Луиза Эрдрих - Круглый дом

– Я еще раз прошу объяснить, почему, – сказал Каппи.

– Еще раз, чтобы быть правильно понятым, – парень из МВХ замолчал и, вытянув указательный палец, ткнул им в небо. Потом весь день Энгус копировал этот жест. – Этот пляж зарезервирован для деятельности, одобренной церковью. Я по-хорошему прошу вас уйти.

– Не-а, – возразил Каппи. – Мы не хотим уходить, – и, сжав под водой кулак, пустил фонтанчик вверх. А сам лениво так покосился на Девушку-Мечту. Она молчала. Но не сводила глаз с Каппи.

– А ты что думаешь? – кивнул он ей. – Ты думаешь, нам стоит уйти?

– Думаю, вам стоит уйти, – внятно произнесла она.

– Ладно, – согласился Каппи. – Раз ты так считаешь, – и вышел из воды на берег.

Я скосил взгляд на Каппи, когда тот шел мимо. Его петушок тяжело болтался у него между ног. И тут раздался крик. Это кричал прыщавый.

– Вернись!

Прыщавый ринулся к Каппи, чтобы уволочь его обратно в воду. Каппи оттолкнул его, а Девушка-Мечта отвернулась и пошла прочь, но оглянулась и долго смотрела на заинтересовавшую ее деталь. Каппи под водой сделал подсечку воину Христову, а когда тот упал, обхватил его как заправский рестлер и стал топить. Он не сильно его топил, не опаснее, чем когда мы дурачились в воде, но прыщавый снова завопил, и Каппи его отпустил.

– Э, брат! – Каппи обхватил его за плечо. Прыщавый блеванул в воду, и мы отошли в сторону. – Извини, брат! – продолжал Каппи. Он протянул руку, чтобы похлопать по оранжевой спине, но тут лицо парня жутко побагровело, и мы услышали, как он скрежещет зубами.

– Да он же псих полный, – сказал Каппи. Тут прыщавый опрокинулся навзничь, бешено затряс телом и головой, и он бы точно утонул на мелководье, если бы мы не схватили его и не выволокли на берег. Мы положили его на землю. У меня одного оказались носки. Я скатал один носок и засунул ему в рот. Мы по очереди держали парня, разговаривали с ним, а сами в это время по-быстрому одевались. Приступ у него прошел, и я вынул носок. Мы отправили Энгуса за отцом Трэвисом.

В отсутствие Энгуса, пока прыщавый медленно приходил в себя, Каппи спросил:

– И что делать теперь? Думай быстро, номер первый!

– Вступить в МВХ, – предложил я.

– Да, – кивнул Зак, – и заняться поисками новых форм жизни. МВХ, примитивный народ с четками.

– Согласен! – заявил Каппи. – Мы примем католичество. Этот парень нас убедил.

– Правильно! – проблеял прыщавый, приоткрыв глаза. Он потерял сознание, и его опять вырвало. Мы положили его на бок, чтобы он не захлебнулся блевотиной, и он закашлялся.

– Мы все поняли, брат, – проговорил Каппи, – ты указал нам путь. С небес на нас упала искра Божия.

– Так и было, – подтвердил я. – Искра Божия.

– Иисус спасает нас, – произнес Зак. И потом повторил эти слова раз десять тихим, но торжественным речитативом, который вроде как окончательно оживил прыщавого – кстати, мы узнали, что его зовут Нил, – который вскочил на ноги и вслед за нами воздел трясущиеся руки к небу, чтобы осязать духа. Так мы, уже полностью одетые, окружив вымокшего до нитки Нила, прошествовали из пролеска вместе со снизошедшим на нас духом и скандировали за Заком: «Святой дух – здесь! Он снизошел на нас здесь! Аллилуйя! Хвалим форму Христа. Хвалим его вос-резервац-кресение. Млеко святой матери! Агнец благий! Святое плодовитое чрево!» Да, Зак был католик еще тот. Отец Трэвис оставил группу в церкви, сославшись на безотлагательный повод, и теперь вместе с Энгусом спешил к нам. Он широко шагал, и его сутана, хлопая, заворачивалась вокруг его сильных бедер. Но он немного опоздал. Его взору предстали мы в окружении оранжевых футболок. Мы обнимались, лили слезы и воздевали вверх руки. И когда Каппи прильнул к нему с криком: «Благодарю, благодарю тебя, Иисусе!» – ему ничего другого не оставалось, как хлопнуть парня по спине так, что тот поперхнулся, и бросить на меня взгляд попавшего в капкан ястреба. Одного этого взгляда мне было довольно, чтобы больше не попадаться на глаза отцу Трэвису. Я отвернулся и чуть не налетел на Девушку-Мечту, которая стояла чуть поодаль, явно размышляя об истине и о Каппи, выходящем из воды. Судя по ее лицу, она думала именно об этих двух вещах. И было видно, что эти две субстанции не противоречат друг другу. Иными словами, она влюбилась.

Звали ее Зелия, и она приехала аж из Хелены, штат Монтана, чтобы обращать в христианство индейцев, которые давным-давно не жили в вигвамах и у многих из них кожа была светлее, чем у нее, и это ее смущало. Зак поинтересовался, чего она не осталась в Монтане обращать в христианство тамошних индейцев.

– Каких индейцев? – не поняла она.

– Ну, из Монтаны, – торопливо заметил Каппи. – Они там уже все мормоны, и свидетели Иеговы, и прочие, эти монтанские индейцы. Никто не хочет иметь с ними дела. Так что ты лучше продолжай действовать здесь. У нас тут полно язычников.

– Да? – сказала Зелия. – Ну, мы вообще-то не мешаем другим миссионерам.

Она была мексиканка, из большой дружной семьи. Ее родные возражали против ее желания стать миссионеркой, пугая всякими опасностями, рассказала Зелия, но в конце концов она поступила по-своему.

– Вообще-то ты ведь тоже индеанка, – сообщил я ей. Она чуть не обиделась. Тогда я пояснил: – Может быть, ты из племени благородных майя.

– А может, из ацтеков, – вмешался Каппи. Этот разговор состоялся уже ближе к вечеру. Мы записались на два последних дня летней программы отца Трэвиса, чтобы иметь возможность видеть Девушку-Мечту. Она и Каппи начали флиртовать друг с другом.

– Да, думаю, ты принадлежишь племени ацтеков, – повторил Каппи, иронически поглядев на нее. – Ты умеешь залезть в грудь к мужчине и вытащить его сердце.

Она отвернулась, но с улыбкой на губах.

Зак вытянул вперед кулак и несколько раз сжал его с громким шипением: «Шшух-шшух!» Но на него никто даже не посмотрел. Мы трое понимали, что надежды у нас нет никакой. Каппи был вне конкуренции. Но все равно нам хотелось быть рядом с ней – в надежде, что однажды она попробует обратить нас в свою веру по-настоящему.

Я пришел домой. Мамина энергия все так же фонтанировала, ну, может, чуть-чуть поубавилась. На лице у нее четко просматривались две цветные полоски. Я понял, что она размазала по щекам румяна. Она принимала таблетки с железом и еще какие-то. В кухонном шкафу стояло штук шесть баночек с таблетками. На ужин она напекла блинчиков с ягодным джемом. Мама с отцом сидели и скептически выслушивали мой рассказ о том, как я вступил в «Молодежь встречает Христа», или МВХ, и что завтра с утра мне надо бежать в церковь.

– Молодежь встречает? – переспросил отец, прищурившись. – Так ты бросил работу у Уайти, чтобы вступить в «Молодежь встречает Христа»?

– Я ушел от Уайти, потому что он поколотил Соню.