Сергей Петросян - Аль-Лат

— Соколовская? — Алла кивнула. — Санаторно-курортная карта есть?

Карту в суматохе сборов она оформить не успела и испуганно замотала головой. Вахтер, величаво взмахнув рукой, успокоил:

— Здесь врачей пройдешь. Сейчас в главный корпус иди, к дежурной. Скажи — Шалва Георгиевич прислал.

Вахтер нажал на педаль под столом, и турникет, скрипя, пропустил Аллу на территорию.

Ярко освещенная желтыми фонарями аллея начиналась с какой-то монументальной скульптуры. Причудливая тень от огромной пальмы не позволяла разобрать подробности и очертаниями напоминала Лаокоона с сыновьями в тяжелый момент борьбы с земноводными. Подойдя поближе, Алла прочитала надпись на аккуратной табличке: « Пограничник Карацупа и его собака Индус в засаде ». Видимо, здесь новоприбывший курортник должен был окончательно убедиться, что строгая форма этого серьезного учреждения полностью соответствует внутреннему распорядку. « Эти глаза напротив — пусть пробегут года …» — донеслось, видимо, с танцплощадки. «Всюду жизнь», — успокоилась Алла и весело зашагала к виднеющемуся в глубине аллеи монументальному крыльцу.

— В карантин тебя положу, — сердито сказала пожилая армянка в белом халате. — Свободных коек сейчас нет.

— Как в карантин? — испугалась Алла. — Там же заразные лежат!

— Никто там не лежит. Швабры там лежат. И ведра лежат. Завтра тебе место найдем.

Алла, стесняясь и оглядываясь на дверь, достала из сумки коробку конфет «Белочка». Ее в последний момент заставила взять мама: «В медучреждения без сладкого не ходят. Сразу дай понять, что ты — не сирота с вокзала!»

— А сегодня место найти можно?

Густые седые усы медсестры растянулись в довольной улыбке:

— Сегодня нельзя, но завтра хорошую койку поищем.

За белой дверью со стеклянной табличкой « Карантин » действительно ровными рядами стояли швабры, а вдоль стены вытянулся узкий коленкоровый топчанчик с возвышением для головы.

— Белье держи, — армянка вручила ей стопку простыней, — завтра с собой на новое место захватишь.

— А помыться с дороги где? — робко спросила Алла.

— Зубы в коридоре почистишь. Там, в конце раковина есть.

— А все остальное?

— Вон — море рядом, — махнула рукой медсестра в сторону темного окна, — иди и мой все остальное, сколько хочешь.

« You’re My Heart, You’re My Soul », — донеслось с далекой танцплощадки.

Хорошая койка нашлась на втором этаже нового корпуса — скучной бетонной коробки, к которой вела длинная кипарисовая аллея. Нужная дверь оказалась открытой настежь. Немного потоптавшись на пороге, Алла заглянула внутрь. На кровати сидела девица в футболке и, закусив губу, сосредоточенно наносила яркий лак на ноготь большого пальца ноги.

— Здравствуйте, — тихим голосом, стараясь не напугать неожиданным появлением, произнесла Алла, — я ваша новая соседка.

— У-у-м.. — не отрывая напряженного взгляда от кисточки с лаком, кивнула девица.

— Меня Аллой зовут.

Соседка, закончив мазок, подняла накрашенные глаза:

— Слава Богу!

— Вам имя мое понравилось?

— Да нет, — рассмеялась девица. — То есть имя тоже хорошее. Просто тут до тебя старая мымра из Москвы жила. Вчера уехала. Достала меня своими нотациями: «Сарафан неприличный. Поздно не гуляй..» Спать ложилась в десять вечера и дверь запирала. Поверишь — я в комнату на второй этаж через балкон залезала. Думала, мне опять какую-нибудь старую вешалку подселят.

— Я поздно ложусь, — заверила Алла. — А вас как зовут?

— Жанна, — протянула свободную левую ладонь соседка. — Я из Минска. А ты?

Алла пожала протянутую руку:

— Я из Ленинграда.

— Ленинград… — мечтательно потянула девица, — город дождей и мостов. Была я там в еще в школе на экскурсии. Потом ухажер был ленинградец. На практику к нам приезжал. Гуляли с ним целое лето, к бабке моей в деревню ездили, но уехал и в гости не позвал. Да и черт с ним — здесь персонажи поинтереснее попадаются.

Алла улыбнулась — слова «деревню» и «поинтереснее» у Жаны прозвучали как «д я ревню» и «поинт я реснее».

— Чего смеешься? — по-своему истолковала Аллину улыбку соседка. — Тут студенты-иностранцы отдыхают. Арабы, латиноамериканцы — на любой вкус. Если кого привести захочешь — только скажи, я на берегу посплю. Ну, и наоборот, когда мне понадобится.

— Как это — на берегу? — удивилась Алла. — На камушках?

— «На камушках», — передразнила Жанна. — Здесь процедура такая есть — «сон у моря». Для этого на пляже веранда построена. С кроватями. Только записаться заранее надо. Ладно, хватит болтать — на пляж пора.

Соседка встала с кровати и, растопырив пальцы ног, чтобы не смазать свежий лак, на пятках пошла к балконной двери. По дороге стянула через голову футболку и бросила ее на стул.

— Ты куда, без верха-то?! — только и успела охнуть Алла.

Жанна крутанулась на пятках, синхронно колыхнув острыми сосками:

— Да никто наверх-то не смотрит. Кого тут стесняться — ветеранов? Иностранцы все в старом корпусе живут.

— Так еще и дверь открыта…

— Я ее специально не закрываю — жарко без вентилятора. Если бы не бабка из Москвы, я бы и ночью с открытой дверью спала. Натягивай купальник — айда на пляж!

Жанна все также на пятках, потряхивая грудью, зашагала на балкон и принялась снимать с натянутой веревки пляжное полотенце и купальник. Немного помявшись, Алла все-таки прикрыла дверь в коридор.

Пляж оказался довольно просторным — места хватало всем, и перешагивать через плотно уложенные тела в поисках свободного клочка гальки необходимости не было. Последний раз Алла была на море еще школьницей. Мама по настоянию родни повезла ребенка в Евпаторию. Ужасно обидно было, несмотря на каникулы, вставать в семь утра, чтобы успеть занять место на пляже. Здесь же люди лежали на почтительном расстоянии друг от друга, вольготно расставив вокруг себя сумки и тапочки. Группа молодых парней восточного вида, поглядывая на обтянутые купальниками женские тела, перебрасывалась волейбольным мячом, периодически отбивая его в сторону особенно понравившихся форм.

Каменная подпорная стенка отделяла полосу гальки от санаторского парка, поэтому спускаться к морю надо было по металлической лесенке. Зато сверху открывался потрясающий вид на море, аккуратно вписанный в рамку из раскидистых пальм. Алла сразу пожалела, что не взяла с собой «Смену» — маленький фотоаппарат, подаренный бабушкой на окончание школы.

— Хватит любоваться, — Жанна потянула подругу к лестнице, — пошли, а то всех кавалеров разберут.

Внизу произошла небольшая заминка — Алла хотела сразу же занять место поближе к воде, но соседка решительно потянула ее в сторону и заставила расположиться рядом с волейболистами. Пришлось подчиниться. Разложив выцветшее покрывало с бабушкиной кровати на камнях, она стала стаскивать сарафан под хмурым взглядом Жанны.