Олег Рой - Домовой [litres]

– Брысь! Достал уже! Прибью!

И мне ничего не оставалось, как снова спешно ретироваться на шкаф.

Бор немного пришел в себя и пошевелился… Однако вместе с ним дернулось и тесто в руках колдуньи, и она хищно закричала:

– О-па! Теперь я точно тебя вклеила!

Она перекинула тесто с руки на руку – и Бора резко сорвало с места и пронесло через всю комнату в детскую, где, судя по звуку, он грохнулся на пол. Ведьма издала победный клич, бросила тесто на стол и припечатала его ударом кинжала. Из детской послышался сдавленный крик. И почти сразу же следом за ним – торжествующий крик Стаса.

– Есть! – парень извлек из-под разломанного пола жестянку с долларами и открыл крышку. – Фига себе! Да тут тысяч сто, а то и все двести!

Мама Фима недовольно повернулась к нему.

– Стасик, я что тебе сказала? – прикрикнула она. – Сначала силодар, а потом доллары. Ну-ка быстро отложил жестянку!

У парня аж руки тряслись, так хотелось ему побыстрее пересчитать деньги. Но мать так грозно зыркнула на него, что он все-таки послушался.

– Твой силодар тоже под полом спрятан, – сообщил он. – Вот тут, у кладовки. Я запомнил место…

– Ну так доставай сундук, чего ты ждешь?! – рявкнула Мама Фима. А сама взяла мел и принялась чертить посреди комнаты круг, но не закончила его, а оставила не замкнутым со стороны двери в детскую. Потом она вернулась к столу и, отрывая по кусочку теста вокруг лезвия, не вынимая кинжала, слепила человеческую фигурку. Каждое движение ведьмы сопровождалось криками моего друга из спальни и скрежетом пилы – это Стас вскрывал пол около кладовки.

Закончив с фигуркой, Мама Фима воткнула ей в голову перья, создав подобие прически, сделала глаза и рот из угольков и нитки. Потом рассыпала на столе муку, рисуя белый круг, тоже не замкнутый с одной стороны, положила фигурку в центр и вынула кинжал. Дверь детской распахнулась, и я снова увидел Бора. Невероятная колдовская сила притянула его, все еще лежащего, в самый центр круга на паркете. А ведьма, схватив щепотку муки, быстро завершила круг на столе, словно преграждая выход.

– Твою мать! – ошалело проговорил Стас. На его глазах нечто невидимое, но довольно тяжелое, притянуло по полу из детской, собрав складками ковер и раздвигая мебель.

– Понял, наконец, на что способна мама?! – горделиво произнесла колдунья и забормотала: – Пусть земля его повяжет, камнем недвижи2мым ляжет, руки, ноги оплетет, прекратит его полет…

В такт ее словам тело стало выкручивать во все стороны.

– Есть! Попался! – победно провозгласила колдунья и, подбежав, замкнула круг на полу.

– Да встань ты, да врежь им! – бессильно орал я со шкафа. – Ты же домовой, хранитель дома!

– Все, блохастый, – прохрипел Бор, корчась на полу. – Со мной покончено, мне отсюда уже не выбраться… Теперь вся надежда только на тебя. Попытайся спасти девочек. Открой двери…

– Открой?! – завопил я. – Ты где у меня руки видишь?! Как я двери открою?

А ведьма тем временем зажгла свою жаровню и укрепила над огнем медный поднос.

– Главное в темлехе – хорошая прожарка, – кровожадно сообщила она. – Сейчас огонь как следует разгорится, и… А что ты там так долго копаешься, сыночка? Страсть как хочется увидеть силодар своими глазами!

– Мама, займись своим астралом! – огрызнулся склонившийся над паркетом Стас.

Дисковая пила работала так громко, что заглушала стук, доносящийся из кладовки – это Алинка, плача и бормоча: «Домовой, миленький, ну пожалуйста! Спаси нас с мамой!» – колотила и колотила по двери. От одного самого сильного удара дверь дернулась – и торчащий из замка ключ упал на пол.

– Рыжий! – тут же захрипел Бор. – Ключ! Алине…

По счастью, существу с моим высоченным уровнем интеллекта не надо ничего долго объяснять. Стрелой слетев со шкафа, я подскочил к двери кладовки и затолкнул ключ в щель. Заметив мое движение, Стас прекратил пилить и попытался схватить меня, но я когтями разодрал ему руку, вырвался и метнулся на балкон.

– Твою ж мать! – выругался ведьмин сын.

– Сыночка, не верещи, занимайся делом, – тут же отозвалась Мама Фима. – Подумаешь несчастье – кошка оцарапала. Ага, вот и подносик прогрелся! Ну что ж…

Она взяла в руки фигурку домового и уже собиралась бросить ее на медный поднос… Но тут дверь кладовки распахнулась, и из нее выскочила Алина.

– Девчонка вырвалась! – заорала Мама Фима. – Держи ее!!!

– Помогитеее! Помогитеее! – кричала Алина. Она бросилась к входной двери, но Стас с монтировкой в руках преградил путь.

– Вот ведь неугомонная! Куда это ты собралась? Ща по жопе надаю! – угрожающе проговорил он.

Алина с испуганным визгом метнулась от него и вскочила на подоконник открытого окна, продолжая истошно кричать: «Помогите!»

– Да заткни ты ее! – ведьма застыла с фигуркой в руках, не зная, что делать дальше – то ли продолжать ворожбу, то ли идти помогать сыну.

Стас сделал шаг к окну. Алина покачнулась, схватилась за раму и истошно закричала. Створка окна распахнулась настежь и «довезла» испуганно вцепившуюся в нее девочку до карниза. Алина встала на него, да так и замерла, глядя вниз с неимоверной высоты. С балкона я видел выражение ужаса на ее лице и сам не мог пошевелиться, боясь этим напугать девочку.

– А ну стой, идиотка! Вернись сейчас же! Ты же разобьешься! – заорал Стас, подбегая к окну.

– П-ппомогите… Пожалуйста… – шептала Алинка, изо всех сил прижимаясь к стене. Кричать у нее уже не было сил.

– Рыжий… Что там? – хрипел распластанный на полу Бор. И я не знал, что ему ответить.

– Сейчас же достань ее! – забыв о фигурке, колдунья подбежала к сыну. – Не бери грех на душу! Астрал не простит!

– Твою мать! А ну иди сюда! – Стас вскочил на подоконник и высунулся, пытаясь перебраться на карниз. – Дай мне руку!

Он попытался было потянуться к девочке, но увидел, что внизу уже начали собираться люди. Задрав головы, они смотрели на нас.

Алинка тоже увидела их и закричала из последних сил:

– Помогите! Здесь преступники!!!

После этих слов Стас спешно запрыгнул в комнату.

– Все, я умываю руки! – заявил он матери. – Если тебе так надо, спасай ее сама.

И в это время распахнулась дверь ванной. Вика, растрепанная, в свисающих с лица и одежды обрывках скотча, бросилась к окну и отчаянно закричала:

– Алина!!!

– Мама! – ахнула девочка, обернувшись к ней.

Поскользнулась, не удержала равновесие… и сорвалась с карниза.

Вика в ужасе заорала, ее вопль слился с испуганными криками людей на улице.

Падая, Алинка зацепилась бретелькой комбинезона за торчащий из стены крюк и повисла, визжа во весь голос. Вика в отчаянном стремлении хоть как-то помочь, высунулась из окна, сама рискуя вот-вот выпасть наружу.