если вредитель один из обитателей гимназии? - прогремел голос ректора. И вот тут я поверила, что он настоящий леший. Просто у них в ярости был такой голос страшный - рычащий и вибрирующий. Жуткие они, вообще-то, до мурашек, если их не социализировать. Даже черти и водяные их стороной обходят. - Нас обвинят в том, что мы не способны контролировать несоциализированную молодёжь и обеспечить безопасность людям в соседних селениях. Авторитет гимназии рухнет и с ней возникнут сомнения в качестве нашего образования. Если наших гимназистов посчитают плохо обученными, опасными, они все окажутся под угрозой.

В кабинете повисла тишина.

- Ну не может, это кто-то из наших быть. Тут же все свои, - расстроенно заговорил незнакомый мне домовой.

- Мы все надеемся, что не может, Нафёний, - это декан водяных говорил. - Но рисковать нельзя. Я пошлю голубей всем своим группам, отправленным на практику за периметр. Пусть возвращаются.

- Правильно, - голос ректора стал спокойнее. - Все так сделайте. А...

- Я вернусь через мгновение, - услышала я голос чертового декана совсем близко. В этот момент он распахнул дверь и удивлённо посмотрел на створку. Понял, что не заперта была. Глаза декана недобро сощурились и он вышел из кабинета. Плотно закрыл дверь и подошел ко мне.

- Язык.

Я открыла рот и почувствовала горьковатый вкус валерьяны.

- Не вздумай никому говорить о том, что услышала, - склонившись ко мне, прошептал он. - И сама забудь.

- Я... яяя... нн... не.., - 'бодро' врала я о том, что как бы не слышала. Еще лицо такое удивлённое ему продемонстрировала.

- За периметром опасно. Не подговаривай других сбегать. Потом и сама себе не простишь, - не поверив, продолжил он. Окинул меня хмурым взглядом, пощупал мой затылок и, накинув на меня свой пиджак, вернулся обратно. Дверь закрыл плотно и больше ничего не слышала.

Разговор ректора с деканами меня заинтересовал, но не настолько, чтобы не ощущать усталость. Который сейчас час? Наверное, уже и утро не так далеко. Ужасно хотелось спать. Я могла бы устроится здесь, вон на том большом синем кресле, да вздремнуть, но стул заставлял меня сидеть на месте. Ну я и сидела. Прикрыв глаза, и пытаясь в этой неудобной позе дремать.

- Так зелье для тебя? - открыв глаза, я увидела Мстислава. Он сел в соседнее кресло и озадаченно смотрел на меня.

- Дд.. ддд... ля... мм... - вздохнув, я прекратила попытку объясниться. И так уже ясно.

Мимо проходили деканы и их помощники, и только Димитрий Авдеевич всё еще стоял в кабинете ректора и разговаривал с главой гимназии. Наблюдая за ними, я не заметила, что ведьмак потянулся к моей руке и потому, когда он прикоснулся, вздрогнула.

Уже через мгновение его действия стали ясны. Мстислав сжимал моё запястье одним пальцем, слушая пульс. Потом потянулся к моей шее и начал прощупывать её. Осторожно и мягко. Так, что казалось, он просто делает мне массаж. Я не удержалась и улыбнулась ему, ведь было приятно, и он улыбнулся в ответ.

- Несладко тебе на чертовом факультете, - не переставая массировать теперь мой подбородок, сказал он.

Я покачала головой, насколько это возможно, когда твоё лицо в двух огромных руках.

- Не крутись и постарайся расслабится, - посоветовал он. - Нужно снять тонус. Массаж ускорит этот процесс.

Я кивать не стала и губы поджала, стараясь не улыбаться. Массаж всё-таки. Такие красивые ведьмаки мне массаж еще никогда не делали. Да и по Мстиславу было заметно, что рассматривать моё лицо во время массажа ему нравилось. Его глаза опять немного потемнели, а сам он казался каким-то задумчивым.

- Ты только посмотри Митенька, какая пара, - леший-ректор оказался прямо возле нас, но я так увлеклась рассматриванием ведьмака, что не заметила, как он подошел. - Я говорил тебе, что лично отгулял сорок две ведьмовско-чертовские свадьбы прямо в нашей гимназии? Не уж то и сорок третья у нас не за горами? - на этих словах леший смотрел на меня по-отцовски растроганным взглядом. Это было ну дико странно. Не будь у этого стула своеобразных способностей, я бы уже встала и пошла бочком в сторонку.

- Лаврентий Никифорович, - не прекращая своё занятие, заговорил ведьмак с улыбкой. - Вы смущаете девочку своими шутками, и она напрягается. А я пытаюсь ей тонус снять.

- Да какие уж тут шутки, - не унимался ректор. - Готов поспорить на хрустальный подсвечник. Спорим, Митя?

- У меня еще дела есть, а ей отдыхать нужно. Не до глупостей, - сухо ответил Димитрий Авдеевич и, подойдя к моему стулу, постучал по нему кулаком. Стул тут же отпустил. - Пойдём, Марена.

- Я могу забрать её к себе на факультет до завтрака. Мне всё равно всю ночь зелья варить, в том числе и для неё. Так что не проблема, - тут же вставил ведьмак.

- Не нужно, - так же сухо ответил чертов декан, и взяв меня за локоть, повёл с собой.

Ректор же, у нас за спиной, попытался предложить спор и Мстиславу, но чем закончилось я не услышала - Димитрий Авдеевич крепко запер дверь в приёмную и звуки исчезли.

Мы молча пошли по тёмным и пустым коридорам. И вот странно - меня не отпускало чувство, будто что-то не так. Декан был не в настроении, и бесконечно хмурил брови.

Потом он посмотрел на часы и вздохнул.

- Ты как? Устала?

- Дд.. дда.

- И замерзла, небось. Потерпи. Сейчас уже сможешь прилечь, - и обняв меня одной рукой, от чего сразу стало теплее, повел не прямо, где располагался чертов сад и его комнаты, а налево.

Спустя какое-то время мы дошли до большой двери и вышли в сад. Но здесь не было ни чертей, ни древ. Только высокие дубы у не менее высокого забора, большое поле, поросшее низким и густым кустарником и странные деревянные конструкции, установленные вдоль стены здания. Но самым удивительным было не это. Пенье соловьёв. Оно звенело сотнями тонких голосов одновременно, что после тишины ночной гимназии, просто застало меня врасплох.

- Чтобы они привыкали охранять чертов сад круглые сутки, часть их тренировок проходит в ночное время, - объяснил Димитрий Авдеевич. - Я иногда здесь ночую, так что оборудовал для этого место. Ты сможешь вздремнуть, пока я с ними занимаюсь.

Он подвёл меня к высокой перине, совершенно незаметной в зарослях плюща. Это укромное местечко, похожее на зелёную палатку, понравилось мне сразу. Я сбросила туфли и юркнула под большое и мягкое одеяло, лежавшее на перине. Устроившись на подушке, блаженно прикрыв глаза, приготовилась спать.

Хоть соловьи и пели довольно громко, это не мешало. У нашего озера тоже немало соловьев, и я с детства привыкла к их ночным напевам.

- Подожди несколько минут. Не засыпай пока, - тихо произнёс Димитрий Авдеевич, садясь на землю и облокачиваясь на перину. - Скоро опять лекарство принимать.

Я вздохнула и открыла глаза. Моё тело казалось свинцовым от ужасной усталости.