Игорь Фёдоров - Две истории

После спектакля Олег встретил их на выходе уже в другом костюме, синем. Он стоял на мраморных ступенях, возле гранитного столба, как памятник безвкусице и вульгарности. Его статус тут же пошатнулся, и чтобы он не упал на самое дно и поберечь психику родителей, молодые поспешили раскланяться и держась за руки, отправились в другую сторону, где вечерние платья и спортивные синие костюмы вполне уживаются.

— У тебя шрам на запястье, — как-то сказал Олег, стараясь, чтобы сказанное звучало как можно более равнодушно, — и если считаешь, что это не мое дело, ничего не говори.

— Этот? — Катя мельком посмотрела на руку, — Досадная ошибка молодости.

Олег некоторое время изучал носки своих кроссовок.

— Обязательно надо было через это пройти?

— Даже не знаю, — Катя потерла шрам, — наверно, можно было и обойтись. Но теперь я точно знаю, что это был не самый лучший вариант.

— Не каждый согласится на такой опыт.

— Только самые отчаянные.

— А страшно не было?

— Тогда мне было все безразлично.

— А мне было.

Катя с удивлением посмотрела на Олега.

— Тоже вены резал?

— Нет, у меня внутреннее кровотечение открылось.

— Съел что-то не то?

— Выпил чистящее средство с агрессивной формулой.

Катя поморщилась.

— Фу-у! Да такое даже представить противно.

— Если залпом и в состоянии, близком к истерике, то нормально.

— Нормально, — фыркнула Катя, — если уж и выбирать суицид по душе, то явно не твой. И что дальше?

— Дальше горло было обожжено, поэтому и голос у меня такой.

— Так вон оно что!

— А еще я потерял много крови, и через три дня уже не держался на ногах. В глазах темнело, и я падал на пол без сознания. Умирать к тому времени мне расхотелось. В больницу не пошел, думал, что само пройдет. Яд, как надо, не подействовал, но последствия сказывались. Сестра вызвала участкового врача, и пока я его ждал, меня вдруг окутал холодный ужас, что я могу умереть.

— Даже так? Холодный ужас?

— Я еще ничего не успел в жизни, а тут такое.

— Но не умер?

— Кое-как спасли, хотя врач сказал, что одной ногой я был «там».

— Вот, значит, как? А тебя посещал темный такой человек?

— Нет, только родители.

— А свет в тоннеле видел?

— Это была не клиническая смерть, а простая потеря крови. Какой-нибудь глубокий обморок.

— А у меня, получается, была не простая потеря крови?

— Мне сейчас все равно, что было у тебя, а что у меня. Все это в прошлом, и вспоминать, как я глотал эту химию, нет никакого желания.

Они немного помолчали.

— А ты в курсе, что ад существует исключительно для самоубийц?

— Серьезно?

— Реально.

— Да и в рай-то не особо верю.

— А во что ты веришь, кроме вечной любви?

— В чудеса точно не верю.

— Учитывая, что они разбросаны по всей округе?

— Разбросаны, ага. А ты знаешь, что в нашем городе есть переулок, в который можно войти, а выйти проблематично? Все там теряются.

— Ух ты, а где?

— Да нигде, это городская легенда.

— И что, никто-никто не нашелся?

— Только одна женщина смогла выбраться, но в переулок зашел ее брат, и пропал.

— А брат зачем туда пошел?

— Не знаю, наверно, пошел сестру искать.

— Адреса, значит, нет.

— Да и переулка нет, сказки это.

— Это все случилось из-за девушки? — вдруг спросила Катя.

— Что случилось? — не понял Олег.

— Ну, вот то, что ты…

Олег молча кивнул головой.

— А она хоть стоила того?

— Она была наркоманкой.

— Ни фига себе!

— А может и осталась. Не знаю.

— Не выдержал?

— Честно говоря, да. Когда постоянно пропадают деньги из кармана, вещи, а она только невинно хлопает глазками, с этим тяжело жить… И все ее обещания завязать… На лечение ложиться она тоже отказывалась… И постоянно какие-то кавалеры вокруг ошиваются, которые ей не безразличны по вполне понятным причинам. Со всеми вытекающими отсюда последствиями.

— Предпринимал что-нибудь?

— Пытался найти сбытчика, но в этой среде у них все зашифровано.

— Но она хоть красивая?

— Да так… нечего особенного.

— Давай колись, ревновать не буду. У меня до тебя тоже жизнь была.

Олег вздохнул:

— Если бы не наркотики, я сейчас был бы с ней.

Некоторое время они помолчали, вспоминая что-то из своего прошлого.

— И давно ты решился на это?

— Год назад.

— Как же мы в больнице-то не встретились. Было бы, о чем поговорить.

— Например, о чем?

— Ну, что дураки мы, все-таки, с тобой.

— Да нет, это называется нытье, — поучительным тоном сказал Олег.

— Что конкретно ты называешь нытьем?

— Решение все закончить здесь и сейчас, а не жить дальше. Считать, что твою боль не испытывал никто и никогда. Это нытье и малодушие.

Теплый, ласковый, нежный вечер меньше всего подходил для размышлений на подобные темы, но — хорошо это или плохо — разговор состоялся.

— Дураки пишут стихи, ползают к любимым по водосточным трубам и радуются жизни. А нытики вешаются и бьются об асфальт, считая, что выхода из тупика нет. А на самом деле — тупика как раз и нет.

— А папа называет таких трусами.

Олег задумался ровно на две секунды.

— В нашем случае, скорее всего, это одно и тоже.

— И какие выводы ты сделал?

— Не стоит забывать, что у меня есть родители, брат, две сестры, Кеша, Татьяна Буланова и студенты, которые могут без меня распоясаться.

— Буланова? — переспросила Катя, — Буланова? Не Шевчук, не Кинчев, а Буланова?

— Именно Буланова, — не реагируя на сарказм, подтвердил Олег.

— Ладно, серьезный список причин не пить гадость в следующий раз, — одобрила Катя, — не плохо бы у нотариуса заверить.

— А ты кого могла огорчить своим уходом? Родители, понятно. А еще?

— Натаху, Светика, второй театральный сезон, будущего мужа, детей и врожденную привычку казаться умнее всех. Ну и Кинчева, разумеется.

Тут же была озвучена совместная клятва впредь остерегаться опрометчивых поступков и закреплена долгим поцелуем.

Будущее, хоть и недалекое, настало! В тот день весь мир переменился — дата на календаре, положение Земли относительно Солнца, длина котлована на соседней улице. Летняя жара спала, уступив место осенней прохладе, да и вообще — все стало немного другим. Настало такое утро, нежное и в ярких красках, которого не было никогда. В этот день много людей умерло, еще больше огласило свое появление на свет первым криком. Все, о чем говорили фантасты и пророки — сбылось. Будущее наступило. Не верите, выгляньте в окно.

Это будущее не обошло стороной и Катю с Олегом.

Они стояли в ювелирном магазине, заказывая обручальные кольца.

— А как мы его назовем? — спросила Катя, положив руку на живот.

— Вначале нам надо поженится, — напомнил Олег, сосредоточено всматриваясь в предложенный выбор колец, — а на следующий день будем выбирать имя.