Николай Таратухин - Струны моей души

Гале и Ивану было не впервой оставлять на ночёвку детей у себя. В детской комнате мальчикам постелили на полу, а девочек уложили по детским кроваткам. Сами долго не укладывались, обсуждали неудачное вступление в строительный кооператив.

Какой ни была уютной квартира Ивана на втором этаже барака, но всё чаще приходилось ремонтировать крышу, менять трубы водоснабжения и отопления, а электропроводка вообще дышала на ладан. Треть первого этажа дома занимал магазин хозяйственных товаров. Как раз в нём глубокой ночью, в то время, когда квартира Ивана была переполнена детьми, возник пожар.

Пламя быстро охватило деревянное строение. Иван проснулся первым, разбудил Галю. В сплошном дыму стали будить и одевать детей. Иван раскрыл окно, спустил Галю вниз и стал подавать ей детей. Троих подал, а четвёртую, самую маленькую Таню, в дыму найти не мог. Крикнул об этом Гале. Ах, зачем он это сделал!? Всю оставшуюся жизнь он будет корить себя за это. Галя отчаянно бросилась в дверь пылающего первого этажа. Из которого уже не вернулась. А Иван, задыхаясь в дыму, отыскал Танечку под детской кроваткой и выпрыгнул с нею в окно.

Приехавшие пожарные тушили остатки здания, а скорые увозили пострадавших по больницам. Ивана с переломом ноги и руки госпитализировали в больницу скорой медицинской помощи. Семерым жильцам дома, в том числе и Гале, помощь запоздала. В городе был объявлен траур. Похороны погибших взяла на себя администрация города. Сильно обгоревших хоронили в закрытых гробах. На кладбище Вера привезла из больницы Ивана на такси. У свежевырытой могилы они стояли втроём: Вера, Иван и Владик. Младшие дети остались дома под присмотром соседки.

Весь ноябрь Иван пролежал в больнице. Рука зажила быстро, но с ногой дело обстояло сложней. Она срасталось неправильно. Предстояла повторная операция. Но физическая боль была несравнима с душевной. Очень часто слёзы текли по его щекам, и он их не скрывал. Утешение находил в детях, которых по выходным приводила в палату Вера. Ей одной было очень трудно управляться с четырьмя детьми. Самому старшему — Владику было шесть лет, а самой младшей Тане — всего два годика. Поэтому Иван решился сразу после повторной операции на выписку из больницы.

Поскольку для Веры он считался отчимом, для детей — кому отцом, кому дедушкой, то жить он стал в её квартире. Администрация города обещала погорельцев обеспечить жильём, но не спешила выполнять своё обещание. Все они жили у родственников. Поэтому ни у кого не вызывало никаких нареканий проживание здесь Ивана.

Суд высшей инстанции рассмотрел поданную апелляцию дольщиков жилищно-строительного кооператива и удовлетворил её. Строительство дома продолжилось. А Ивану предстояло выплачивать взятый ипотечный кредит в банке. Он вышел на работу. Семён Павлович очень обрадовался напарнику. Они составляли очень слаженный тандем и справлялись с работой любой сложности. Если раньше Иван отказывался от употребления спиртного, то сейчас тоску по жене он начал заглушать водкой. Иногда ему казалось, что после выпитого ему становится легче и он снова увидит её живой, услышит её голос и, действительно, иногда у него случались галлюцинации и Галя являлась ему, как живая.

Когда Вера впервые увидела его сильно пьяным, то очень удивилась. За четыре года она ни разу не видела его в таком виде. На днях рождения и праздниках он позволял себе рюмку—другую, но не более того. А теперь для неё это было, как гром среди ясного неба.

Папа, — это шутливое обращение к нему она применяла все четыре года, — что я вижу?.. Ты пьян?..

— Да, я пьян, но пью не на свои… От детей кусок хлеба не отрываю…

С этими совами упал на диван и громко зарыдал. Вера не знала, как к нему подступиться. Села рядом и тоже заплакала.

— Ванечка, у нас с тобой нет никого родных, — сквозь слезы говорила она, — мы одни в этом свете со своими детьми. Кому они будут нужны, когда ты сопьёшься?..

Это был первый звоночек. Больше Иван до такого состояния не напивался, но частенько приходил домой выпившим. С детьми занимался мало. Часто сидел, подперев голову рукой у телевизора, и было трудно понять: смотрит он передачу, или дремлет. Затем уходил в свою комнату и засыпал в ней до утра.

Вера не видела никакой помощи от Ивана. Выходные дни проводила в стирке, глажке детских вещей, готовке еды. Невесёлые думы не давали ей покоя. Отдыхала от них только на работе, когда уводила детей в садик. Она уже начала думать: «Когда же он получит жильё и уйдёт из её жизни навсегда?». От былого восхищения им остались у неё лишь воспоминания. Но порой она задумывалась: «Что будет с Иваном и его детьми, с моими братом и сестрой, если он окончательно сопьётся? — Может быть надо побороться за его выздоровление?». В том, что это заболевание, она не сомневалась. И чтобы после не корить себя, в случае печального исхода, решила приложить все силы для освобождения Ивана от алкогольной зависимости. Однажды она завела с Иваном такой разговор:

— Ваня, давай поговорим серьёзно… Ты регулярно выпиваешь, от тебя мне никакой помощи, с детьми не занимаешься, они растут, не видя отцовской ласки. Так дальше жить нельзя… Если сам не можешь бросить пить, то полечись, закодируйся, ведь ты воевал, ты сильный…

— Вера, я не алкоголик. Выпиваю понемногу за кампанию. Ничего страшного…

— Ванечка, ты не видишь себя со стороны… Тебе сорок один год, а ты выглядишь на пятьдесят… Маму уже не вернуть. Ты думаешь, что я меньше тебя по ней тоскую? Неужели мне тоже начать пить? Ты мужчина, должен мне быть опорой, а что делаешь ты?..

— Опорой я был жене, а сейчас у меня её нет…

— Так, Ванечка, — сказала вдруг Вера очень решительно, — если бросишь пить — я стану твоей женой и буду любить тебя, как любила мама…

— Вера, разница в пятнадцать лет тебя не пугает?..

— У нашей заведующей разница с мужем восемнадцать лет и живут они в любви.

— Верочка, я смотрю на тебя, а вижу твою маму. А когда-то смотрел на маму, а видел тебя. Был такой период в моей жизни… Если ты серьёзно решила, то даю тебе слово — ни капли спиртного в рот. Постараюсь своё слово сдержать…

— Хорошо, если я увижу, что ты можешь держать своё слово и тебе можно довериться, то я своё слово тоже сдержу.

На том и порешили. Ивана будто подменили. С работы приходил трезвый, как стёклышко, с детьми стал больше заниматься, читал им сказки, водил на прогулки. Владика определил на занятия в секцию карате и вместе с ним отрабатывал приёмы. Вера была с Иваном очень ласковая и всячески подчёркивала, что ей очень приятно видеть его трезвым, что она гордится им, что её восхищает его сила воли и его решение побороть пристрастие к спиртному без всяких лекарств.