Анна Гава - Росси

— Ей нужна моя поддержка, Марко, — отвечает Ли, упирая руки в боки.

— И что же такое случилось? — удивляюсь и раздражаюсь одновременно.

— Я беременна, — отвечает Аня.

Она стоит в дверном проеме, и как я понимаю, слышала весь наш разговор.

— Мы с Сашей ждем ребенка, — снова повторяет она, делая упор на ЕГО имя.

Мое сердце пропускает удары, и я не нахожу нужных слов. Лия оставляет нас наедине и уходит к себе в комнату. А мы так и стоим друг напротив друга в полном безмолвии. Мое отчаяние готово принять физическое обличие, стать шаровой молнией и разнести эту комнату, квартиру, да и весь земной шар к чертовой матери.

— Это ведь мой ребенок? — наконец, спрашиваю я.

— Нет, Марко, — решительно отвечает она. — Он не имеет к тебе никакого отношения.

— Ты лжёшь, — не верю я.

Качаю головой и пытаюсь понять, что затаилось в ее глазах. Эта женщина всегда была для меня загадкой, вот и сейчас она остается полностью непроницаемой. Ни одна моя мольба не достигает ее души…

— Все кончено, Марко. Мы больше не можем это продолжать, — тихо отвечает она, заправляя растрепанные пряди за уши.

— Ты любишь меня? — Я хочу знать только это. Только это для меня имеет значение. Если ее чувства по-прежнему сильны, как и раньше, я не сдамся.

— Люблю.

— Когда беременеют от любимого мужчины, с которым хотят провести остаток жизни, выглядят немного веселее, — горько усмехаюсь я.

Аня хватает со стола стеклянный стакан для мартини и кидает в меня. Миллионом осколков он разбивается о стену, чудом не задев мою голову.

— Я ненавижу тебя, ненавижу! — кричит она.

Лия вбегает в комнату и переводит взгляд с Ани на меня:

— Что здесь происходит? — спрашивает сестра.

— Все в порядке, — отвечаю и выхожу из комнаты, бросая прощальный взгляд на любимую женщину, которая носит под сердцем не моего ребенка…

Мы сидим в небольшой уютной кофейне в полной тишине. Передо мной остывает бокал глинтвейна, к которому я даже не притронулся. За последние несколько часов мы не проронили ни слова. Я пытаюсь понять, что у меня в душе, Аня ждет какой-то моей реакции.

А у меня из головы не выходит только одно, что я так много пропустил в жизни своего сына. Я не видел его первую улыбку, первые шаги. Он считает своим отцом совершенно другого человека, и как мне с этим жить? Как будет с этим жить Саша, когда узнает, что Марк не имеет к нему никакого отношения? Наконец, в моей голове появляется цепочка вопросов, на которые я хочу получить ответ. Поэтому, я заглядываю в глаза Ане, а она сжимает мою руку:

— Я отвечу на все твои вопросы, — тихо говорит она. — Это наш шанс выяснить все раз и навсегда.

Киваю, соглашаясь с ней.

— Почему ты соврала? Почему сразу не сказала, что он мой сын?

— Я не хотела привязывать тебя ребенком. Ты тогда уже начал встречаться с Карлой. Я видела, что ты влюблен в нее, и думала, что должна тебя отпустить.

— Это не шутки, Аня, — отвечаю я, чувствуя, как на душе скребут кошки. — Сколько жизней мы загубили? Не только наши, но и нашего сына, Саши, Карлы, Лии… Скольким людям мы отравили жизнь, ты хоть представляешь себе?

— Саша уже все знает.

— Откуда? Ты рассказала ему?

— Нет, ему рассказала Лия, — отвечает Аня, и на ее губах появляется кривая улыбка.

— Черт… — отвечаю, и закрываю лицо руками. — Откуда она узнала?

— Догадалась… Наконец, сложила один плюс один… Знает не только Саша… Но и наши родители. И мои, и твои.

— Это было неизбежно, — тихо проговариваю я. — Ты не будешь мешать мне общаться с сыном, когда все закончится?

— Нет, прости, что сразу не сказала, но я думала, что так будет лучше для всех. — Аня тяжело вздыхает, а потом смотрит мне в глаза. Ее нежная рука касается моей щеки, и я задерживаю дыхание. — Я могу привезти Марка твоим родителям погостить, чтобы они провели время вместе.

— Это было бы замечательно, — отвечаю я. — Мы много сделали ошибок. Очень много. Но сейчас у нас есть шанс хоть как-то наладить свою жизнь, и мы обязаны им воспользоваться.

— Неужели ты больше не любишь меня? Неужели, я упустила свое время? — Я слышу страх в ее словах, но как бы мое сердце не билось от ее присутствия рядом со мной, свой выбор я уже сделал. У нас было много времени, чтобы попытаться начать нормальные отношения, но мы им так и не воспользовались. Может это и к лучшему… А может и к худшему… Я не знаю, сейчас я совершенно запутался. Судьба только-только мне подарила шанс быть с Юлей, как тут же появилась Аня, ее запоздалые признания и открывшаяся ложь.

— Ты должна лететь домой к нашему сыну и быть с ним, — отвечаю я, вставая из-за стола.

Мы выходим на оживленную улицу. Несмотря на ночь, людей меньше не стало. Будто этот город действительно никогда не засыпает. Мы садимся в такси, и Аня кладет голову мне на плечо. Вглядываюсь в проплывающие огни ночного города и пытаюсь прислушаться к себе. Но и мое сердце, и мой разум упорно молчат, а внутри осталась лишь пустота и опустошенность…

— Я изменилась, — нарушает тишину Аня.

— Я знаю, — тихо отвечаю я.

Она поднимает взгляд на меня. Сейчас она такая невинная, тихая и родная, что сердце непроизвольно сжимается. Ее губы в миллиметре от моих, и я чувствую ее теплое дыхание.

— А ты все такой же, — шепчет она, не отрывая взгляд. — Поэтому я и люблю тебя. Я знаю, что ты сделал свой выбор. Но я хочу, чтобы ты знал, что мое сердце всегда принадлежало, и всегда будет принадлежать только тебе.

Таксист подъезжает к аэропорту и паркует машину.

— Позаботься о Марке. И если хочешь, вы можете пожить в моей квартире, не думаю, что тебе захочется обращаться за помощью к своим родителям.

— Спасибо, — улыбается она.

Наклоняю голову к ее губам и оставляю на них свой нежный поцелуй.

— Мы еще будем счастливы, — говорю, вдыхая запах ее волос. — Пусть и по отдельности.

— МЫ никогда не были настоящей семьей, и я понимаю, почему ты не хочешь пробовать. Я и правда упустила свое время. Будь счастлив, Марко.

Она выходит из машины и оставляет меня одного с безумно бьющимся сердцем и ее вкусом на моих губах.

Я сижу в больничной палате, которая больше напоминает дорогой гостиничный номер и смотрю на маму, листающую свадебный журнал:

— Могу поспорить, что не будет никакой пышной свадьбы! — усмехаюсь я. — Вот увидишь, они поженятся тайком, как только он прилетит за ней в Москву. Они слишком долго ждали этого, чтобы тянуть.

— Я все же надеюсь, что свадьба будет пышной. Они ее заслужили, — улыбается мама, поправляя очки на переносице.