Олег Рой - Три краски

Лара закрыла лицо руками и заревела. Только сейчас она поняла все. И то, почему Варя всегда ходила бесшумно, и почему соседка писала письма по-английски и сердилась, когда Лариса спрашивала ее об этом, и почему бормотала во сне непонятные слова. Воспоминания стали складываться, как пазлы, в одну понятную картину: вот Лара получает краски – и сразу появляется Варя, то есть Крис. Варя красит ее, а сама наблюдает за ходом эксперимента, словно он ведется над какой-нибудь подопытной мышью! Но ведь она, Лариса, сама захотела покраситься? Ой ли? Видно, Крис сработала как профессионал – не придерешься… Сработала. С ней!

Лара стерла со щек слезы. Неужели вокруг нее одни негодяи? А как же Пашка? Он ведь пытался ее предупредить! И почему только она его не слушала! Его – такого сильного, нежного и умного… Им непременно нужно поговорить! Но где он, почему вдруг пропал и, главное, как его разыскать?

Лара заставила себя встать, пройти на кухню, выпить валерьянки и только после этого взялась за телефон. Она набрала Пашкин номер. В трубке безнадежно, тоскливо звучали гудки. Лара звонила снова и снова – без ответа. Не случилась ли с Пашкой беда? Нехорошо все это. Лариса набрала Анькин номер.

– Аня, а ты не знаешь, где Пашка? Давно от него новостей нет… – спросила она.

– Не знаю. Видела как-то его коллегу. Говорят, Павел на работе не появляется, болтают, что он уехал в Америку.

– В Америку? – Лара побледнела. Эта страна, похоже, становится ее персональным кошмаром.

– А что? Тоже не можешь его найти? Что между вами произошло?

– Ничего! Я тебе потом перезвоню, Ань!

Лариса бросила трубку, заметалась по квартире. Чтобы Пашка уехал в Америку? Пашка? Да он же всегда Москвой восхищался, кричал, что никуда из нее не уедет! Как он мог променять Россию на Америку? Да нет, кто угодно, но не он. Это дело рук Джека. Или Вари. Может, его захватили?!

Надо что-то делать! Прежде всего сходить к Пашке домой, может, хоть что-то прояснится.

Лара никогда не была у Павла, но знала, где он живет, – здание с кованым забором на Сретенке, напротив парка, он и номер квартиры называл – сорок пять, шутил, что все хорошие оценки собрал на своей двери.

Лариса без труда нашла Пашкино жилище. И вот она уже, поднявшись по высоким ступенькам, стоит у массивной железной двери с домофоном. Лара набрала номер квартиры, домофон тихонько запищал, зеленые цифры слабо подрагивали, но ответа не последовало. Лара позвонила снова – тишина. Все как с телефоном.

Девушка тяжело вздохнула и задумалась, что делать дальше.

– Ты, доченька, к Паше? – окликнула ее старушка, с трудом ковыляющая к подъезду.

– Да, к нему, – кивнула Лара. – А вы ничего о нем не знаете?

– Не знаю, не знаю, – говорила бабулька, пытаясь взобраться на ступеньку. Лара помогла бабушке, подтянув ее за локоть. – Спасибо. Подожди, деточка. Отдохну, тогда дальше. – Бабка, тяжело дыша, продолжала: – Вот на выходных встретила мать его. Та из квартиры выходит. Говорю: «Люд, а чего Пашки твоего нет? Он куда делся?» А та отвечает: «Вы, тетя Клава, идите. Не вашего это ума дело…» Ну я и пошла, а сама вот думаю, не случилось ли чего… Остановилась и говорю: «Не хочешь – не рассказывай! Только жалко же! Может, в милицию заявить?» А она мне… Вот, деточка, давай еще одну ступеньку…

Лара с охотой помогла бабке взобраться чуть выше, и та, воспользовавшись паузой, продолжила:

– А она мне, значит, отвечает: «Да с ума вы тут выжили, что ли, тетя Клава? Какая милиция? Уехал он, живет отлично! Женился Пашка, понятно теперь?»

– Женился? – не удержалась Лара, почувствовав, как внутри ее что-то оборвалось.

– Ага. Говорит, женился. И все, говорит, хватит болтать, пошла я. Вот и все, так и ушла. А ты мне, девонька, еще одну ступеньку осилить помоги. Хорошо. Спасибо, милая. Тебе открыть, что ли, дверь-то?

– Нет, уже не надо…

Лара пошла прочь – ей надо было еще о многом подумать. Тоска грызла ее изнутри. Пашка женился? Теперь все складывается. Вот почему уехал он в Америку – видимо, невеста оттуда… А чего Лара хотела? Чтобы он ждал ее вечно? Правильно… Только почему-то неправильно. Не так много времени прошло – всего-то полгода. А он уже… А тот поцелуй? Он ее сам поцеловал и приходил к ней, пытался предупредить… А как смотрел!.. Ей даже показалось, что он ее любит. Показалось… Действительно, только показалось!

Лара мерила бульвар широкими шагами. Все было кончено. Вот теперь действительно все. Надо уезжать – сейчас, прямо сию минуту, назад, к маме. Только там она сможет немного успокоиться. Хватит, наигралась уже, напробовалась сладкой столичной жизни!

Конец!

Из дневника Джона Хемистри

Конец!

Мне кажется, это конец. Но я ни о чем не жалею, я горд собой. Да, впервые я сделал что-то великое – я перешагнул через себя. Это даже важнее, чем изобретение фатума! Тем более что без формул, мышей, опытов и моих записей фатум становится все призрачнее и нереальнее, так что я и сам уже не верю, что когда-то его создал. Зато я верю в себя. Я не стал сидеть в заточении, как последняя крыса, а пошел прямо к господину N, чтобы высказать ему в лицо все, что думаю о нем. Шансы на успех были примерно 50 на 50, как и те, что можно встретить на бульваре в Нью-Йорке динозавра: либо встретишь, либо не встретишь.

Сказать, что я не боялся, – это будет ложью, а в этих записях я не хочу врать, потому что веду их для себя. Я пишу здесь только правду и могу рассказать даже о самом-самом сокровенном, например, о том, что люблю Крис.

Да, люблю, несмотря на то что она оказалась лживой и подлой!

Она снится мне, и я мечтаю увидеть ее хотя бы один, самый последний, раз.

Впрочем, это к делу не относится. В последнее время я стал жутко сентиментален…

Но возвращаюсь к своему повествованию. Итак, опишу все по порядку.

Прожив изрядное количество времени в доме подруги моей матери, я решил, что надо бороться, и стал действовать. Согласно своему плану, я поехал в холдинг, хотя и боялся упасть в обморок от страха. Этот ужасный порок, который я за собой знаю, мучает меня с детства, и я всегда его стыдился. Да, это так. А кто бы не стыдился? Что за мужчина, падающий в обмороки? Но чего бояться, если я и так потерял все? Осталось ли у меня хоть что-то?

Да! Осталась вера в себя…

Думая так, я старался закалить свои нервы. Я специально рисовал в воображении самые жуткие картины: вот я захожу в свою лабораторию, а там полно крыс… И все они живут, как люди, потому что интеллект их вырос во много раз. Они ходят на задних лапах, разговаривают и все такое.

А вот еще картина: я захожу в холдинг, а посреди зала – Крис. Она связана, она просит меня о пощаде, просит помочь. Но я обязан, просто вынужден пройти мимо!

Сколько всего еще я воображал, сейчас и не написать, но в конце концов я все же решился. Я прошел главную улицу. До входа в здание было совсем немного. Я даже видел то самое место, где мы познакомились с Крис, где она обрызгала меня из лужи. Увидел и улыбнулся. И зря, потому что в этот миг возле меня снова показалась машина. Она подъехала абсолютно бесшумно и подтолкнула меня так, что я едва не упал.