Владимир Нагаев - Период полураспада группы «Хибина» [Том первый]

На факультете в учебе и дисциплине преуспевал, по окончанию обучения попал в списки выпускников имеющих право свободного распределения. В ночь перед распределением мне приснился сон, будто стою я в кабинете начальника курса майора м/с Радионова, члены комиссии подводят меня к географической карте СССР и предлагают выбрать пограничный округ для дальнейшего прохождения военной службы. Перед моими глазами замелькали города Одесса, Киев, Львов, Брест, Минск, Рига, Ленинград…. Просыпаюсь и думаю, почему же мне не предлагали 105 отдельный пограничный полк в Берлине в Группе советских войск в Германии. Наступило время моего «свободного» распределения. Захожу в кабинет начальника курса и по военному докладываю майору КГБ в зеленой фуражке: «Лейтенант медицинской службы Нагаев для свободного распределения прибыл». Если мне память не изменяет, в кабинете находился представитель Военно-медицинского отдела ГУПВ КГБ майор м/с Сушков. Все члены комиссии посмотрели на меня с удивлением, оказывается, входящие передо мною новоиспеченные офицеры были поскромнее и слово «свободного» не произносили. После нескольких вопросов майор Сушков мне говорит: «Товарищ лейтенант, поскольку вы на факультете учились хорошо, мы вам на выбор предлагаем три пограничных округа — Среднеазиатский, Восточный и Забайкальский. Куда бы вы хотели поехать служить?» Кабинет начальника курса был не большой и стол, за которым сидел майор в зеленой фуражке находился прямо передо мною. На то я и был секретчиком во 2-м учебном взводе, чтобы тайны быстро выведывать. От моего беглого взгляда по спецтетради представителя ВМО ГУПВ КГБ СССР в тексте крупной прописью замелькали округа: Северо-Западный пограничный округ, а напротив стоит фамилия — Затыльников, хотя этого человека в списках «свободного» распределения не было. Западный пограничный округ…. 105 отдельный пограничный полк…. В общем, все стало ясно как божий день… Недолго думая я выбрал Восточный пограничный округ. А почему? — последовал встречный вопрос. Родом из Киргизии, — отвечаю, хочу служить в родных краях среди гор и долин. И вот здесь майор КГБ в зеленой фуражке задал мне весьма странный вопрос: «А не получится ли так, что к вам в пограничный отряд родственники табунами начнут приезжать?» На нелепый вопрос последовал такой же ответ: «Товарищ майор в табунном хозяйстве родственников не имею». Вот так начиналась моя военная служба в пограничных войсках КГБ СССР и никогда об этом не жалел.

В августе 1986 года прибыл в штаб Краснознаменного Восточного пограничного округа (г. Алма-Ата, Казахская ССР). Начальник Военно-медицинского отдела полковник м/с Ларьков вручает предписание для убытия в Чунджинский пограничный отряд на должность врача-инфекциониста пункта медицинской помощи. Все, как и обещал начальник курса Радионов, моя служба в пограничных войсках КГБ СССР начиналась в столице областного уезда. Село Чунджа, столица Уйгурского района Алма-Атинской области Казахской ССР. Пограничные заставы погранотряда дислоцировались вдоль границы с величественным Китаем.

Как правило, все свои перемещения по службе в погранвойсках я начинал с детального изучения истории краеведения. В ходе командировок по заставам Кольжатского и Нарынкольского направлений обратил внимание на работающие и заброшенные штольни и шахты. Причем некоторые из них располагались «за системой», т.е. совсем недалеко от линии границы. Одна из пограничных застав носила название «Геопартия». Начальники застав шепотом произносили, что «за системой» добывают уголь и, наверное, чего-то ищут. Неужели, думалось мне, угля не хватает в глубине страны, что шахтеры копошатся в земных недрах практически на самой границе. На некоторых участках границы встречались термальные радоновые и сероводородные источники. В районе погранзаставы «Будуты» находится бьющий из-под земли ключ и небольшой бассейн, наполненный природной радоновой водой. Однажды мне довелось испытать омовение тела внучатым рассолом урана. Скажу честно — ничего благостного после купания не испытал. Только неприятная дрожь и слабость во всем теле. Спустя годы, когда детально изучал историю трагедии группы «Хибина» в одной из книг по разведке и поиску урана прочитал, что в районе Кольжата и Нарынкола сосредоточены залежи урановой руды. В общем, пограничные заставы Чунджинского пограничного отряда располагались на огромной рудной линзе урана. Совершенно не случайно ближайший сподвижник великого дела самого таинственного участника трагического похода Семена Золотарева за выдачу немецкой разведке государственной тайны, хранящейся в недрах зоны ответственности Чунджинского пограничного отряда, едва не сгинул в застенках Лубянки…

Военная карьера развивалась стремительными темпами. После прохождения в первой половине 1987 года специализации по эпидемиологии в Киевском институте усовершенствования врачей вскоре был переведен в Краснознаменный Среднеазиатский пограничный округ (КСАПО). С теплыми напутствиями провожал меня в соседний округ начальник Военно-медицинского отдела Восточного пограничного округа майор м/с Роман Викторович Большедворов. Новое место службы в КСАПО — окружной госпиталь пограничных войск КГБ СССР в городе Душанбе, врач-эпидемиолог группы медицинского усиления. В сферу моих должностных обязанностей входила организация и проведение санитарно-гигиенических и противоэпидемических мероприятий в спецподразделениях советских погранвойск дислоцированных в глубине 100-километровой зоны Республики Афганистан. В общем, служил я на границе СССР «летающим за кордон эпидемиологом». В 1988 году врач-хирург полевого хирургического отделения госпиталя майор м/с Сергей Палтусов удалил мне последний воспалившийся лигатурный шов на правой стопе от былой производственной травмы. Все допытывался, откуда у меня на ноге «минно-взрывные» шрамы.

После окончания афганской эпопеи летающего за границу санитарного врача по штату перевели на должность врача-эпидемиолога в окружной санитарно-эпидемиологический отряд КСАПО в городе Душанбе. Как творческую личность меня постоянно тянуло в науку, в которой можно работать одному и отвечать только за самого себя. Однажды мне позвонил начальник медицинской службы Душанбинской оперативной группы полковник м/с В.А.Ткачев и сказал, что меня включили в состав группы ученых НИИ медицинской паразитологии, тропических и трансмиссивных заболеваний имени Марциновского. Летом 1989 года в течение двух недель совместно с младшим научным сотрудником НИИ Сергеем Ефремовым колесили по заставам Московского пограничного отряда. Ефремов производил отбор крови у пограничников для проведения ретроспективного анализа эпидемиологической ситуации по малярии. Попутно при помощи автомакса производства Великобритании и новейших зарубежных инсектицидов осуществлял обработку зданий пограничных застав от кровососущих насекомых. Не помню, насколько это помогало от комаров, но тараканов на заставах не было полгода…